Bookstore and cherry lollipops

•Part 11•

...О, как же давно он грезил об ней. О норме, одноцветной стабильности светлого шоколада. Что ж, он отказывается от сливок, намеренно сгущая краски. На краю обшарпанной ванны лежит старое лезвие безопасной бритвы. Безумно. Боль словно бы и не чувствуется, потопляемая алыми брызгами. Ангел на его плече рыдает, ломая собственные куцые крылья. Он достиг идеала. Или нет? Теперь не понять. Пластырь ложится на глубокие борозды, защищает запястье от лишних любопытных взглядов. Вот так легко и просто он распрощался с расколотым нимбом, почувствовав на своей голове два упдотнения...
"Не знаете, почему чешется поясница?"
                        ° ° °
Пилигрим любил музыку. Все равно какую. Он с одинаковым удовольствием слушал переливчатое пение флейты, жалобный плач скрипки и задумчивый монолог бас-гитары (я надеюсь, это пишется именно так). Пилигрим и сам возрождал мелодию струн под тонкими пальцами, смотря всегда чуть искоса, из-под падающей на глаза неровной челки. Всегда один и тот же мотив - убегающую в даль синих холмов хрупкую песнь леса.*
*(реакция на то, что Пилигрим виртуозно играет на гитаре)

Сал:
- Звучит неплохо. Ты учишься в музыкальной школе, разве нет?
Фишер сидит, скрестив ноги по-турецки, и в рассеянности подыгрывает включившемуся мальчишке на своем, видавшем виды, инструменте. Fallen angel, in the dark... Музыкальный дуэт прекрасно дополнил алый шар заходящего солнца, подернутый легкой лиловой дымкой. Вот тебе и дожди на всю неделю. Синоптики бессовестно врут, ведь сегодняшний день выдался теплый и солнечным, исконно летним, каким и должен быть по своей задумке. Завтра тоже будет солнечный день. Сал почему-то в этом уверен.

Ларри:
- Ась? Ну давай, правнук Курта, лабань че-нить. Для души такое, знаешь, чтоб прям пробрало... Вот так. Да...
Художник склонился над холстом, в ленивой безмятежности оставляя мазок за мазком. Нижняя часть стремительно позеленела. Он рисует поезд. Неразрывную цепь вагонов, грохочущую миж спокойной зелени луга. Он рисует собственный путь к освобождению, усмехаясь пришедшим неловким мыслям. Пилигрим устроился рядом, наигрывая старую и давно позабытую "the light behind your eyes". Джонсон благодарен ему за что-то, что вылетело из головы в ту же секунду, как и появилось. Благодарен за эту преждевременную станцию на маршруте по имени жизнь.

Эш:
- Господи, ты просто маленький скрипач из того фильма... Точь в точь, говорю же! Неужели и правда родственники?
Кэмпбелл мечтательно прикрывает глаза, лежа на незаправленной кровати. В доме тихо, только работает, оставленный включенный с обеда, телевизор. И Пилигрим на гитаре играет. Негромко так, робко даже. Она утопает в этой спонтанной нежности, поняв, что большего и не надо было. Весь мир сейчас у ее носа, шевелится и поскрипывает ржавчиной маленьких шестеренок. Маленький Бенджи несмело заглядывает в дверной проем, с интересом сопя. Нехитрая музыка очаровала и его, легко одурманив десткую головку. А может и не музыка вовсе, а невесомая пыльца фей. Пилигрим - Питер пен, с потерянного острова "Нигде и Никогда".