𝑾𝑰𝑭𝑬 𝑩𝒀 𝑴𝑰𝑺𝑻𝑨𝑲𝑬

𝑷𝑨𝑹𝑻 𝑻𝑾𝑶

Лалиса Манобан

Дом светлейшего оказался под стать хозяину. Такой же внушительный, чуть зловещий и респектабельно-невозмутимый, как сам лорд-инквизитор. И за окнами, величественно взиравшими на меня с высоты всех трех этажей, наверняка скрывалось много тайн, как, собственно, и в Чон Чонгуке.
Впрочем, ухоженный живописный парк, окружавший особняк, был по-своему очень даже хорош. По крайней мере та его часть, которую я успела рассмотреть, пока мы шли от кареты к дому и поднимались по парадной лестнице к тяжелым дубовым дверям. А потом…
Меня подхватили на руки.
От неожиданности я дернулась и тут же замерла, почувствовав, как сильные, уверенные ладони, жар которых ощущался сквозь пышное подвенечное платье, еще крепче сжимаются на моем теле.
— Что вы делаете? — осведомилась максимально вежливо, насколько это вообще было возможно в моем непривычном положении.
— Вношу вас в свой дом, — светлейший даже не замедлил шага, — как и обещал.
— Я думала, это шутка.
— Какие уж тут шутки, когда речь идет о традиции, — хмыкнул лорд и пояснил: — У нас так принято — переносить новобрачную через порог.
— Понимаю. Любимый ритуал инквизиторов.
И вот кто меня за язык тянул? Какая мне вообще разница, как они ведут себя со своими женами, если я все равно ей никогда не стану?
— Не инквизиторов — всех драгхов. — Последнюю фразу светлейший произнес сухо и как-то неохотно, давая понять, что на эту тему злословить не намерен. — Не одобряете?
— Нет, отчего же. Немного необычно, конечно, но интересно.
Я могла бы сказать, что на Земле так поступали и поступают во многих странах и подобным обычаем меня не удивить, но по известным причинам не стала этого делать. Просто выдохнула, прижалась к мужской груди и так — на руках инквизитора — въехала в его дом.
Надеюсь, ненадолго.
В просторном светлом холле, посреди которого меня аккуратно поставили на ноги, было тихо и пусто. То есть совершенно тихо и абсолютно пусто.
Ладно, пусть чад и домочадцев у светлейшего нет и он один как перст в целом мире, но где слуги? Где многочисленная челядь, выстроившаяся по рангу и готовая подобострастно, а может, даже радостно приветствовать новую хозяйку? Церемония знакомства стара и незыблема. Это уже не просто игнорирование местных обычаев, а пренебрежение молодой женой, полное неуважение к ней.
— Слуг я представлю вам позднее. — Светлейший словно прочитал мои мысли. Или перехватил недоуменный взгляд, которым я обвела пустое помещение. — После того как определимся со всеми формальностями и закончим ритуал венчания.
Что?
— Как закончим? — переспросила я, и сама не узнала свой голос, так хрипло он звучал. — Разве ритуал не завершен?
— По вашим обычаям — да, но чтобы брак признали и в моей стране, необходимо благословение одного из наших провидцев.
— Мне об этом не говорили, — пробормотала я ошарашенно.
— И не должны были. Это внутреннее дело драгхов, к остальным оно не имеет никакого отношения. Не волнуйтесь, Джухён, много времени благословение не займет. Все пройдет быстро и почти безболезненно, уверяю вас. А потом вы сможете отдохнуть. До вечера.
М-да… Утешил, называется. Ведет неизвестно куда, неизвестно зачем и при этом уверяет, что больно не будет. Разве что чуть-чуть. А главное, в договоре, который я подписала с семейством Ярвуд, об этом нет ни строчки.
Интересно, знали граф с дочерью о дополнительном ритуале или нет?
— Пойдемте, Джухён, — лорд Чон легко коснулся моей спины, подталкивая в сторону одной из дверей в глубине холла, — нас уже ждут.
Разумеется, я прошла. Что оставалось делать? Единственное, что в этот момент согревало мое сердце, — мысль о предусмотренной договором гигантской неустойке и о том, что обязательно заставлю Тэёна Ярвуда ее выплатить. Причем с процентами.
Пара шагов до угловой комнаты, в которой нас ожидал загадочный провидец со своим «почти безболезненным» благословением.
Несколько заполошных ударов сердца.
И сумятица мыслей в голове.
О людях этого мира, их обычаях и ритуалах я знала все. Вернее, практически все для того, чтобы успешно и безупречно, то есть абсолютно профессионально, выполнять свою работу. А вот что касается драгхов…
О них вообще было известно удручающе мало. Необщительные и барственно-высокомерные, они вели закрытый образ жизни и тайнами своими с остальными расами делиться не спешили. Впрочем, меня это совершенно не волновало. До недавнего времени. Пожалуй, даже устраивало. Я десятой дорогой обходила драгхов в целом и инквизиторов в частности — вместе с их секретами и недоговорками — и заказов на них не брала.
А тут… Не иначе как Улх, местный темный бог, попутал. Ну и Ворон внес свою лепту: несколько дней уговаривал, уверял, что все продумано, подготовлено и сбоев не предвидится.
А что в результате?
Нет, чары у меня безупречные, их точно никто снять не сможет. Внешность, голос, манеры, поведение, аура — все идеально и полностью соответствует Айрин. А вот если догадаются взять хоть каплю крови и проверить… Все, я пропала.
— Прошу.
Светлейший гостеприимно распахнул передо мной дверь.
Ну, будь что будет.
Вошла, настороженно огляделась.
Небольшое, почти квадратное помещение тонуло в полумраке. Из-за плотно задернутых на окнах штор пробивались лишь тоненькие полоски света. Потолок такой высокий, что незаметно, где он заканчивается, темный пол из наборного паркета, дубовые панели на стенах. На этом фоне ярким пятном выделялся белоснежный постамент в центре, словно причудливый цветок, выраставший из пола. И все. Больше никого и ничего.
У этого постамента мы и остановились.
Несколько секунд ничего не происходило. Потом особенно густые тени у противоположной стены шевельнулись, оживая, от них отделилась длинная фигура и медленно двинулась к нам.
Бесформенный белый балахон, глубокий капюшон, так низко надвинутый на лицо, что разглядеть удавалось лишь кончик острого носа и сжатые в узкую полоску губы. Судя по одежде, один из высших служителей Озантара. Со жрецами подобного уровня мне до сих пор сталкиваться не приходилось, по улицам городов они не бродили, да и среди людей не любили показываться.
Высший дошел до постамента, мягко повел над ним ладонью — узкой, мертвенно-бледной, и на возвышении тут же материализовался большой шар невзрачного серого цвета. А жрец все так же неторопливо опустил руку и замер, не глядя на нас.
— Не бойтесь, Айрин, — в полупустом помещении голос светлейшего звучал как-то особенно отчетливо и гулко, — мы с вами уже проходили проверку на совместимость. Теперь это должен подтвердить провидец, и церемония единения завершится.
Проверка на совместимость… Способность конкретной девушки подарить наследников именно этому мужчине. Все аристократы еще на стадии помолвки проводят это стандартное магическое тестирование. Айрин не была исключением. Граф Ярвуд, помнится, с гордостью говорил, что у его дочери с лордом Чоном идеальная совместимость. Кто б сомневался? Другую девушку инквизитор в жены не взял бы.
А вот то, что у светлейших, Улх бы их побрал, принято повторять процедуру в более интимной, так сказать, обстановке, я даже не подозревала.
И это уже настоящая засада.
Увильнуть не получится, как и признаться, что я не Айрин. По многим причинам. Но главное, пока исполнение договора не подтверждено заказчиком, он продолжает действовать, пусть и со штрафными санкциями, значит, я не могу отказаться от чужого облика и имени — магия не позволит.
Что ж, придется проходить тест и надеяться, что мы с дочерью Ярвуда и в этом схожи. И лорд Чон на пару с высшим не прикопают где-нибудь в уголочке ставшую внезапно неподходящей и неугодной жену.
— Готовы? — склонился ко мне светлейший.
Жрец так и не проронил ни слова. Казалось, происходящее его вообще не интересовало.
— Всегда готова, — буркнула я.
Шутки моей, конечно же, никто не оценил, даже не понял. Зато самой стало легче.
— Прекрасно. Тогда положите на шар обе руки. Вот так… Да…
Тяжелые мужские ладони опустились поверх моих, полностью скрывая их и припечатывая к гладкой, странно теплой поверхности. И мы с лордом замерли. Я от напряжения и ужаса, щедро смешанного с любопытством. Светлейший, скорее всего, просто ожидая решения своего провидца.
На мгновение в зале повисла тишина, а потом шар замерцал, быстро меняя цвета. Из серого стал желтоватым, молочно-белым, окутался нежным жемчужным ореолом и, наконец, вспыхнул, озаряя комнату белым светом и рассыпая вокруг яркие сверкающие искры.
Высший уровень совместимости.
Фух… Похоже, прошла.
Но не успела я облегченно вздохнуть, как подушечки пальцев нестерпимо закололо, запекло от жара, и следом жгучая горячая волна прошла по всему телу. Ударила в голову. Сделала непослушными ноги.
Ничего себе! А кто-то, помнится, обещал, что все пройдет «почти безболезненно».
Миг, показавшийся вечностью, и все закончилось. Волна отхлынула, оставив в теле странную слабость и легкость, словно меня омыли изнутри.
— Айрин, с вами все в порядке?
Я покачнулась. Лорд тут же убрал мои ладони от потухшего шара и подхватил под локоть, внимательно вглядываясь в лицо.
Обеспокоенным он не выглядел, и я не стала задавать лишних вопросов. Сто раз отмерь, только затем спроси. Эту нехитрую истину я выучила в первые же дни пребывания на Атросе, и до сих пор она с успехом помогала мне выживать. Лучше потом сама все узнаю.
Поэтому я выпрямилась, преодолевая слабость, растянула в любезной улыбке губы и ответила:
— Все в порядке. Немного… переволновалась.
Перевела взгляд с вновь ставшего серым шара на по-прежнему безмолвного и неподвижного провидца. Снова посмотрела на инквизитора.
— От меня еще что-то потребуется?
— Нет, — сверкнул невозможно синими глазами светлейший, — благословение получено. На этом все. Добро пожаловать домой, моя леди.
Моя леди…
Необычно. И очень интимно, на мой взгляд. Никогда не слышала, чтобы на Атросе так к дамам обращались. По титулу, родовым владениям отца или мужа — да, по имени, наконец. Лордами и леди здешние аристократы друг друга тоже не называли, это целиком и полностью привилегия драгхов. Все остальные могли быть графами, маркизами, баронами, превосходительствами, благородиями и достопочтенными господами. Лишь драгхи и члены их семей неизменно оставались «светлейшими лордами» и «светлыми леди».
Помню, когда впервые прочитала об этом, подумала, что даже в титуле невольно отражается подчиненное положение женщины. Она — всего лишь светлая, он — светлейший. Мужчина всегда на ступеньку выше, лучше, помпезнее, важнее.
Отвечать инквизитору я не стала — все равно он не мне это говорил, а настоящей Айрин. Блекло улыбнулась, чуть склонила голову и, повинуясь приглашающему жесту, направилась к выходу.
Провидец, прихватив свой шар, исчез так же незаметно и бесшумно, как появился. Не произнеся ни единого звука. Не то чтобы я горела желанием побеседовать с таинственным жрецом драгхов, но все-таки было немного любопытно: он сам по себе не особо разговорчивый, обеты не позволяют или бедняга просто-напросто немой?
Обстановка в холле за время нашего отсутствия разительно изменилась. Не знаю, кто и каким образом известил слуг, что обряд завершился и вообще прошел удачно, но они успели не только собраться, но и выстроиться. И теперь лучились улыбками и нездоровым энтузиазмом, всем своим видом выражая горячее желание познакомиться с женой хозяина и тут же, не медля ни минуты, исполнить любое ее желание. На тумбах и столах, по-моему, даже прибавилось несколько ваз со свежими цветами.
Не хватало только восторженных криков с подбрасыванием вверх чепчиков, и картина «Счастливая челядь встречает любимую барыню» будет завершена.
— Леди Чон Айрин, — негромко произнес инквизитор, и все тут же замерли, поедая меня взглядами. — Моя супруга и ваша новая госпожа.
Я неторопливо осмотрела ровную шеренгу слуг. Когда взгляд остановился на ближайшем ко мне представительном мужчине в строгом форменном сюртуке, тот приосанился и шагнул вперед, начиная церемонию представления.
Дворецкий, батлер, экономка, повар с помощниками, лакеи, целый штат разнообразных горничных, садовники и конюхи…
Общаться с ними я не собиралась — и так непозволительно разговорчива для «временно исполняющей обязанности». А ведь каждый шаг, жест, слово, поступок придется потом в деталях описать Айрин, чтобы новобрачная ни в чем не ошиблась, когда займет свое законное место. Так что пусть лучше считают, что от усталости и волнения леди Чон в первый день была угрюма и не очень приветлива.
Поэтому я натянула на лицо ничего не выражающую маску и просто молчала, но внешность, имена и должности запоминала. Мало ли… Мне в моем положении информацией пренебрегать нельзя. Неизвестно, какие сведения могут пригодиться.
— Миён, ваша старшая горничная и личная камеристка. Если леди, конечно, не против, — присела в вежливом поклоне русоволосая девушка, цветущая, круглолицая, пухлощекая, с полной высокой грудью и густыми локонами, уложенными в аккуратную прическу.
А вот с тобой, милочка, надо бы познакомиться поближе, и как можно скорее. Вдруг пригодишься.
Я поймала ясный внимательный взгляд серых глаз. Умненькая, это для меня минус. Но вполне доброжелательна, это, безусловно, плюс.
— Ыну.
— Минхо.
Двое мужчин одновременно склонили головы, заканчивая ритуал знакомства. Оба высокие, широкоплечие, подтянутые, с темными, стриженными ежиком волосами и одинаковыми колючими взглядами.
— Ваши телохранители, моя леди, — пояснил за них светлейший.
Опять сюрприз, и снова неприятный.
Местные аристократы не приставляли к женам постоянную охрану, в лучшем случае выделяли сопровождающего, который следовал за дамой за пределами дома. Да и то больше для солидности, чем для защиты.
— Сейчас вас проводят в выделенные покои, и вы сможете отдохнуть.
Светлейший подхватил мою ладонь, коснулся ее поцелуем. Помедлил, щекоча кожу горячим дыханием. Синий взгляд пробежался по моему лицу, погладил щеку, остановился на губах, вызвав странное чувство неловкости. Словно меня в очередной раз поцеловали жарко и прилюдно, как в храме.
Отчего-то вдруг показалось, что инквизитору очень не хочется покидать меня и уходить, но, видимо, на этот раз он все-таки решил следовать традициям и позволить супруге уединиться.
На Атросе не приняты пышные застолья и «народные гулянья» в день бракосочетания. Венчание, введение новобрачной в дом, знакомство со слугами и владениями, если есть такое желание. А затем молодую жену оставляют в одиночестве. Считается, что в эти часы она молится богам, отдыхает, приводит себя в порядок — в общем, набирается сил и всячески готовится, морально и физически, к предстоящей брачной ночи.
Праздновать, принимать гостей и наносить ответные визиты супруги начинают только со следующего дня.
— До вечера, моя леди, — выдохнул наконец светлейший и добавил, понизив голос до хриплого, чувственного шепота: — Я буду ждать встречи.
Ну уж нет.
Наше общение и так затянулось, а если учесть, что он инквизитор, а я — это я, знакомство точно продолжать не следует. Так что, надеюсь, к вечеру меня уже отсюда вытащат.
Но пока все, что я могла сделать, — обозначить легкий поклон, положенный в знак уважения и почтения мужу и господину, развернуться и молча проследовать за своей камеристкой на второй этаж.
Сзади, отставая на пару шагов, мягко, почти неслышно двигались телохранители. И пока широкая, с ажурными коваными перилами лестница не повернула направо, выводя нас в просторный коридор, я чувствовала на себе взгляд инквизитора. Острый, жаркий, вызывающий странную дрожь в теле, он буквально впивался мне между лопаток и не отпускал ни на секунду.
Комнаты хозяйки дома — гостиная, кабинет, гардеробная и просторная спальня с огромной кроватью — поражали роскошью и изысканностью убранства. Высокие окна, лепнина на потолке, орнамент на стенах, паркет или мягкие ковры на полу, светлая, изящная, удобная мебель. А еще воздушные полупрозрачные ткани, обилие цветов, декоративных украшений, подушек и всевозможных милых сердцу любой женщины вещичек.
В другой ситуации я, наверное, позавидовала бы Айрин. Но сейчас все это великолепие не вызвало никаких эмоций, вернее, я едва его заметила. Меня интересовало совсем иное.
Я переходила из комнаты в комнату и, почти не слушая щебета камеристки, внимательно осматривала углы, стены, арки, ниши, окна.
— Миён, а эта дверь куда ведет?
— В покои светлейшего лорда.
Нет, туда мне точно не надо.
С трудом подавила порыв немедленно заняться перестановкой мебели и перекрыть проход на вражескую территорию чем-нибудь массивным. Например, вон тем шкафом. А еще столом. И кровать для надежности можно добавить. Все равно она мне не понадобится.
— Желаете принять ванну, госпожа? Отдохнуть? Или прикажете подавать обед?
Госпожа желала убраться отсюда, и побыстрей. И уж точно не собиралась мыться, есть и спать. Какой тут сон?
— Спасибо, Миён, — благодарно улыбнулась я камеристке, — позже. Сейчас я хотела бы остаться одна.
— Конечно, госпожа.
Служанка ушла, и я, выждав немного, выглянула в коридор.
— Светлая леди? — слаженно повернулись в мою сторону Ыу и Хо. То есть Ыну с Минхо.
Замуровали, демоны. Впрочем, кто бы сомневался, что эти двое никуда не ушли и караулят за стенкой.
Молча закрыла дверь — пусть думают что хотят — и снова обошла каждую комнату, поочередно выглядывая из окон.
Так…
Три выходят на подъездную аллею, остальные — в сад, точнее, на цветник. И ни единого дерева поблизости. Зато полно охраны, и все просматривается как на ладони. Забор высокий, ворота заперты. Незаметно отсюда не выскользнуть, и Лис, при всей его ловкости, изобретательности, хитрости и особом даре, ко мне вряд ли проберется.
Похоже, самой сбежать не удастся.
Зашла в купальню, полностью открыла кран и, наблюдая, как вода с шумом хлещет о дно ванны, сделанной в форме гигантской бело-голубой лилии, задумчиво нащупала в потайном кармане платья переговорный камень.
Дорогой, очень редкий артефакт — на черном рынке такие почти не попадались, но для Ворона не было ничего невозможного, и он все-таки раздобыл его. Сколько раз этот местный аналог мобильного телефона выручал меня, даже не упомнить. И вот теперь…
Стоит ли активировать его здесь?
С одной стороны, в ванных и туалетных комнатах не принято устанавливать подслушивающие устройства. С другой — инквизитору, похоже, плевать на то, что делают или не делают другие.
И все же придется рискнуть, выбора нет.
Лис отозвался сразу, словно все это время провел, сжимая в кулаке переговорник. Хотя, скорее всего, так и было.
— Лалиса, с тобой все в порядке? Не беспокойся, мы вытащим тебя, — зачастил он.
Голос помощника, встревоженный, отрывистый, доносился, как сквозь вату, то стихая, то прорываясь вновь. Не знаю, имеются ли у инквизитора в туалете подслушивающие амулеты, но экранирующие точно есть, причем по всему зданию.
— Я не смогу выбраться, и ты сюда не суйся, бесполезно, — тоже заторопилась я. — Нужно, чтобы Айрин как-то попала в дом и сменила меня. Любым способом. У вас есть время до вечера.
— Да, мы знаем, следили… проверили. Ярвуд пришлет дочь под видом твоей горничной с подарком от матери. Должны пустить. Уйдешь вместо нее. Жди.
Помехи стали сильнее, голос Лиса отдалился, а потом пропал.
Я закрыла воду, вернулась в гостиную и остановилась у окна, рассеянно глядя в пронзительно синее небо.
Ждать…
Больше ничего не остается.
Ждать я умела, но не любила. Слишком много мыслей, беспокойных воспоминаний, от которых я до сих пор так и не смогла избавиться, приходят в этот момент.
О Земле, доме, родных и близких, оставшихся там, далеко-далеко отсюда. А еще о том, как я, студентка журфака, оказалась на Атросе и «дошла до жизни такой».