Все получается само, если партитура музыкальной пьесы написана точно по событиям твоей собственной разрушенной жизни. Пусть даже музыка эта создана очень давно, в восемнадцатом веке, и неизвестно, самим ли Альбинони или его биографом гораздо позже... Но восьмиминутный трек Лондонского оркестра — наилучшее ее исполнение: и тайминг оптимальный, и зацикливается плавно, будто и нет безнадежности в конце, нет физически ощутимой агонии в теле, наполненном звучанием безжалостной скрипки, и будто бы все сначала... И комната эта — вовсе не освобожденная от мебели бывшая детская большой русской квартиры, а светлое помещение маленькой цирковой студии в Мюнхене, куда привела когда-то мама. Мамочка... Как ты могла?..
Ведь все начиналось именно так, как звучит после вступительных аккордов скрипка — легко и безоблачно. И солнечно. Сколько солнца было в то время, когда сразу после школы начинались занятия! Оно нагревало ковер и маты, и деревянные планки трапеций тоже были теплыми, и пылинки парили в ярких лучах. Пыль всегда видна и в софитах, но тот солнечный свет в студии был совсем другим! Там все было другим. Понятным, родным и уютным.
Софиты намного позже появились. Как новая часть набирающего мощь адажио, как открытие — во время детского любительского представления, но с того самого первого раза стало совершенно ясно, для чего ты пришел на этот свет... Удивлять, приводить в восторг, доказывать безграничность человеческих возможностей?.. Нет, это лишь следствие главного! Вовсе не ради чужого восторга ты столько часов изматываешь собственное тело, а ради того трансового состояния, в котором оказываешься каждый раз. Все равно, на арене или на сцене, ты просто переходишь в другое измерение, где твой организм превращается в волшебный инструмент, работающий за счет особенной, ни на что не похожей энергии затаившего дыхание зала. Когда ты уже не подвластен законам физики и никаким другим законам больше не подвластен...
Что могли изменить язвительные слова отца о том, что его старший сын решил податься в циркачи вместо того, чтобы заняться наконец чем-то серьезным, вникнуть в тонкости семейного бизнеса и унаследовать дело, в которое вложено столько труда и столько лет жизни после эмиграции из России? Что вообще могло произойти, чтобы изменился тот ход событий?.. Чтобы не встретился Грегор, и собственный мир не перевернулся, и не рухнул бы потом, как ты сам, летящий из-под купола в страховочную сетку.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Амено
Storie d'amoreТы обыкновенный человек. Не олигарх, конечно, но далеко не нищий. Состоявшийся профессионал, сын и отец. Твоя жизнь удалась, и такие замечательные у тебя перспективы... Забудь о них! Забудь обо всем, что было с тобой до сих пор, когда он ворвется к...
