Лгунья

Бессилие

POV: Нэо Жид

Я лежала на кровати, устремив взгляд в потолок. Если раньше, как я думала, мне было плохо, то сейчас я совершенно не понимаю, что происходит. С того вечера у окна я больше не плакала. И это не из-за оказываемой заботы, а из-за того, что слёзы просто закончились. Каждую ночь мучили ужасные кошмары, от них я просыпалась в холодном поту. Мерзкие и гадкие. Такие, за которые ты начинаешь презирать своё использованное грязное тело. Постоянная игра в «хорошую девочку» выматывала больше, чем непрерывное занятие спортом. Каждая сказанная мной фраза продумывалась наперёд. Я тщательно уводила разговор от тем, которые вызовут у меня триггер или же заставят солгать. Знает ли об этом обмане Дазай? Мне неизвестно. Действительность была бы ещё более удручающей, если б все мои силы ушли в никуда. Я так старательно играла отходчивого человека, что совсем позабыла о том, что пряталось внутри меня.

И только ночью могла просто лечь и уставиться в потолок, пытаясь хотя бы мысленно отдохнуть, ведь в сновидениях этого сделать не получалось. Чёртовы прикосновения приходят ко мне в каждый сон. И чем больше их за день — тем хуже. Пик приходился на период болезни, когда я просто не могла сопротивляться и всецело ощущала свою беспомощность перед Осаму. Это отвратительно. Сначала я роняла много слёз, глядя в окно, каждый раз надеясь, что за мной придут. Но нет. Ничего. Только лишь пустой лес. Стоило мне зайти в ванну, как я начинала сильно тереть себя мочалкой, чтобы наконец снять грязную, использованную им кожу. Мне даже казалось, что это не моё тело и я смотрю на него со стороны, будто в кино. Все ухаживания вызывали только омерзение. Меня буквально тошнило от них. Первые недели просто пользовались моей растерянностью и беспомощностью. Наверное, Дазай мыслил так: «Пока она не пришла в себя, нужно действовать».
Но всё стало ещё хуже, когда я приобрела осознанность. Начала понимать и чувствовать каждое его стремление потрогать меня. Стоило огромных усилий позволять ему это, что просто заставляло молиться известным Богам о свободе, о том, чтобы всё наконец закончилось. Но я теряла надежды. И сейчас снова лежала после ванны, в которой отчаянно пыталась смыть то, чего нет. Всё будто обрушивалось на меня с новой силой каждый день. На третьей неделе, когда я болела, мучала злость. На всех. И даже на Рэя, который обещал, что этот ублюдок больше меня и пальцем не тронет. Но всё, что я слышала в этой жизни, включая обещания, оказалось лишь ложью. Сомневаюсь, что я кому-нибудь когда-нибудь поверю. Если у меня вообще будет возможность встретить других людей. Я уже ощущала себя не в клетке, а в могиле, придавленной двумя метрами земли, из которой невозможно вырваться. Стоило захотеть быть честной и снять все маски, как была нацеплена новая. Самая тяжёлая за всю мою жизнь. Порой мучило желание просто вывернуть себя изнутри. Когда я ела еду, приготовленную им, мне хотелось отшвырнуть тарелку в сторону. Его «забота» была подобна яду. Но не тому, что усыпляет. Он просто обездвиживал, не давая и попытки на сопротивление. Мне так хотелось в один день взять и устроить бунт. Высказать всё, что я думаю. Налететь на Дазая с кулаками и бить, пока его лицо не превратиться в месиво. Хотелось, чтобы он пережил то же, что и я, только в десятикратном размере. Я желала мести больше всего на свете. Не только за жизнь отца, но ещё и за свою. За разрушенное будущее. За эту чёртову клетку. Моей ненависти хватило бы на то, чтобы сжечь весь чёртов лес за окном, который уже до тошноты успел мне надоесть. Меня сковывало отчаяние: сколько бы я ни притворялась и как бы наши отношения ни улучшались — он не высвободит меня. Только ещё сильнее привяжется. И с одной стороны огонь и с другой. А пока я пытаюсь сохранить какую-то свободу, хотя бы в перемещении по дому. И каждый день всё сложнее, ибо это имеет накопительный эффект. Кошмары становятся хуже и более развёрнутыми. Со мной творят ужасные вещи. А я и пошевелиться не могу. Сонные параличи являлись обычным делом. Сколько бы он обо мне ни заботился — я не изменю своё мнение. Раздался стук в дверь. Уже прогресс, раньше он входил без стука. Мне нужно было несколько секунд, чтобы настроиться на нужный лад. Я включила лампу и взяла в руки книгу, развернув её на первой попавшейся странице.