maniac

Глава 19

Ещё одна ночь... Один в темноте, дыра в сердце, включает музыку, и слова вырываются наружу, но им совсем некуда идти. Опьянённый местью, одевается во всё самое тёмное. Он должен отпустить свою боль, пока не совершил ошибки, но мир от этого не остановится. И всё, что останется у него, — лишь призрак.        Ещё один день, ещё одна одинокая ночь. Хёнджин сделает всё, лишь бы Феликс был рядом с ним. Не хочет выбрасывать на ветер ещё одну чью-то одинокую жизнь. Нет времени спать: перед глазами — лишь сладкие ощущения от мести. Да, Феликс старается изо всех сил переубедить себя, но ему больше некого терять. Со слезами в глазах он застегивает кожаные ботинки сквозь ночь. И ему наплевать, взойдёт ли солнце, ведь это просто ещё одна ночь...Смотрит в потолок в темноте. Постельное бельё свалено в кучу. Его сердце словно камень, а в голове вспыхивают картинки... Картинки, которые не дают шанса передумать. Феликс повис на волоске, но сделал бы это снова... А ведь он уже давно убегает от правды, не принимая тот факт, что Минхо действительно продал его, отдал, предал. Лучшие друзья разве поступают так? Оказывается, что действительно поступают. Но как бы Феликс не старался убежать от осознавания всей правды, цепи, что сковывают его тело, разорвать ему не под силу. Потому что Хёнджин знает, только Феликс снова уйдёт — захочет вызвать его обратно на себя, чтобы он вновь слился с его жизнью. Это привыкание... Феликсу нужен его жёсткий контроль, чтобы не поддаться. Без страстных прикосновений Феликс скоро начнёт задыхаться. Холодное удушье... Он уже ощущает нечто вроде боли. Чувствуя его запах на своей одежде, пытается держать себя в руках, но ощущает, что внутри разгорается страсть...        Когда Феликс жил в Сиднее, он умело убегал от всех своих страхов. Боялся, не хотел быть частью этого. Он видел подлог во всём настоящем. Он ненавидел парадоксы. А сейчас загнан в тупик. Феликс просто не может определить, что делает правильным или неправильным. Впустую тратил время и просто жил с этим. Ему было неприятно видеть тех, кто касались его в клубе... А сейчас он не останавливает Хёнджина, пока они оба не дойдут до конца, а они лишь начали... Хёнджин знает, что нежная кожа Феликса начинает гореть, когда блондин видит его. Маска не спрячет мыслей. Феликс — открытая книга, запрещающая заглянуть внутрь.  Феликс: «Я готов, подъезжай и забери меня»  Минхо: «Выезжаю!»        Феликс поправил на себе одежду и повернулся к тому, кто всегда готов полноценно оценить его. Худые ноги обтягивали узкие чёрные джинсы, что плотно держались на острых бёдрах. Белая рубашка без пуговиц и с коротким рукавом подчёркивала худые руки, а линию талии обводил тоненький кожаный ремешок с массивными кисточками на концах. Пара чёрных серёжек-колечек висели на ушах, красиво поблёскивая при свете. Феликс переступил с ноги на ногу, уверенно стоя в чёрных ботинках на высокой платформе.  — Не подводи меня, кроха, — Хёнджин усмехается и отходит от окна, чтобы подойти к парню и застегнуть у него на запястье чёрный браслет. — Всё будет именно так, как хочешь ты.  — Тогда я спокоен... — Феликс выдыхает и снова поворачивается к зеркалу. — Это должно сработать.  — Не сомневаюсь, потому что я уже не могу сдерживаться.        Пару часов назад Феликс написал Хёнджину, как именно хочет отомстить своему другу и его парню, но красноволосый не мог не доработать его план до мельчайших деталей, поэтому решил навестить и нарушить покой блондина. Сейчас Хёнджин совсем другой в его глазах, хоть он и не пытался измениться. Холодный, как лёд, и гораздо суровее декабря. Словно холодная зима — таким он был с Феликсом. И оба знают, что иногда теряют самообладание и переходят черту... Да, это действительно так.        Хёнджин знает, иногда с Феликсом тяжело, но он бы никогда не смог оставить его, что бы ни говорил, как бы не запугивал. Просто Хёнджин не был сумасшедшим и теперь осознал, что Феликс просто проживает маленькую месть чужого сердца, которое сегодня разобьëтся вновь.  — А ты когда-нибудь сдерживался? — Феликс усмехается и поднимает взгляд карих глаз в точно такие же цветом глаза.  — Верно...        Феликс хочет, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась, пусть он не успеет выспаться. Просто чувствовать предвкушение такой сладкой игры, такой холодной мести — невыносимо приятно. Сегодня он отыграется по полной за все свои слёзы, за все свои осколки от сердца и за все отпечатки, что носит его тело.        Хёнджин быстрыми неровными движениями спешит расстегнуть свои джинсы. Нужно скорее... Его возбуждённое напряжение, нуждающееся в разрядке можно было почувствовать с полуметра. Расстёгнутая ширинка предстаёт перед Феликсом. А что делать дальше он и сам разберётся. Ничего сложного. Блондин словно уже привык... Привык, потому что выбора особо и не было.        Руки предательски дрожат перед самой мыслью об в этом, ведь где-то по ночным улицам Сеула едет Минхо, чтобы забрать Феликса. Хёнджин медленно садится на край постели, чтобы парню было удобнее совершать всё, что сейчас сотворится в этих грешных стенах. Феликс поморщился, но всё же опустился на колени перед ним.  — Кроха, поторопись... — шепчет Хёнджин и запускает в его волосы свои длинные пальцы. — Обещаю, сегодня я тебя не трону. — сосредоточенно смотрит за своими движениями и усмехается, слыша, как участилось дыхание блондина.        Феликс быстро облизывает свои губы, расправляя ладони. Всё его внимание от чувства мести отвлёк на себя этот напыщенный красноволосый, который в свою очередь уже, подцепив пальцами резинку нижнего белья и потянув вниз, освобождает истекающую плоть.        Блондин обхватывает его член своими маленькими пальцами, предварительно приспустив джинсы и нижнее бельё Хёнджина. Феликсу неприятно... Он не хочет этого делать, но даже некое привыкание не помогает ему, обостряя чувства.        Пока ещё медленно, словно чего-то боится, начинает двигать рукой, вызывая у Хёнджина тихий и протяжный, пусть заглушённый, пусть полу, но всё же стон. Сам же блондин становится смелее, немного опускает голову и обводит языком головку члена красноволосого. Знает, что если будет увереннее, то всё закончится быстрее. Слизывает сочащуюся смазку, невольно заставив Хёнджина легко напрячься. Старший томно выдыхает и опускает взгляд на макушку Феликса, тихо шепчет, прикрыв глаза и легко прикусив свою нижнюю пухлую губу. Честно сказать, Феликс ожидал такого поворота событий. Но тут, пришлось всë же признать, что Хёнджин был прав, ведь сопротивляться Феликс больше не может.        Блондин, расслабив глотку, заглатывает член чуть ли не до основания, быстро двигая головой и удовлетворяя Хёнджина так, как умеет. Невинный? Настолько невинный и неопытный? Он умело врал, но его истинный образ раскрыли. Феликс не просто вбирает до основания, он умудряется и языком ласкать головку, иногда чуть плотнее сжимает губы, порой расслабляет их... И откуда у него опыт на такое? Впрочем, сейчас это никого не волнует, во всяком случае, Хёнджина точно. Он лишь тихо постанывает, уже давно перебирая прядки Феликса между пальцев, зарывшись в его светлые волосы и чуть сжимая их. Иногда легко толкается ему навстречу, а младший покорно принимает эти толчки, пытаясь поймать нужный для красноволосого темп. И ловит его, двигается уже так, как хочет того Хёнджин, вызывает у него стоны уже менее сдержанные и более приятные для слуха.        Хёнджин томно и протяжно выдыхает вперемешку со стоном, крепче сжимает пальцами волосы Феликса и, чуть двинувшись бёдрами вперёд, изливается в рот парня. Феликс тихо кашляет и сглатывает всё до остатка, медленно и постепенно выпускает плоть Хёнджина изо рта, высасывая до конца. Облизывается и поднимает взгляд, но Хёнджин лишь проводит языком по своим губам и поднимает Феликса на ноги, притягивает его к себе и целует, незамедлительно получая ответ. — Ты делаешь это прекрасно... — усмехается Хёнджин и одевается. — Странно, что никто не обращал внимания на твою задницу и минетный рот...  — Уезжай, потому что Минхо совсем скоро будет здесь. — Феликс вытер рот и отстранился, чувствуя своё унижение. — Уезжай.        Сейчас Феликс не хочет упускать ни минуты, потому что у него нет времени, чтобы тратить его впустую. Ни одному из них не обещали, что завтра наступит. И свои поступки они выбирают сами. Так тяжело думать, что это исчезнет. Всё, что имеет начало, имеет и конец. Почему бы ему просто не жить, не думая о последствиях и всегда жить сегодняшним днём?        Нужно выйти... Нужно выйти на улицу, чтобы встретить друга. Ему нужно выйти за пределы своего разума прежде, чем он разорвётся. Ему нужно немного проехаться с Минхо, освежиться, отомстить, и тогда Феликс выдержит всё это.        Он ненавидит свою жизнь, а сейчас не может просидеть на месте. Ещё одна ночь. Феликс ждал здесь повод жить или умереть... Убежать и скрыться... От прикосновений, от времени. Просто пропадёт без вести до тех пор, пока Хёнджин будет рядом с ним. В его тени Феликс сияет. И душа уже открыта... Феликс выходит из-под контроля и падает во тьму, в небо, в их мир из кокона.  — До скорого, кроха, — Хёнджин снова властно целует и выходит из комнаты, закрывая за собой дверь.        Если Феликс отомстит и попросит за это прощение, то он просто обманет. Когда Феликс в объятьях Хёнджина, то чувствует ещё большую пустоту в себе. Феликс никогда не был так убеждён. Всё встаёт на свои места. Он думает, ему нужно ещё чуть больше времени. Да, он знает, его жизнь изменилась, но он не знает, продержится ли...