My Enemy {Huynlix}

XXXVIII

Темно-синее небо обнимает такую чистую и одинокую луну, что скучающе смотрит в ангельскую комнату через панорамные окна.
Холодный ветерок обдувает нежную кожу Феликса укрытую шёлковый халатом, какую только что обволакивали капли горячей воды в душе.
Время было как нельзя поздним, а ночую тишь сопровождали лишь тихие беседы сверчков и одинокие баллады реки неподалёку.
День был тяжёлым. Феликс не смог увидеть Хенджина после собрания, а все слова и мысли тревожно сидели в голове. Казалось, с новым условием Ли будет видеть его очень редко. Он не должен попадаться в Аду, ведь это вызовет кучу сплетен и возмущение Мале. Никто не должен знать о них, но чем дальше, тем тяжелее.
  Пытаясь унять громкие мысли, тот выходит в спальную комнату, прикрывая веки от усталости. Смотрит в распахнутое окно, ведущее на прелестный балкон с густым тёмным лесом где-то далеко внизу и думает: "Где же ты сейчас?".
"- Я доверяю тебе каждой частичкой тела, без сомнения, но этим ты делаешь мне больно. Понимаешь ли ты это? Не знаю, даже не догадываюсь, но надеюсь, что ты скоро поймёшь это. Хочу поговорить с тобой, рассказать все переживания, но я знаю, что это будет тяжело. Как и сейчас, нам станет ещё хуже, поэтому лучше молчать. Да, молчать и смотреть. Смотреть, как мы исчезаем в этой громкой тишине".
Вдруг мысли прерывает тихий шорох за окном, но Ли не хочет открывать глаз. Сознание будто игнорирует звуки рядом, желая упасть в гулбокую бездну, где нет никого. Где будет лишь он один и...
- Cor meum, - раздаётся прямо над ухом сладостный низкий шёпот, но он не пугает, а лишь пускает приятную дрожь по телу.
Холодные, но такие знакомые и родные руки ложатся на грудную клетку ангела, прижимая его ближе к своей и дав сухим губам, от каких пахло табаком и бергамотом, оставить на тёплой коже ключиц долгожданный поцелуй. В ответ услышит резкий выдох и тепло на своих ладонях, что ляжет поверх и со скучающей печалью сожмет ладони.
- Хенджин, - шепчет ангел, пока горло начинают царапать слезы, словно кошки.
- Мне жаль, что мы не смогли встретится сегодня.
- Поэтому ты пришёл сейчас?
- Да, - отвечает демон, осторожно раскачивая тельце в руках, словно ребёнка, - Я слишком долго скучал по тебе.
- Теперь будешь ещё дольше, - глотает ком в горле младший, всё сильнее цепляясь за чужие ладони, - Как я смогу часто появляться в Аду? О нас быстро узнают и я в любом случае потеряю тебя.
- Эй, - хватая Ли ещё сильнее в своих объятиях, демон поворачивает бледное лицо к себе наконец заглянув в стеклянные глаза, - Не потеряешь. Слышишь меня? Всё это когда-то закончится и я сделаю всё, что бы это произошло как можно быстрее. Всё будет хорошо, обещаю тебе.
- Я уже не верю в это, - дрожаще выдыхает ангел, цепляясь ослабшими пальчиками за черную ткань, - Эти семь месяцев, когда тебя не было... Я думал, что умру. Мне так страшно быть одному, Джинни, а теперь... - запинается тот, всё сильнее пряча мокрые глаза в чужой одежде, - Я хочу домой. Пожалуйста, давай улетим отсюда, я не хочу тут быть, мне тут плохо.. Так плохо, прошу тебя...
Кто бы мог подумать, но теперь Хван сам еле сдерживает слезы. Видеть свою душу в слезах с изрезанным сердцем, дрожащую в собственных руках, будто держать ребёнка, потеряашего всё. Хотел всё отдать, что бы больше не видеть этого.
Он видел много смертей: отца, друзей... Но видеть, как задыхается это сердечко в собственных руках гораздо больнее.
- Мы улетим отсюда. Обязательно, обещаю. Туда, где нас не достанут все эти бессмертные и мы будем счастливы. Всё это обязательно будет, только потерпи ещё немножко. Хорошо?
Ответа не следует, а Феликс лишь сильнее прижимается к Хвану, словно хотя стать одним целым.
Он действительно так скучал. Так надоело скрывать слезы, скрывать любовь и боль, пока всё это кипело как в жерле вулкана, в любую секунду готовое вырватся наружу.
  Не говоря ни слова, демон осторожно, будто фарфоровую куклу подхватывает дрожаще тело, бережно укладывая его на постель.
Шорох одеяла постепенно растворяет сознание, давая наконец расслабиться.
Чувство, как любимые руки укутывают в тёплое полотно любви, наконец даёт ему чувство безопасности. Что сейчас они тут только вдвоём, за окно тишина и гладь и понимание, что сейчас всё хорошо. Что Хван просидит с ним хоть до утра, лишь бы знать, что всё в порядке. Как же ему этого не хватало...
- Хенджин, - тихо шепчет Ли, пока его всё трепетнее укутывают в прохладное одеяло.
- Тише, всё хорошо, - нежно шепчет в ответ Джин, заботливо проведя ладонью по острой веснушчатой скуле, успокаивая.
- Ляг со мной, пожалуйста, - просит Феликс, с надеждой цепляясь пальцами за чужие.
Лёгкая улыбка всплывает на лице демона и тот выполняет просьбу.
Осторожно ложась на постель рядом с ангелом тот вновь поправляет одеяло на нем, на сей раз ещё прижимая к себе укутанное тело.
- Ты же замёрзнешь, - зевает измотанный эмоциями Ли, пытаясь вытащить из под себя хоть кусочек одеяла, но холодные руки останавливают его, обнимая ещё сильнее.
- Не думай об этом. Ты рядом, значит мне будет тепло даже во льдах.
- С мамонтами? - в полудреме улыбается ангел, еле держа глаза приоткрытыми.
В ответ он получает тихих смешок и чувство, что сердце Хвана забилось чуть быстрее.
- С ними, детка, - сладко произносит он, после целуя младшего в прохладный кончик носа, - А теперь спи. Ты очень устал.
- Только не уходи, пожалуйста?
- Не беспокойся, засыпай.

***

  Сквозь сон Феликс чувствует холод на лице, что заставляет раскрыть опухшие от ночных слез глаза.
"- Шторы не завершены", - пробегает в голове.
Действительно, окно было распахнуто, а лёгкий сатин взлетал от холодного ветра, что заполнил комнату.
Воспоминания ночи нахлынули вместе с прохладой и ангел тут же вскакивает в постели, глядя по сторонам.
  Пусто.
Нет ни тепла на постели рядом, ни пера с крыла, даже такой узнаваемый запах... Нет даже его.
Может ему приснилось? Может, Феликс уже свехнулся настолько, что не может отличить сон от реальности? Что сознание само ставит ему образы, что бы тот вышел ногой из могилы?
Но нет... Нет, с ангелом всё хорошо. Понимает это, когда видит на прикроватной тумбочке кусочек пергамента.
Осторожно потянувшись за ним, дрожащие пальцы разворачивают хрупкую шуршащую бумагу, а на ней лишь надпись:
  
      *Увидимся в ночи, Cor meum.*

______________________________________

(Cor meum - моё сердце (с латинского))