неудавшийся побег из твоего сердца

8

секс - это лучший способ примирения.

За эти два долгих месяца в России много чего поменялось. Москва поменялся. Большой оттек людей из Питера, не желающих быть частью Финляндии, направились прямо в Москву и её окраины. Пришлось строить новые районы с высотками. Поэтому в росте Миша прибавил, - теперь был все 190. Волосы чуть отросли, и он иногда, когда никого рядом нет, собирал их в хвост. Такие же пронзительно голубые глаза, только без привычного озорного блеска. Дома Московский часто сутулил спину, а на работе она была чересчур зажата, (Саша не позволил бы ему этого). Он так же поменял и стиль одежды, выбирая вещи строже, и в более простых тонах, избегая ярких толстовок и футболок, (в которых так любил кутаться Саша). В стрессовых ситуациях Миша курил, (ведь рядом не было Саши, которые помогал справляться с ними). Он стал сдержанней. Он перестал опаздывать. Он стал другим… Миша пытался убежать от самого себя. От постоянно преследовавшего его имени - Саша. Но это имя как будто вросло в его жизнь, въелось клеймом под кожу.
Миша старался. Правда, очень старался строить новую жизнь. Теперь рядом с ним был не Саша. Тем, кто помогал ему во всём, стал Коля. Они не встречались и даже не спали. Сибиряков заменил Мише то, без чего он пока не мог. Коля успокаивал его. Коля обнимал, когда надо. Коля помогал справиться со всем этим. Коля был рядом.
В тот вечер, Новосибирск признался Москве, что давно в него влюблён. Он знал, что пока, ему не ответят взаимностью. Знал, и всё равно был рядом. А знаете, как это больно…

***

Выйдя из самолёта, Саша оглядывался по сторонам. Свет холодного, но такого родного Российского солнца на миг ослепил. Лёгкая паника сковывала его движения. Сердце бешено колотилось где то в груди. Вот он в Москве. Вернулся таки на родину, блудный сыночек.
- Vaino, minua pelottaa.(Вейно, мне страшно.)
- Älä pelkää. Kaikki järjestyy. (Не бойся. Всё будет хорошо.)
Люди в строгих костюмах посадили их в машину.

***

Шаг, и Санкт-Петербург зашёл в огромный зал. Приветливо улыбаясь присутствующим, он прошёл на своё место. Их с Вейно руки были крепко сцеплены. Единственная, кроме словесной, поддержка со стороны Вейно. Тот всегда был слишком формален, и нежностей не понимал. Время, все рассаживаются по местам.
Судьба - коварная штука. Серые глаза натолкнулись на светлую макушку напротив. И какой идиот составлял рассадку?! Ища поддержки Саша взглянул на Вейно. Тот холодно улыбнулся и погладил его руку. Жёсткие пальцы уверенности не придавали
У Миши судорожно бегали пальцы по краю рубашки. Чья-то тёплая и мягкая рука накрыла его холодные. Новосибирск сидел рядом. На душе стало теплее. Подошло время открывать собрание. На правах хозяина, Москва встал. Его губы растянула радушная улыбка.
- Итак, дорогие гости и товарищи сослуживцы. Я рад видеть вас всех тут. Пришло время открыть наше собрание. Надеюсь оно пройдёт мирно и без разногласий. Документы перед Вами, прошу ознакомиться. - Москва сел на место. Коля кивнул в знак одобрения и поддержки.
Услышав знакомый и такой родной голос, Саше стало совсем дурно. Голова закружилась, мысли путались, буквы расплывались перед глазами. Вейно, заметив такое состояние спутника, порылся в сумке и что-то передал Романову. Тот незаметно проглотил протянутое нечто. Через пару минут его отпустило. Саша мог чётко читать текст и смело, безо всяких мыслей смотреть на Москву. Он даже немного повеселел, и ждал решения Вейно.
Работая с документами, Миша постоянно ощущал присутствие Саши на столом. Он видел, как Вейно передал ему что-то, и вскоре лицо Романова озарила лёгкая, но без эмоциональная улыбка. Это казалось странным и пугающим.
Собрание и вправду прошло хорошо. Вейно был согласен на дружеское перемирие, пусть и вёл себя странновато. Саша развеселился окончательно, но это было не искреннее веселье. Вскоре собрание подошло к концу. Миша твёрдо решил поговорить с Питером. Коля будто понял его намеренья и одними губами спросил:
- Уверен? - Миша уже не сомневался.
- Да.
Александр Петрович вышел в уборную после окончания мероприятия, и Миша, воспользовавшись случаем, последовал за ним. Они встретились у умывальников.
- Александр Петрович. - Миша замолк. - разрешите поинтересоваться, что Вам передал Вейно в начале нашего собрания. - Москву и правда это беспокоило.
- Михаил Юрьевич, Вас это явно волновать не должно. - Саша улыбнулся. Но видя серьёзные намерения Миши решил не рисковать.
- Допустим, это успокоительное. Видите, обычные таблетки - сказал он, доставая чуть смятую коробочку. Спешно её убирая, Романов направился  выходу.
- Если это всё, то я пойду - Миша ловко выхватил у него коробочку. «Аntidipressantit» - значилось на ней. Столицу передёрнуло.
- Саш… да тебя антидепрессантами пичкают. Ты совсем?! - он не на шутку испугался. - Это же как наркота! - он схватил Сашу за руку - Тебя же там доведут до состояния овоща… ты совсем головой тронулся в своей Финляндии?! - Миша почти кричал - Ты ни в какую Финляндию не поедешь. Не пущу!
- Михаил Юрьевич, отпустите ме… - сознание медленно выскальзывало, ноги вдруг стали ватными, голова затуманилась. Саша покачнулся, грозясь упасть на пол.
Саша упал в руки Москвы. Такой нежный, хрупкий, беззащитный. От испуга за него сердце билось и грудную клетку намереваясь выпрыгнуть. Подхватив Сашу на руки, Миша побежал в мед.пункт. Романова забрали медики, столица остался в коридоре. Время текло невыносимо медленно. Через пол часа, один из врачей вышел в коридор.
- Михаил Юрьевич. Ситуация серьёзная. Зависимость от антидепрессантов. Причём довольно сильная. Предстоит лечение. Мы вывели из его организма все остатки вещества. Сначала он будет остро реагировать на их нехватку, но это быстро пройдёт. После, будет временами болеть голова, или чуть подташнивать. Главное не должно быть стресса. Есть стресс - есть потребность. Есть потребность - есть зависимость. Обеспечьте ему хотя бы относительный покой.
- Хорошо, спасибо Вам. - коротко, но тепло поблагодарив доктора, Миша слегка выдохнул. Он сможет вернуть Питер в нормальное состояние. Он сделает для этого всё.

Через пару минут Москве разрешили зайти в палату. Саша лежал на белой кровати и, похоже, спал. Миша подошёл и поправил его разметавшиеся по подушке волосы. Романов зачем-то их выпрямил. А ведь Мише так нравились его кудряшки.
На телефон так невовремя пришло сообщение. Вейно спрашивал, где Питер. Иронично. Московскому подумалось, что он бы с удовольствием набил бы этому ублюдку его наглую морду. Пересилив себя, Миша довольно вежливо ответил.
- Уважаемый Вейно. По личным обстоятельствам, Санкт-Петербург отказался уезжать. Он примыкает обратно к составу РФ. - Хельсинки прочитал, но не ответил. Совсем тихо, что бы никто не услышал, Москва прошептал:
- Ты никуда не уедешь, Сашуль. Не пущу я тебя. Люблю очень…

***

Когда Питер проснулся, за окном уже темнело. Голова болела, а тело отдавало неприятной ноющей болью. Оглянувшись, он заметил Москву, сидящего рядом на стуле, и, видимо, спящего. Решив его не беспокоить, Саша встал с койки. Та еле слышно скрипнула. Только сейчас Романов заметил, что его руке была прикреплена капельница.
- Этого еще не хватало… - Он протянул чуть дрожащую руку, и выдернул иглу из вены. Капля за каплей, тёмная густая кровь медленно стекала по локтю. Замотав это дело тряпочкой, Саша накинул принесённую куртку и медленно покинул палату в поисках Вейно. К слову сказать, тот уже покинул Россию.
А вот сознание Миши очень не хотело просыпаться. Спина затекла. И ему всё же пришлось подняться. Разлепив веки, он вспомнил, где находится. Саши на кровати не было. Мишу тут же охватила лёгкая паника. Он выскочил из комнаты в коридор, и к счастью заметил недалеко ушедшего Романова. Ему нельзя волноваться, он это помнил.
- Саш - окликнул он негромко. Тот остановился. Миша медленно подошёл к нему - Вейно улетел. Можешь не искать. - Москва заметил тряпку на руке Питера, молча взял на вторую руку, и повёл обратно. К слову, Саша и не сопротивлялся. Усадив его на стул и сняв самодельную повязку, Миша так же молча обработал и залепил укол. В процессе, он замечал следы от старых уколов.
- «Значит, всё-таки кололся»… - с грустью подумалось Мише. Тишина угнетала. Вновь заговорил он:
- Мы снимем тебя со всей этой дряни, ты главное не волнуйся, хорошо? - Питер молчал и лишь недоверчиво косился на Москву. Через некоторое время, он заговорил. Голос чуть дрожал, но лицо было серьёзным. Складка пролегла на лбу.
- Михаил Юрьевич…
...