Я хотел ненавидеть Питер

8. Ну зачем Вам это всё?

Смена Шастуна прошла отлично, несмотря на плотность ночного обслуживания, как он считал. Одной из причин для этого послужила договорённость с его начальством. Он сумел уломать его на то, что будет заступать в смену на час раньше и уходить тоже на час раньше, потому что иначе никак он не успевал на первый урок. Правда, этим Шастун выбивал из привычного графика первую смену официантов, которые к тому же работали два через два, а это значило только то, что нужно будет знакомиться и срабатываться ещё с другими сотрудниками, пусть и на час в день. А вообще, вряд ли он будет лишним в это время — вечером проходимость гораздо выше, нужно больше рук и ног. Но получалось так, что Вика с утра тоже на час остаётся корпеть одна за двоих, но спасение в том, что в это время люди приходят именно за кофе, а не за едой с кухни, так что надежды на выживание у девушки ещё были.
Получив всё же согласие от работодателя, который уже триста раз пожалел, что связался с пусть и энергичным и положительным, но школьником, он всю ночь был излишне активен. И пока три повара на кухне и Саша с Викой в зале ближе под утро по привычке пили крепкий кофе, чтобы взбодриться, (занято было только два столика) Шастун со сложным лицом изучал какую-то книжку, стоя на краю барной стойки изнутри.
И только он перелистнул страницу, как зазвенела эта «Мелодия ветра», которая, кажется, даже не раздражала никого, оповещая о новом посетителе. Антон даже не смотрел в ту сторону, но первым сорвался с места, оставив книгу на внутренней полке.
— Может, нам тоже отсыпешь того, что ты ешь для такой резкости? — усмехнулся бармен.
— Самому мало, — в ответ подмигнул подросток и пошёл за заказом.
Уже через считанные минуты он опять стоял за стойкой и глядел в книгу.
— Чё ты там читаешь? — нахмурился студент, пытаясь рассмотреть странную обложку довольно внушительного по размеру переплёта.
— Теоретический курс по варке кофе, — безэмоционально ответил парень, будто это было что-то очевидное.
— Чего-о-о? — ревниво встрепенулся тот, бесцеремонно заглядывая в текст на страницах. — Чё за фигня? — спустя ещё пару секунд спросил он, вернувшись к своим стаканам.
— Английский, — мелко улыбнулся младший, продолжая увлечённо бегать глазами по строчкам на иностранном языке.
— Это, типа… домашка? — неуверенно покосилась Вика.
— Это, типа, саморазвитие, — заметно смущённо отвечал парень.
— Ты читаешь книжку на иностранном? В оригинале? — в удивлении присоединился Саша. — И чё ты будешь делать с этим саморазвитием?
— Куплю билет и полечу туда, где им пользуются, — тихо усмехнулся мальчишка, поправляя спадающие кудри.
— Это ты… когда собрался вот это всё делать? — серьёзно спросила девушка, переглянувшись с барменом.
— Да не важно, забейте…
***Когда же стрелки часов перевалили за семь утра, посетителей стало больше. Антон уже переоделся, собрался и вышел напоследок попрощаться с Викой и Сашей к барной стойке, как и всегда. Но вдруг ненавязчивый звон колокольчиков над дверью сообщил о новом клиенте, вот только оказался им тот, кого Шастун ожидал в этом месте меньше всего. Он увидел его сразу, потому что бар был ровно напротив входа, пусть и на приличном расстоянии, да и Попов, вроде как, в один момент заприметил ученика, ну как вроде…
— Ёб твою мать блять! — будто в одно слово пролепетал парень, в панике стараясь спрятаться на месте, но было поздно и было некуда, а Арсений шёл ровно к стойке.
— Здравствуйте! — громко поздоровался он, и ему конечно же ответили. — Шастун?
— З-здрасте, Арсень Сергеич. А Вы-ы-ы… как тут? Какими судьбами? — он решил взять всю атаку на себя.
— Да я вот кофе хотел взять… — поправив оправу чёрных очков, ответил мужчина. — А ты?
— А я тоже! Вот решил за шоколадом горячим заскочить! — очень импульсивно воскликнул мальчишка, словив на себе две пары удивлённых глаз. Оба студента совершенно не понимали, что происходит. — Да. Сань, сдел… Кхм! — в секунду осёкся подросток в обращении к знакомому бармену и тут же оперативно сделал вид, что закашлялся, приглядываясь к имени на бейджике молодого парня. — Александр! — исправился он. — Будьте добры…
— Да… конечно, — заметно растерялся Саша, отходя к кофемашине, попутно переглядываясь с Викой, которая, честно говоря, выглядела так же.
— Значит, так ты завтракаешь… — тут же самостоятельно заполнил паузу Арсений.
— Да нет… — Антон сделал непринуждённый вид, хотя нет, он попытался его изобразить. — Просто сегодня захотелось с собой взять. Настроение такое… — право слово, оправдывался Шастун.
— Понятно, — хмыкнул учитель, внимательно следя за мимикой ученика и двоих работающих этого заведения. — И не опоздаешь?
— Не думаю… — усмехнулся подросток.
— Я могу подвезти, — серьёзно предложил Попов, бросая взор на закрытый стаканчик горячего шоколада, который поставили перед мальчишкой.
— Да н… — не успел и единого аргумента привести Антон.
— Двойной эспрессо с собой, пожалуйста, — мужчина приветливо улыбнулся бармену, который кивнул и снова отправился к машинке. — Поехали-поехали! Очередной жалобы от Тамары Георгиевны я не выдержу, — даже чуть нервно усмехнулся он, в то время как Антон положил на стойку ровным счётом сто семьдесят рублей за свой напиток.
— У нас чё, сегодня первым математика? — реально удивился подросток.
— Доброе утро, Шастун! — усмехнулся учитель.
— И Вам того же… — отнюдь не весело пробормотал мальчишка, поправляя рюкзак на плече.
— Ваш кофе, — доброжелательно улыбнулся студент, поставив перед Поповым небольшой стаканчик.
— Да, спасибо, — в ответ кивнул Арсений, выложив нужную сумму и немного чаевых. — Пойдём, Антошка. А то ты, я так посмотрю, уже не собираешься идти в школу, — взяв в руки свой эспрессо, коротко посмеялся Попов, жестом пропуская парня вперёд.
— Потом объясню… — прошептал обоим коллегам Антон, повинуясь желанию Арсения подвезти его.
«Вот устроил же цирк», — ухмыльнувшись, покачал головой учитель, толкая дверь и выходя на улицу, откуда повеяло прохладным воздухом. Он всё понял. Понял уже давно. Наверное, такими моментами были его оговорки и оговорки Димы или даже Полины, а ещё вчерашнее «к другу на работу» и эта утренняя встреча с постоянными переглядками с официанткой и барменом, резкие ответы и полная неловкости импровизация. Кажется, он не ошибся…
Арсений сел в салон, установил стаканчик между сидений и завёл двигатель. Антон максимально осторожно, зная свою неуклюжесть, уселся впереди, попивая незапланированный шоколад. Попов молча включил музыку и тронулся с места в сторону лицея.
— Ну что, Шастун, много зарабатываешь? — тоном просто конкретной заинтересованности спросил литератор так, что Антон действительно поперхнулся, а он ещё в этот момент пил свой шоколад.
— Чего? — напряжённо переспросил парень, посмотрев на профиль учителя, ведь тот совершенно не отвлекался от стремительной езды.
— Да чего слышал… Много, говорю, зарабатываешь? — улыбчиво повторил он.
— Я… Я не понимаю, о чём Вы, Арсений Сергеевич, — подросток помотал головой из стороны в сторону, отпивая из стаканчика, чтобы казаться более уверенным.
— Почему же? — разочарованно спросил мужчина, максимально заполняя вопрос иронией, но ответа не последовало. — Так кем ты там у нас устроился в свои неполные 18 лет?
— Арсений Сергеевич, я не понимаю Вас! — да, он всё ещё пытался съехать с темы…
— Да ты что! — ухмыльнулся учитель, не сводя взгляда с дороги, за что Антон был благодарен ему, потому что глаза на себе выдержать гораздо тяжелее. — Слушай, ну до урока первого ещё почти полчаса. Как думаешь, успеем вернуться и посмотреть на эти донельзя удивлённые и растерянные лица тех ребят в кафе? Ну или может поедем спокойно в школу, а там уже спросим у Позова? Ну, либо с сестрой твоей поговорим, а? — прям завёлся учитель, но продолжал это всё говорить, а не выкрикивать.
Антон весь сжался. Нет, никто на него не кричал, никто не унижал, но сейчас под угрозой его работа, его заработок. Он не смог скрыть это, не смог удержать в секрете. И получается, подвёл не только себя самого, но и человека, что принял его на место официанта в несовершеннолетнем возрасте по просто колоссальному количеству уговоров и аргументов, вроде «У меня такая положительная характеристика. Я полтора года проработал». В его глазах обрушилась вся система, которую он самостоятельно пытался выстроить. Сейчас было бы очень кстати провалиться куда-то под землю, чтобы никого не слышать и не видеть. Парень как мог втянул в себя шею, руки, ноги и отвернулся к окну, крепко стиснув зубы и стаканчик в руках. Попов заметил такую, откровенно говоря, необычную перемену в настроении мальчишки и решил промолчать. Промолчать до приезда в школу. А вот завернул на парковку Арсений минуты через три-четыре, будучи готовым к новым вопросам.
— Антон, — на выдохе обратился к нему Арсений, заглушив мотор и откинувшись на спинку сидения.
— Можно я пойду? — парень тут же выпрямился.
— Нет, — отрезал литератор, заставив Шастуна проявить тихое, почти немое возмущение.
— У меня алгебра… — попытался он.
— У тебя геометрия, — Арсений исправил подростка, улыбнувшись краешком губ. Шастун только хлопнул себя ладонью по лбу. — Да ладно тебе…
— Извините, но мне правда пора… — Шастун снова предпринял попытку улизнуть. Неудачно…
— Скажи ещё, что ты с удовольствием составишь компанию Тамаре Георгиевне в пустом кабинете, ага, — фыркнул мужчина.
— Всю жизнь ведь только об этом и мечтал… — явно недовольно буркнул Антон, отвернувшись к окну.
— Ну вот тогда рассказывай! — опять настоял Арсений.
— Что рассказывать? — снова, в
свою очередь, напряжённо спросил Шастун.
— Ну что-что… Как давно ты примерил на себя рубашечку с бабочкой и поднос? — фигурально выразился учитель.
— А с чего Вы взяли, что я работаю официантом? — на полном серьёзе спросил подросток, посмотрев старшему в глаза, а тот лишь чуть вскинул брови, вообще не отступая от своих предположений. — Ф-ф-ф… Да, работаю! И что?! — всё же не выдержал он, поняв, что и сам только что прямо-таки проболтался. — По закону имею право трудоустраиваться с 16 лет самостоятельно!
— Не отрицаю. Имеешь, — полным спокойствия тоном сказал Попов, кивнув пару раз. — Но только в облегчённой форме графика, в свободное от очного обучения время, то есть на каникулах, а не в ночные смены, и в местах, не связных с алкогольной, табачной и другой продукцией, вредящей здоровью.
— Готовились? — хмыкнул Антон, выслушав учителя.
— Зачем тебе работа? — проигнорировав предыдущий вопрос, спросил Арсений.
— По-моему, ответ очевиден: чтобы зарабатывать деньги; как другим людям и Вам тоже, — очевидно пожал плечами парень.
— Не язви, — строго окинул его взглядом литератор. — Зачем тебе деньги? Ты же под опекой родителей, которые тебя обеспечивают, — опять задал вопрос мужчина, заметив, как на словах про родителей и опеку мальчишка усмехнулся, посмотрев куда-то сквозь самого учителя, а не в глаза, как до этого.
— А я это… на… расходы там карманные… Ну, коплю ещё… — на ходу придумывал Шастун, всё ещё не смотря в глаза Арсению, а оставаясь где-то в себе.
— Чтобы подростку обеспечить себя карманными деньгами, не нужно работать на постоянной работе с полным рабочим днём, — задумчиво произнёс мужчина.
— Так я и не работаю полный рабочий день… — хмыкнул парень, снова привычно цепляясь за отдельные слова, что спасало его не раз.
— Анто-о-он, — устало вздохнул Попов, протерев глаза под очками, — ты сам себя обеспечиваешь?
— Да ничё я не делаю, — мальчишка скривился и отмахнулся. — Можно я пойду, а?
— Шастун, отвечай, иначе хуже будет. Это я тебе говорю, — пригрозил Арсений.
— Да бли-и-ин… — прошипел подросток, прикрыв глаза и полностью облокотившись на спинку кресла.
— Антош, что у тебя в семье происходит? — тихо спросил учитель, мягко дотронувшись плеча ученика, заставив того сначала вздрогнуть и только потом покоситься на чужую руку.
— Арсений Сергеич… — поморщившись и покрутив головой, вздохнул мальчишка. — Ну зачем Вам это всё? Я живой, здоровый, в школу хожу, стараюсь не косячить, учиться. Ну чё ещё от меня нужно-то? Зачем Вам знать что-то ещё? У Вас своих забот нет, что ли? — в достаточно грубой и резкой форме спрашивал он.
— Если спрашиваю, значит надо, Шастун, — лишь только и ответил на эти речи Арсений.
— А я так не думаю, и ничего рассказывать я не собираюсь. Это не надо ни мне, ни Вам, — посмотрев прямо в небесно-голубые глаза, произнёс Антон. — Если Вас так беспокоят мои опоздания, то не переживайте, больше этого не повторится. Я договорился с начальством, теперь буду успевать. Только не нужно приносить проблемы этим людям. Я хочу там работать, а устроился с трудом. Не забирайте этого, пожалуйста, и не говорите никому, — тараторил Шастун, а Арсений слушал и смотрел в взволнованные и даже напуганные глаза напротив.
— Да не это меня беспокоит… — глубоко вздохнув, сказал старший.
— А другое Вас беспокоить не должно! Не нужно этого!
— Антон…
— Я же попросил! Не нужно лезть в это всё. У меня всё нор-маль-но! — твёрдо перебил он учителя, и тот действительно замолчал, закусив губу и еле-еле покачав головой. — Можно я уже пойду? — вымученно вздыхая, спросил подросток, выдержав тишину в полминуты.
— Иди, — кивнул Попов, и мальчишка тут же выскочил из машины, прямиком направившись в здание школы. — Что ж ты… — вслух не закончив мысль, фыркнул мужчина, смотря тому вслед.
***Как прошёл этот день? Да нормально… Семь достаточно тяжёлых уроков, среди которых затесался русский у Попова, а потом самоподготовка. В 16:00 снова была тренировка по волейболу. Физрук уже начал с парнями работать по всем фронтам, потому что меньше, чем через полтора месяца должны были быть районные соревнования среди школ. Закончилось всё ближе к семи вечера.
Шастун, понятное дело, домой заскочил, отдохнул немного, собрался и «наряженный-заряженный» (нет) пошёл на работу, по пути выкурив чуть ли не всю пачку.

P.S. Ребят, я знаю, что у Шаста зелёные глаза. "Тёмные" — это не о цвете, а о свойстве, скорее. Короче, чуть позже поймёте, не спешите.