Я хотел ненавидеть Питер

27. Мне пора унять свою фантазию...

Шастун в каком-то беспамятстве шагал вдоль почти не освещённого в ночи моста. Вокруг было пусто, но вдруг прямо перед ним возникли две тёмных фигуры у самых перил. И хотя никого больше не было, шума было достаточно: то ли ветер, то ли вода, то ли машины.
Шастун покосился на этих людей, стоящих к нему спиной, но пошёл как бы мимо, аккуратно поглядывая из-за спины. Это были мужчины, молодые парни. И в момент осознания, что это именно мужчины, Антон задумчиво нахмурился, остановившись неподалёку от ребят, а они повернулись к нему лицами. Шастун в испуге подскочил, крепко цепляясь длинными пальцами за металлические прутья, противно скрежетая при этом по ним многочисленными кольцами и прижимаясь к этой ограде спиной. Он громко сглотнул, а сердце его забилось в разы чаще, как только он увидел Арсения и себя.
Ничего не понятно. Улица вокруг размылась, всё то, что и так было затемнено, исчезло вовсе, а видны были лишь две счастливые улыбки и нежные объятия. И именно в эту секунду, когда Антон секундно моргнул, пытаясь что-то понять, всё потухло, всё пропало, и когда он открыл глаза, больше ничего этого не увидел.
Он проснулся. Всё это был сон. Первый сон в жизни Шастуна. Никогда он не видел такого за всё время, поэтому сейчас вообще ничего не смыслил.
— Чего, блять? — хрипло прошептал подросток, приняв полулежачее положение и потерев глаза.
И снова в такой неподходящий момент в комнате появился Попов, и не просто Попов, а полуголый Попов. Именно это заставило Антона пробудиться до конца — он увидел подкаченный торс сквозь не до конца разлепившиеся веки.
— Проснулся уже? — спросил Арсений, выворачивая домашнюю футболку на лицевую сторону. Антон молчал. Он не понял, как так получилось, но он стал невольно всматриваться в родинки на теле учителя и даже считать их. — Анто-о-он? Приём! — усмехнулся старший.
— А! Да! Да! — почти сразу же отозвался младший, в секунду залившись краской. Ему даже глаза было стыдно поднимать.
— Ты чего? Всё в порядке?
— Да, да, конечно. Всё нормально… — мальчишка шумно выдохнул и потёр лицо ладонями. — А как вообще..? Мы же ехали после… А как мы здесь?.. — осенило его вдруг, когда он понял, что сейчас сидит на диване, который в последний раз видел вчера утром.
— Как? Ты не помнишь? Мы ж в лифте поднимались вместе. Не, ты сонный, конечно, был, но…
— Ничё не помню, — устало прервал его подросток.
— Серьёзно?
— Угу.
— Да-а-а, подвпечатлила тебя прогулочка и денёк в целом, я так понимаю. Ну ничего… Выспался хоть? — усмехнулся старший. Парень кое-как кивнул, всё ещё не поднимая глаз.
— Странно выглядишь. Точно всё в порядке?
— Сон… Впервые в жизни приснился сон. Я никогда не видел снов… — всё же признался мальчишка с заметным волнением на лице.
— Что? Впервые? Впервые в жизни? — удивлённо хмурился старший, усаживаясь на подлокотник кресла.
— Может, я их не помню, но… когда кто-то говорил о снах, я даже не понимал каково это.
— Ого!
— Мда… — Антон сонно потёр глаза, всё ещё не оставляя мысли об увиденном.
— Так а что приснилось-то?
— Это… Неважно… Неинтересно… — заметно стушевался подросток, пряча глаза в пол. Арсений понял, что лучше не доставать парня, да и самому было неудобно.
— Ну, там на кухне завтрак. Думаю, разберёшься. Мне нужно поработать, тетрадки ваши проверять, — улыбчиво сказал Попов уже на пути в свою спальню.
— Спасибо! — вдогонку крикнул мальчишка, когда тот уже закрывался в комнате.
— Нет, это точно пиздец, — решительно вынес вердикт Шастун, снова упав на подушку.
Он ещё с минуту лежал, стараясь понять хоть что-то, но всё мимо, поэтому он и пошёл на этот рискованный, но единственный шаг — зашёл в беседу с Катей и Димой.