My Enemy {Huynlix}

XVII

❗В главе присутствуют сцены, которые могут быть неприятны для впечатлительных людей. ❗

  Минхо никак не мог найти Хана.
Демон, пусть и со своей отвратительной гордыней, всё же не хотел терять Джисона из-за этого глупого непонимания.
Но Хана не было нигде. Даже в самом дальнем крыле, заросшего шипами алых роз, какие раньше были украшением крыла. Ангел всегда приходил туда, когда хотел побыть один. Об этом месте знали только они вдвоём.
Пришлось идти на крайности. Кое-как отыскав Феликса и Хенджина, что тренировались на свободном стадионе, он решительно направился к ним.
- Эй, Джин! - кричит демон, обращая на себя внимание не только Хвана.
- Что?! - раздражённо спрашивает Хенджина. Эти пьянки он очень не любил и готов был обижаться на того месяцами.
- Хана не видел? - глядя другу прямо в лицо, спрашивает тот.
Не успевает Хенджин открыть рот, чтобы сказать очередное оскарбление, как у ним подбегает Феликс.
- Кажется, он пошёл к саду Адама и Евы. - как на духу выдаёт Ликс.
Только Хо открыл рот, что бы сквозь скрипящие зубы поблагодарность ангелу, как тут они слышал истошные крики. Как раз из стороны сада.
Парней как ветром сдуло. Завернув за угол, они видят толпу учеников, что собирались очень стремительно. Никто ничего не понимал, кроме Хо.
Сердце вопило ему, что он нужен сейчас там, а разум понимал, что энергию своего возлюбленного он больше не чувствует.
   Пробиваясь сквозь толпу, демон чуть ли не отбрасывает со всей свой силы тех, кто стоял на пути.
- Сволочи, разойдитесь, - шипит тот и тут же замирает.
На такой зеленой и яркой траве, в местах успыпаной белыми цветами, будто летя по небу, лежит ангел.
Белый шелк пропитан алой, будто розы, кровью. Она так красиво растеклась у грудной клетки, будто это и не кровь вовсе, а душа. Душа, такая же страстная и сильная.
Бледное лицо осталось таким же очаровательным и невинным, чистым, как нетронутый холст, неуспевший принять на себя все краски. А лицо это было очень знакомо и дорого для Минхо.
- ДЖИСОН! - кричит Хо.
Его голос, истошный и напуганный, отражается от гигантских стен замка, будто ножом разрезая тишину.
Чёрная ткань джинс давит зелень, что как постель окутывала бездыханное тело.
Ослабленые руки хватают ангела под голову, будто тогда тот вновь сможет дышать. Будто вновь откроет свои чудесные шоколадные глаза, улыбнётся или накричит, неважно.
- Хани, милый, - шепчет демон и сквозь пелену слез впитывает в себя, кажется, последнее из любви.
Дрожащими пальцами касается молочной кожи, привычно для себя поглаживая. Холодная, словно лёд.
  Чан, что следом за демонами подбежал к толпе, замирает. Кажется, из земли выросли корни, какие удерживали его, сковывая движение.
- У... Уберите Минхо отсюда. - единственное, что выдавливает староста из себя, а после выкрикивает: - ВСЕ РАЗОШЛИСЬ! БЫСТРО!
- Минхо успокойся, прекрати, - еле дрогнувшим голосом приказывал Хенджин, что все это время наблюдал за другом. Он никогда прежде не видел его таким разбитым и отчаявшимся.
Хван берет Хо под руки, пытаясь оттащить друга к себе, но не выходит.
- ПУСТИ! ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ! - кричит Хо, но всё попытки вырваться тщетны. Ногтями тот впивается в руку Джина, после чего гробовую тишину заполняет душераздирающий крик боли, что всё рос и рос в демоне.
- Минхо...- шепчет Феликс, помогая Хенджину дрожащими ручками оттащить его, но сам чуть ли не падает.
Феликс так же рыдает, ему больно. Хан был первым, с кем он познакомился здесь. Он был первым, кто принял его, с кем он сидел рядом, жил в одной комнате. Но в один момент, одно движение и всё летит вниз на высокой скорости обдувая лицо колючим ветром, какой с каждым раз даёт пощёчину всё сильнее.
  Но Минхо не может мириться с этим ветром, отвергая удары и нанося в ответ. Сжимая руки Хенджина, что держали его до хруста, он вырывается и вновь бросается к телу.
  На него кричат, отгоняют и уводят, но Ли вцепился в Хана мёртвой хваткой.
- Он очнется, - лепечет Хо, - Подождите, с ним всё будет хорошо, я помогу ему.
Осторожно Минхо подносит дрожащую руку к лицу Хана. Верит, что он жив. И вдруг чувствует тепло. Такое слабое и невесомое, вселяющее надежду в него.
- Он дышит! - кричит Минхо. - Он ещё дышит!
Но никто не слушает его. Состояние Хо не давало ему вид того, кто соображает, что делает.
И демон это видит. Он зол, очень зол. У него только один выход. Единственное, на что он способен.
- Хани, милый, только дыши дальше. Дай мне пару минут, пожалуйста, - тараторит Минхо, разрывая кровавую рубашку на груди ангела.
- Минхо, - понимая, что тот хочет сделать, Чан хватает того за руку: - Не смей, ты знаешь, как это опасно.
- УБЕРИ ОТ МЕНЯ СВОИ РУКИ! ЕСЛИ Я И ПОДОХНУ, ТО ТОЛЬКО РАДИ НЕГО! - резко вскрикивает Хо, отбрасывая его руку. Даёт понять, что не отступит ни при каком случае.
  Вытащив из заднего кармана маленький складной ножик, демон силой сжимает блеснувшее лезвие в ладони и резко дёргает его, оставляя на ладони огромную рану.
Его кровь другая. Она такая тёмная, не человеческая, пахнет от неё смертью и ржавчиной. Но не просто коррозией , а той, какая полегла на золотых монетах, окропленных невинной кровью.
И вот одна тёмная линия тянется вдоль тела ангела, вторая. На груди быстро вырисовывались некие символы, незнакомые Феликсу.
- Accipe potestatem patris, - срывается нечеловеческий шёпот с губ, - virtutem daemonis, ut vivat.
Доводит последнюю линию, закончив рисунок. Она что-то так напоминает Феликсу...
- Это... Пентаграмма Маммона? - еле слышно спрашивает Феликс, получая положительный кивок от Хвана.
- Хан выживет, но примет сторону ада, - шепчет Хенджин, - По-другому он умрёт. Хо передаст ему половину своей энергии, но ты даже не представляешь, настолько он ослабнет. Он слишком силен сейчас, но не выдержит.
- Хенджин? - зовёт Минхо, - Помоги мне.
- Ты уверен? - спрашивает Хван, но всё же медленно подходит ближе.
- Как никогда, - решительно произносит Ли.
- Маммон сумеет восстановить твою энергию? - прям задаёт вопрос Джин, все нерешвясь.
- Сможет, - даже не подумав кивает Хо, - Скорее.
В глазах друга горит уверенность и боль, какой никогда не было раньше.
- Хенджин? Что ты делаешь? - испуганно спрашивает Феликс, хватая того за руку. Кажется, напуган сильнее всех.
- Не бойся, всё будет хорошо. Это часть обряда. - кивает он, освобождая свою руку из хватки ангела.
Став позади Хо, Хван кладёт свои руки на плечи и его ладони тут же начинают дымиться. Дым этот чёрный, едкий, без какого либо запаха, что немного настораживает.
Вот ладони уже прожгли рубашку, вьедаясь в бледную кожу, начавшую кровоточить. Кожа, словно пергамент, сворачивалась на глазах.
Лицо Минхо корчилось от боли, с каждой секундой желание сбросить с себя руки Сына Сатаны хотелось всё больше, но ему не давал сделать это Хан, что еле дышал из последних сил. Громкие прирывистые крики вырывались из горла, раздирая его, заставляя ангела закрыть глаза руками. Страх бежал по телу, проявляясь в белизне лица и дрожащих конечностях. На лице Хвана, кажется, и мускул не дрогнет.
- Mammonae, - на последнем издыхании шепчет демон, но совсем не своим голосом, - Mammonae, thesaurus inferni. Vivifica eum. Et cum clamarem ad eum exaudivit et exaudivit me. Amen. Quaeso te. Pater, quaeso.
  Красная вспышка озаряет лица. Огонь, какой словно поднялся из самой преисподней, мгновением охватывает окровавленые белые крылья, сжигая их, покрывая пеплом и смолью. Кровь демона на груди, какой была нарисована пентаграмма, испаряется, словно вода, оставляя за собой глубокий красный шрам.
Хан не очнулся. Его тело так же неподвижно лежало на земле, создавая ощущение тряпочной куклы.
- Мин.... Хо! - вскрикивает Хенджин, придерживая Ли, какой без сил и кажется, без дыхания падает рядом с возлюбленным.
Тишину, что секунду назад рвал голос Минхо, разгоняют хлопки крыльев в далеке. К толпе подходит кучка учителей, так же пробиваясь через ангелов и демонов.
- Что тут происхо...? - не успевает договорить Бальтозар, как тут же видит то, чего хотелось бы меньше всего.
На земле лежит бездыханое тело чернокрылого ангела, какое обнимает демон, не подавая признака жизни. Они будто спят, кажется, что всё как и раньше.
- Хенджин, что ты наделал.. - плачет Феликс, в ужасе прикрывая заплаканое лицо ладонью, прячась от этого кошмара.
- Я ничего не понимаю, - шепчет демон, загадочно глядя на окровавленые руки. Всё должно было пройти совершенно по-другому.