My Enemy {Huynlix}

XXV

Час, второй... Тишина.
Всё это казалось нелепым розыгрышем, если бы не сплоченые хлопки крыльев где-то внизу. Слишком громкие крики, будто драка.
- Всё хорошо, всё будет хорошо, - шепчет ангел, обнимая самого себя.
Ему страшно. Где Джисон, Хенджин, Минхо? Преподаватели? Непонятно.
Страх окутывает, а зуб на зуб не попадает. Мелкая дрожь бьёт по телу, заставляя его нервно вдыхать пыльный влажный воздух.
Но вот удары крыльев, что ангел слышал далеко внизу, становятся громче.
Громче и громче... В испуге Ли отползает к стене, ближе к проходу, и кажется, сердце останавливается.
В этом маленьком окошке, что было под самым потолком, Феликс на секунду замечает кусочек тёмных, красных крыльев, словно гигантская летучая мышь. Нелепое сравнение, но именно такими они были.
Вдруг резкая вибрация сотрясает стены. Опять, опять, камень постепенно раскалывается и падает наземь, пока напуганный ангел обнимает себя руками. "Всё будет хорошо", причетает он себе.
Удары становятся всё громче, выбивая стены окончательно.
Камень летит куда-то вниз, глухо разбиваясь о землю, а пыль в воздухе стоит такая, что с первого раза и носа не увидеть. Но не на долго.
- Вот ты где, - смеётся низкий мужской голос, - Хорошо спрятался, я уж думал, что не найду.
Еле подняв дрожащую голову, Феликс видит перед собой незнакомого мужчину с теми самыми алым крыльями без перьев.
Чёрный плащ тот героически отбрасывает назад, оголяя белую рубашку, на какой красовались еле заметные пятна крови.
Короткие седые волосы так аккуратно лежали и казалось, он не касался всего этого.
Но вот лицо сьедали еле заметные морщины, а взгляд был просто безумен. Красный отблеск в них был до боли знаком...
Не успевает ангел даже сообразить происходящее, как за спиной незнакомца он видит уже знакомые чёрные крылья своего демона.
Еле взмвзивая ими, Хенджин падает в колкие обломки, из подо лба глядя на мужчину.
Его тело ослабло, Хван еле держал руки под собой, пока камень больно впивался в белоснежную кожу.
Чёрная рубашка по правую сторону ниже плеча была вся пропитана кровью. Его собственной кровью.
Темная жидкость стекала по его щеке где-то из под густых и мокрых волос, капая с подбородка на разруху.
Он дышал тяжело, глотая воздух будто в последний раз, задыхаясь им и громко кашляя алыми брызгами. Выглядит изнеможенным и кажется, сейчас умрёт бессмертный.
- Не смей, - шепчет Хенджин  из последних сил, - Не трогай его.
- А? - будто не расслышав переспрашиват незнакомец. В голосе вздрагивает издевка и тот оглядывается, но не смотрит на Джина.
- Отец, нет, - громче отвечает он, - Зачем?!
  "Отец?" проносится в голове ангела, от чего тело трясёт ещё сильнее. Неужели это...?
- Сатана, - еле слышно срывается с обкусанных нежных губ.
- Что ж, рад, что ты узнал меня, - наигранно смеётся тот, но улыбается точно с удовольствием.
Немо открывая рот, не в силах сказать ничего, взгляд ангела метается то на азартный взгляд Сатаны, то на Хенджина, что не мог и головы поднять. Неужели Хван и вправду летел за ним сюда в таком состоянии? Но с другой стороны, как иначе?
- Сын, - неожиданно обращается тот к парню, - Хочешь посмотреть, как я сверну шею этой курице? М? Или полетаешь?
Медленно поднимая взгляд на отца, Джин лишь хитро улыбается, громко усмехаясь и сжимая в кулаках камень.
- Да лучше я подохну, чем дам тебе его хоть пальцем тронуть.
На это Сатана лишь устало вздыхает, подходя к еле дышащему телу. Тяжёлый каблук, что секунду назад громко цокал по раскрошеному полу, резко становится на спину юноши, роняя его уже окончательно.
- Видит Всевышний, не хотел я этого, - с наигранным разочарованием вздыхает мужчина, постепенно толкая тело к обрыву. А оно и не сопротивлялось.
 
- Хенджин!

Крик рвёт тишину высоты в облаках и чёрные крылья скрываются где-то далеко визу.
Тело ангела будто пронзает невидимый, но очень сильный импульс, толкая вперёд.
Еле передвигая онемелыми конечностями, он бросается к обрыву, где видит, кажется, последнее.
Демон, такой сильный и амбициозный, будто замертво упавший чёрный ворон безвозвратно падал вниз, скрываясь в грозовых тучах.
Последнее что запомнил ангел, это до боли красивое лицо, пусть и в крови.
Он улыбался. Такая тёплая и знакомая улыбка на лице, что была ранее адресована лишь одному Феликсу. Будто он спал, нежась в тепловых объятиях облаков, медленно исчезая в них.
   Тело хотело броситься вниз за ним. Ангел был готов отдать свою жизнь за то, что бы умереть вместе с ним, но ему не дали это сделать.
  Крепкая, горячая руках хватает его за шею, поднимая высоко над точкой опоры. Сильно давя на острое адамово яблоко, оно перекрывает ангелу дыхание, давая лишь задыхаться и царапать короткими ноготками эту ладонь, что стоит между жизнью и небытием.
- Мамашу твою не придушил, хоть от тебя избавилюсь, - зло шепчет Сатана, всё сильнее и сильнее сжимая руку.
Феликс уже на пределе. Асфиксия наступала медленно и мучительно, так, как и положено.
В глазах постепенно темнеет, а голова кружится и кажется, что то отталкивает его.
Ослабшее тело летит в осколки камня, туда, где он и сидел раньше.
Звуки ударов, криков и несвязной латыни смешались где-то на фоне вместе с визгом в ушах.
  Глаза ангела, какого отбросило в груду камня, секундно отрываются и он успевает увидеть женщину.
Она стояла перед Сатаной, какой был поражён силой и так же отлетел в сторону.
Её взгляд был безумен, казалось, была взбешена хуже самого дьявола. Голубые глаза бросали молнии, а тонкие брови врезались в ряд светлых коротких волос. Её золотые крылья распахнулись высоко-высоко, защищая себя от любого движения.
Но её черты лица... Такие тёплые и знакомые, читающие годовалому мальчишке сказки на ночь и утешающие боль от разбитой коленки на велосипеде.
Секунда и глаза Феликса бессильно закрываются, а губы шепчут тихое, но такое родное:
- Мама?...