Мой Личный ФБРщик

Глава 37

На повтор:Black Sea — Natasha BlumeGhost — Natasha Blume
«Ты поднимаешься, я падаю,Я стою, ты ползёшь,Ты скручиваешься, я разворачиваюсь, Кто же сгорит первым?Ты садишься и замираешь,Я не подчинюсь.Где же мы окажемся в Чёрном море? © Black Sea — Natasha Blume

— Она два дня почти ничего не ест и даже не разговаривает, — пропуская в квартиру Лию, быстро сказала Аня.
— Что случилось? — хриплый сонный голос Иры, которая потирала свои глаза, разнесся в тишине.
— Я позвонила Лие, — Аня повесила ее джинсовку на вешалку.
— Три часа ночи ведь...
— Алёна кричит во сне который раз, — Фишер стрельнула злобным взглядом на свою девушку, тотчас поднявшую руки в знак капитуляции. Она не имела ничего против того, что их подруга приехала к ним, потому что то, в каком состоянии была Алёна, просто поражало и несомненно пугало.

Лия молча разулась и громко зевнула. Сказать, что ее очень сильно удивил звонок Ани посреди ночи, — не сказать ничего. Ее сон и так желал лучшего в связи с событиями последних дней. Всему виной было не только расставание с Финном, но и непредвиденный секс с Алёной, который она никак не могла выкинуть из своей головы. Возможно, она даже жалела, что позволила себе подобное, поддаваясь эмоциям, но как бы то ни было, после того раза они больше не виделись.

Ожидая встречи в спортивном зале, Лия долго негодовала, почему вдруг Аллен перестала приходить. Сначала ее не было несколько дней, и она невольно стала задаваться вопросом: было ли это из-за того, что она сказала в раздевалке? Но потом, когда прошла неделя, Лия начала переживать, потому что это было уже очень странно.

Гордость взыграла слишком не вовремя, поэтому она не могла спросить у своих друзей, что было с Алёной, просто погружаясь в разработку мультика с головой. Однако ее продуктивность снизилась из-за плохого сна на фоне переживаний, которые Лия никак не хотела унять, просто спросив у той же Ани, что с Алёной.

И вот, наступил вторник, она еле заснула, но была потревожена звонком. В голосе Фишер нельзя было не услышать волнение и переживание, а когда Лия услышала злосчастное имя, то сама не заметила, как резко подорвалась и прямо в пижамных штанах и кофте с длинным рукавом, по пути накидывая на себя только рваную джинсовку, села в машину и приехала к подругам.
— Что с ней? — тихо поинтересовалась Лия, зарываясь пальцами в короткие волосы.
— Я думаю... тебе надо об этом с ней поговорить, — со вздохом ответила Аня, а потом многозначительно посмотрела на Иру, чтобы та молчала.

Она не могла не рассказать об этом своей девушке, которая удивленно отреагировала на Аню, принесшую чуть ли не на руках Алёну. Когда они уложили ее в еще не до конца обставленную гостиную, которая в будущем должна была стать детской, Аня рассказала ей все то, что ей рассказала Алёна. И Ира поверила каждому слову, даже тому, что Финн — глава мафиозной группировки. Она тогда сказала, что никогда не любила этого говнюка, а сейчас уж тем более, и ей бы очень хотелось рассказать об этом Лие, но Аня взяла с нее обещание этого не делать. Они проговорили почти всю ночь, следя за хрупким состоянием подруги. Ира даже неудачно пошутила, что, оказывается, Алёна не всегда бесчувственная машина, когда дело касается переживаний, за что была награждена угрюмым взглядом медовых глаз.
— Алёна в гостевой, — быстро поставила в известность Аня и подошла к сонной Ире, кладя руку той на талию и целуя в щеку. Она и правда не знала, что делать, потому что Алёна закрылась от нее снова, а от Иры так тем более... они перепробовали все способы, превратились в какой-то степени в нянек, но Алёна просто молчала, лишь ночами издавая душераздирающие крики. Решение позвонить Лие пришло в голову Ире, которая поделилась этой идеей с Аней, но она точно не подозревала, что ее девушка позовет Лию посреди глубокой ночи. Планировалось, что это случится днем...

Ира настолько сильно измоталась за эти два бессонных дня, что не услышала никаких криков Алёны, из-за которых проснулась Аня. Она не могла знать, что у той случилось что-то вроде истерического припадка во сне. Аня пыталась успокоить и даже разбудить Алёну, но это было бесполезно. Что-то явно не давало ее подруге проснуться. Она дралась во сне, из-за чего несильно оцарапала щеку Ани, и той ничего не оставалось, кроме как позвонить одной единственной личности, которая могла хоть как-то повлиять на Алёну.

Лия задумчиво кивнула и на негнущихся ногах прошла к комнате, дверь которой была немного приоткрыта. Она не знала, чего ей ждать, просто не могла представить. Когда Аня сказала, что Алёне плохо, то она напридумывала себе огромное количество ситуаций, и многие из них были отнюдь не самыми радужными. Стеффи не могла понять, почему она так сильно переживает из-за той, кто обманула ее доверие, кто предала ее. Но внутри отчего-то все болезненно пульсировало, когда в голову внезапно приходило осознание, что с Алёной могло случиться что-то поистине плохое. Это заставляло ее переставать думать о своей жизни, концентрируясь только на Дуэль.

Рваный выдох сорвался с ее губ, когда она зашла в темное помещение и увидела очертания тела, свернутого в позу эмбриона. Свет от фонаря, пробивавшийся через плохо занавешенное окно, вынудил Лию вздрогнуть от открывшейся картины: спутанные светлые волосы разметались по подушке, а сама Алёна громко и часто дышала, морщась и периодически шевеля ногами. На ее бледном лбу блестели мелкие бисеринки пота, а футболка на спине была и вовсе полностью им пропитана. Ей снилось определенно нечто ужасное...

Лия осторожно подошла к кровати и присела на пол со стороны Аллен, осторожно прикладывая холодную ладонь к чересчур горячей щеке. Алёна даже не проснулась, а только сильнее нахмурилась, издавая слабый стон.
— Тише, тише, — прошептала она, — это всего лишь я.

Услышав родной голос, лицо немного расслабилось, но пухлые губы продолжали дрожать, а из-под закрытых глаз текли слезы.
— Алёна... — Лия положила руку на хрупкое плечо и несильно дернула.



Аллен была невероятно хрупкой в этот момент, чрезвычайно беззащитной и сломленной, и Лия была готова поклясться, что это то самое зрелище, которое она никогда не хотела бы лицезреть. Она никогда не видела ее такой, наивно и даже по-детски предполагая, что такую как Поединок ничто не способно сломить, но что-то произошло... что-то, что ее привело в подобное состояние и сейчас мучало во снах. Всего на секунду в мыслях Лии проскочил эгоистичный вопрос: а была ли Алёна такой же после их расставания? Но она очень быстро выкинула его из своей головы, сосредотачиваясь на той, кто начал метаться по кровати в бешеном припадке.
— Алёна! — Лия резко села на матрац и нависла над ней, начиная несильно бить по щекам, испуганно смотря. — Проснись! Девочка моя, проснись!

Потерянные мутные диамантовые глаза внезапно распахнулись, а сама Алёна резко вжалась в изголовье кровати, обхватывая колени руками и дрожа всем телом. Лия выдохнула, наблюдая за тем, как Алёна смотрела на нее испуганно, пугливо и чересчур беспомощно. В голове никак не могла уложиться картинка. Все это казалось странным вымыслом, потому что Аллен Дуэль никогда не была такой. Даже тогда, пять лет назад, в своей квартире, в ней было много отчаяния, да, но не было этого панического ужаса и какой-то пустоты, которая отчетливо проглядывалась в ее взгляде.
— Тихо... — она вытянула руки, надеясь дотянуться до нее, но, увидев, как Алёна сильнее вжалась в дерево, дабы избежать прикосновения, положила их на свои ляжки. — Ладно, я не трогаю.

Она не хотела, чтобы ее касались, и это напугало Лию сильнее, чем когда бы то ни было. Еще ни разу не было того, чтобы Алёна боялась касания с ее стороны. Эта ситуация настолько сильно контрастировала с их последней встречи, с их секса, который Лия постоянно переживала в своей голове на протяжении недели, что ей захотелось взвыть от бессилия и непонимания. Тогда Аллен даже смотрела на нее по-другому, не так затравленно и не так стыдливо, ее диамантовые глаза пылали от переполняющих ее чувств, в то время, как руки с жадностью исследовали тело Стеффи. Единственный раз, когда Аллен попросила прекратить, был тогда, когда Лия дотронулась до ее шрама на животе, но это... это не шло ни в какое сравнение с тем, что было сейчас.
— Лия? — хрипло и недоуменно спросила Дуэль.
— Да, это я, тише, — Лия постаралась придать своему голосу уверенности и тепла, но страх и волнение, заставляющие его дрожать, выдавали ее с потрохами.
— Что... что ты тут делаешь? — она дышала глубоко, стараясь унять бешеное сердцебиение. Алёна не помнила, что ей снилось, но определенно ничего хорошего, учитывая, что она ощущала влагу на своем лице, а влажная футболка неприятно липла к телу.
— Мне позвонила Аня, — чуть наклонив голову вбок, мягко сказала Стеффи. — Что случилось?

Аллен прикрыла веки, стараясь стереть образ обеспокоенной Стеффи. Она не знала... а когда узнает, то все изменится. Все очень сильно изменится. Она не хотела говорить об этом, не хотела говорить Лие о том, что у них произошло с Финном. Это ненормально, что простой секс, который необходим был для выполнения задания, сломал ее. Так не ведут себя агенты Бюро. Агенты идут на все и не жалеют об этом, потому что на первом месте для них стоит успех.

Однако Алёна поставила чувства на этот пьедестал, утонув в них и до конца ломаясь. Это было неправильно. В Нигерии, когда она переспала с помощником своего объекта, дабы тот познакомил ее с ним напрямую, Аллен не чувствовала себя так. Там она отнеслась к этому с холодной головой, понимая, что от этого многое зависит, но сейчас... с Финном все было иначе. Противные ледяные мурашки усыпали тело, побуждая ее сжать руками ноги сильнее и задрожать всем телом.

Когда он вжимал ее в стол, Аллен могла думать лишь о его бывшей девушке и о том, насколько же ей мерзко от самой себя. В тот момент ее тело еще горело от прикосновений и поцелуев Лии, а потом это омрачилось Финном. Как после этого смотреть в глаза той, кто сидела в данный момент напротив?
— Уходи, — прохрипела она, открывая глаза и утыкаясь лбом в колени. Ей нужно было выгнать Лию... она не могла этого вынести. Не сейчас.
— Алёна...
— Уходи! — отчаянно прокричала Аллен, хватая подушку и кидая ее в Лию, которую та поймала.
— Прекрати, Алён, — Лия нахмурилась и поджала губы, видя, как та на нее не смотрит. — Посмотри на меня...
— Нет! — голос стал сиплым и низким. — Проваливай! Сука! Просто уходи!

Лия осторожно к ней пододвинулась и положила ладонь на согнутую ногу, из-за чего Алёна вздрогнула. Она не понимала, что случилось, не понимала, почему Алёна неистово отталкивает ее от себя. Это пугало до дрожи, до панической атаки, которая начинала собираться где-то глубоко внутри, но Лия, проходившая через это много раз, умело блокировала ее начало. Она не могла позволить своему организму дать слабину в момент, когда Алёне было плохо.
— Я не уйду, слышишь? — попыталась уверить ее Лия.
— Проваливай! Проваливай! — она неожиданно вскочила с кровати и вжалась в стену, как загнанный зверь в угол своего вольера. — Уходи! — серые глаза, в которых застыли слезы, пугающе и безумно блестели, а неконтролируемо трясущиеся руки сжимались в кулаки. Светлые волосы прилипли к шее, которая в свете фонаря отдавала желтизной. Алёна выглядела помешанной... возможно, даже одержимой, повторяя всего лишь одно слово и срывая свой голос до свистящего хрипа: — Проваливай! Проваливай! Проваливай!

Это начало походить на истерику, из-за которой Лия впала в ступор. Голубые глаза испуганно смотрели на такую Алёну, а мозг судорожно пытался найти хоть какую-то точку соприкосновения с ней. Видеть такую Алёну было физически больно, из-за чего Лия ощутила удушливый ком в горле. Подступившие слезы, заставили ее несколько раз моргнуть и быстро вытереть пальцами увлажнившиеся щеки. Ей нельзя было позволять себе быть слабой сейчас, нельзя было позволить плакать, как и отдаваться во власть панической атаки, которая была настолько ощутима, что кислорода в комнате стало отчетливо не хватать. Еле-еле сглотнув вязкую слюну, Лия поднялась под эти истошные крики и приблизилась к бьющейся в яростном исступлении Алёне. Она не знала, как ей прекратить это... ведь даже не догадывалась, с чем связано подобное состояние.



А Аллен в этот момент неистово боролась с невыносимым жаром и мучительной тошнотой, которые охватили все ее тело. Она не могла смотреть на Лию. Не после того, что сделала. Это было чертовски отвратительно, но она не могла даже смотреть на себя в зеркало. Ее трясло непомерно сильно, из-за чего ноги отказывались держать. Аллен медленно съехала на пол в изнеможении, обхватывая голову руками и открывая рот, как ей казалось, в немом крике.

Но этот крик слышали все... и он был слишком душераздирающий и пробирающий до костей, что в комнату уже готовы были влететь Аня с Ирой, которые стояли наизготове с самого начала истерики Алёны.

Она смогла немного успокоиться лишь тогда, когда ее трясущееся тело насильно обняли сильные руки Лии, из которых Алёна пыталась вырваться с диким остервенением. Но слабость из-за физического и морального истощения наступила чересчур быстро, не давая возможности хорошо сопротивляться. Она просто повисла в утешающих объятиях человека, на которого даже не могла смотреть. От этого Алёна безудержно и громко рассмеялась. Какова была ирония... ее успокаивала та, кого она бы хотела увидеть в самую последнюю очередь. Аллен свирепо цеплялась в чужую кофту и оттягивала ткань, хохоча и плача одновременно.
— Тш-ш-ш, — Лия начала гладить ее по влажной спине, кладя подбородок на макушку и стараясь перестать дрожать от ужаса. Ей было страшно и она готова была поклясться, что зрелища хуже еще не видела...

Припадок Алёны длился недолго, но этого хватило, чтобы напугать каждого в квартире. Аня с Ирой, которые немного подсматривали за своими друзьями, в панике смотрели на открывшуюся им картину. Они были бледными и встревоженными. Аня могла лишь со всей силы стискивать ладонь Иры, стараясь не заплакать. Ей так хотелось помочь Алёне, так хотелось защитить ее, забрать частичку боли себе, давая желанное спокойствие. Ее губы сильно и неконтролируемо задрожали в момент, когда Ира притянула ее в свои объятия и молча начала гладить по голове. Тогда Аня сдалась, позволяя слезам вытекать из глаз. Ее лучшая подруга не заслужила такого количества боли...
— Уходи, пожалуйста, — еле-еле сглотнув, умоляюще попросила Алёна, не ощущая своего тела.
— Я не уйду. Я уже сказала, — постаралась твердо ответить Лия, сжимая ее еще крепче. — Можешь орать, сколько пожелаешь, но меня это не заставит уйти. Ничто не заставит.

Лия хотела звучать уверенно, но то, в каком обезумевшем состоянии была Алёна, настолько напугало ее, что это было почти невозможно. Однако она не хотела переставать стараться, намереваясь выполнить сказанное.
— Я знаю, что заставит, — не дергаясь и всей душой желая, чтобы Лия все же уехала, прошептала она в шею.
— Я тебя не ост...
— Я переспала с Финном, — прервала ее Аллен, беспомощно жмурясь и передергиваясь в руках, которые тут же ослабли.

Они сидели в оглушающей тишине несколько долгих минут, и Аллен не могла видеть, как в темноте комнаты от лица Лия отходит вся кровь, как голубые глаза медленно заполняются слезами, и как она сдерживается, чтобы не заплакать, запрокидывая голову назад и смотря немигающим взглядом в потолок. Грудную клетку сжало болезненно сильно, и Лия осознала, что не сможет противиться панической атаке, начавшей захватывать ее в свой плен. Она ожидала услышать что угодно, но не это... и даже сомнений в том, что Алёна говорила правду, почему-то не было. Может состояние, которое она застала, стало тому виной... Лия не знала и даже не хотела разбираться, ощущая, как последние частицы души разбиваются о скалы реальности, а ее сердце тонет в огромных волнах боли.

Именно в момент этой зловещей тишины Аллен поняла, что ни она, ни Финн не достойны Лию. Они оба ее обманывали, они оба играли людей, которыми не являлись, и они оба ее использовали. И хоть Алёна любила ее, она не могла отрицать того факта, что в начале Лия была нужна ей лишь для задания. И осознание, что Аллен переспала с Финном, с человеком, который, несомненно, не годился ей и в подметки, делало все только хуже. Она не могла простить себя за то, что сделала. По крайней мере, не сейчас. Нельзя было спать с тем, кому Лия доверила свое сердце... это было низко, противно, ужасно. Особенно на фоне их недавнего секса. Это накладывалось друг на друга, заставляя Алёну ненавидеть саму себя. Нужно было что-то придумать, она была обязана что-то придумать, но ей точно не стоило вновь ставить на первое место работу в тот вечер.

Аллен не удивилась, когда Лия отпустила ее. Она ждала каких-то ужасных слов и яростных криков, она ожидала, что ее ударят, но этого не было. И лучше бы была хоть какая-нибудь эмоциональная реакция, чем оглушительное ничего. Лия просто в молчании вышла из комнаты, закрывая дверь и оставляя Алёну в полулежащем состоянии на полу. Не было сил даже на крик, который казался необходимым в качестве очищения.

Она сделала это специально. Она сказала это специально, потому что Лия была достойна правды, была достойна всего, а Алёна не могла ей дать ничего. Да что уж там... она даже смотреть на нее не могла, просто потому что перед глазами вставал довольный после секса Финн. Аллен не могла смотреть в голубые глаза и не осознавать весь ужас своего решения для проклятого задания. Лучше бы ее тогда убили в Афганистане... смерть освободила бы ее от боли, от этого действия. Лия была достойна лучшего человека в своей жизни. Не такого, как Финн и она. Слишком много боли они ей причинили, заставляя незаслуженно переживать огромное количество дерьма.

В любом случае, как бы Алёне сейчас не было больно, она не могла ощутить все это в полной мере, потому что у нее просто не осталось сил. А ей нужно было завтра на работу, где она столкнется с Финном. Снова.

Хотелось как можно быстрее все это закончить и просто забыться... По правде говоря, даже убеждение Лии в том факте, что Коллинз — истинный мудак и лжец, потеряло всякий смысл.

Теперь Алёна просто хотелось завершить свое задание и уйти. Куда-угодно, но главное — не оставаться тут... не в этом ненавистном городе, не в этом месте и не на этой чертовой работе. Просто хотелось сдаться и убежать зализывать свои раны, добивая себя сплошным тотальным одиночеством.

Говорят, в тридцать три жизнь только начинается... или же это где-то рядом с серединой.

В любом случае, для Алёны - это был конец.




«Убийца для двоих.
Ты стоишь там и извиняешься, что не можешь мне помочь.
Ты оставляешь меня похороненным в безымянной могиле,
Наблюдая
За тем, как мои останки медленно исчезают»
© Ghost — Natasha Blume