𝑾𝑰𝑭𝑬 𝑩𝒀 𝑴𝑰𝑺𝑻𝑨𝑲𝑬

𝑷𝑨𝑹𝑻 𝑭𝑶𝑼𝑹𝑻𝑬𝑬𝑵

Лалиса Манобан

— Дженни… Дорогая… моя…
Чужой зов назойливым комариным писком бился в сновидения, но дремота не торопилась отступать. И я перевернулась на другой бок, зарываясь лицом в подушку, еще и одеяло натянула на голову.
Летите вы все к Улху.
— Дженни, во имя Озантара, — еще громче и противнее загнусавил комар. — Проснись же наконец! А ты чего расселся? Буди ее.
— Сбавьте тон, уважаемый, — холодно посоветовали невоспитанному насекомому. И уже мне, гораздо ласковей: — Ла… кхм… госпожа, пора вставать, уже утро.
Лис.
Знакомый голос сделал то, что не удалось чужому, — почти мгновенно выдернул меня в реальность. Я распахнула ресницы и едва не зажмурилась снова — в памяти всплыли события прошлой ночи. Вдохнула, выдохнула, успокоилась. Хмыкнула, оценивая представшую взгляду забавную картину.
В дверях своей спальни мялся раздраженный, уже начинающий багроветь Тэхён, а в кресле у окна с удобством расположился чем-то очень довольный, ухмыляющийся Лис.
— Что происходит?
— Я не могу зайти! — досадливо взмахнул рукой Вилмот и обвиняюще ткнул пальцем в «слугу». — А он, между прочим, прошел свободно.
Ого! Что там вчера, вернее, ночью говорил инквизитор? «Теперь сюда никто не попадет без вашего ведома и разрешения…» Кажется, так.
Получается, Лис — единственный, кому я настолько доверяю, что даже во сне позволила беспрепятственно преодолеть установленную светлейшим невидимую границу. А «муж» у моего подсознания доверием явно не пользуется и вообще находится на подозрении.
— Доброе утро, Тэхён, — поздоровалась сухо. — Входите. — И когда мужчина, предварительно «ощупав» перед собой воздух, осторожно перешагнул порог, добавила: — Думаю, вам уже известно о происшествии, так ведь? — Он угрюмо кивнул. — Значит, понимаете, что подобные меры предосторожности не случайны и оправданны. Спасибо лорду Чону, что позаботился.
Лис перестал улыбаться, подобрался, сменив расслабленную позу на напряженную, и резко наклонился вперед.
— Лорд Чон? Инквизитор? Приходил сюда? Зачем? Что-то случилось?
«Супруг» моментально сдулся, потеряв всю свою воинственность. На лице его — о чудо! — появилось виноватое выражение, и он потерянно пробормотал, обращаясь ко мне:
— Прости, что не помог, но я правда ничего не слышал.
— И не мог слышать, — согласилась я. — Кайши первым делом создают полог безмолвия.
— Что? — Лис даже с места привстал. — Кайша? Здесь была кайша? Ночью? Да объяснит мне кто-нибудь наконец что произошло?
Пара жестов в ответ, понятных только другу.
«Проверь комнату, инквизитор мог оставить прослушку».
«Хорошо».
И через несколько минут, наполненных молчанием и сосредоточенной работой:
«Чисто. Можешь говорить».
Ну я и рассказала. После того, как встала, закуталась в злополучный халат и пересела в кресло поближе к приятелю. Вилмот устроился на диване неподалеку.
— Улх побери, — ошарашенно прокомментировал Лис.
А я повернулась к Тэхёну.
— О чем вы беседовали с инквизитором?
— Он поднял меня — весьма бесцеремонно, надо отметить, сообщил о нападении и долго пытал, расспрашивая о недоброжелателях, подозрениях и прочем. А потом…
Вилмот замялся, и я поторопила его:
— Ну…
— Потребовал, чтобы я отказался участвовать в отборе и увез тебя подальше отсюда. Раз уж не сумел обеспечить безопасность. — «Муж» поморщился и то ли пояснил, то ли пожаловался: — Как бы я ее обеспечил, если ничего не знал? И спал?
— Какая разница — знал… спал… — перебил Лис, — главное, Ласка в опасности. Мне это не нравится. И Ворону не понравится. Мы так не договаривались. Инквиз прав, надо уносить ноги. И чем скорее, тем лучше.
— Нет!
— Что значит «нет»?
Лис угрожающе уставился на Тэхёна, но тот только упрямо вскинул подбородок, повторив:
— Нет. Я не уеду и контракт не разорву. А без моего согласия она не может бросить дело. Магия договора не позволит.
Лис сжал кулаки, подаваясь к противнику. Вилмот вжался в спинку дивана, но не сдался.
— Да поймите вы, я не имею права отступить. Маркиз четко дал понять, что мы обязаны дойти до самого финала. И если проиграть, то лишь в конце, достойно, чтобы не опорочить род Асненов. Я уже взял у него деньги… много денег и дал расписку. Пойду против его воли — он не только лишит меня покровительства, но и потребует вернуть все. Всю сумму до последнего медяка. И тогда Дженни… — Он решительно тряхнул головой. — Нет, лучше сразу умереть.
— А что, хорошая мысль, — ощерился Лис. — Могу устроить. Причем прямо сейчас. Интересно, договор после безвременной кончины заказчика отменяется? Хм… Надо бы узнать у нашего мага.
— Ты не имеешь права! — почти взвизгнул Вилмот. — Контракт запрещает вредить клиенту. Нечего на меня давить, я все равно не соглашусь. И вообще, вдруг покушение не имеет отношения к отбору?
— А к чему имеет? — прищурился Лис.
— На что это ты намекаешь? — поддержала я приятеля.
В глазах Тэхёна мелькнула тень беспокойства, но лишь на мгновение, потом он снова пошел в атаку.
— Никаких намеков. Мне известно не больше, чем вам. Я только хотел сказать, что охотиться могут на метаморфа. Сбежите, только хуже себе сделаете, здесь хоть лорд Чон обещал присматривать, а инквизиторы слово держат.
— Он прав, Лис, — вздохнула я. — У нас нет пока точной информации, кто, за что и как. Глупо дергаться. Да и не получится у меня уйти, пока контракт не отработан.
— Тогда я к Ворону, — постановил приятель. — Пусть с гранд-мастером связывается. В конце концов, с его подачи мы этот хомут на шею нацепили.
Я согласно кивнула.
Очень хотелось рассказать другу, что вычитала в книге о драгхах, обсудить, посоветоваться, но времени уже не оставалось. Завтрак всегда подавали ровно в восемь, скоро должна появиться камеристка.
— Доброе утро, госпожа… господин. — Дверь осторожно приоткрылась.
А вот и она, легка на помине.
— Заходи, Нора, — произнесла я быстро.
Чем позже она узнает, что в мою спальню теперь так просто не попасть, тем лучше.
— Там господин Ласант пришел. Через час ждет всех в общей гостиной. — Служанка бесшумно скользнула в комнату, блестящими от любопытства глазами оглядывая нашу компанию.
— Иди, Чимин, — бросила я Лису, — надеюсь, твоему дяде к вечеру станет лучше. — И повернулась к Норе. — Готовь ванную. А потом позови служанок, которые убирают мои покои, у меня есть для них распоряжения.
«И разрешение на вход», — добавила мысленно.
Утро принесло новые сюрпризы. Ласант, на зов которого собрались все оставшиеся пары, объявил, что эрлы приглашают конкурсантов разделить с ними утреннюю трапезу.
Да, вот так высокопарно: не перекусить, чем Озантар послал, не просто позавтракать, в конце концов, а именно «разделить утреннюю трапезу».
Ох, чувствую, не к добру это, и мы столкнемся с очередной милой горской традицией.
Пока Нора помогала мне привести себя в порядок, одеться и причесаться, я лихорадочно вспоминала все, что знала о застольных обычаях и церемониях тхеирцев — а было их великое множество. Уверенность в том, что это очередное испытание, крепла с каждой минутой.
Вопреки подозрениям, «трапеза» началась довольно мирно.
Малая королевская столовая, куда нас торжественно проводил господин распорядитель, сияла позолотой, хрусталем, солнечными лучами в витражных стеклах и — время от времени — скупыми улыбками эрлов. Причем улыбались они большей частью не нам, а своим женам, которые в этот раз их сопровождали. Темноволосые и черноокие дамы отвечали супругам тем же. На нас они почти не обращали внимания, словно мы для них вовсе не существовали.
Присутствующий на завтраке барон Сехун вежливо кивнул всем сразу и никому в отдельности, а потом принялся объяснять что-то своей супруге — на вид очень серьезной, сдержанной женщине, которая, слушая его, продолжала спокойно есть.
Исключением, как и вчера, оказался лорд Чон Чонгук.
Во-первых, он явился один, без Айрин, а во-вторых, был мрачнее тучи. И наше появление улучшению светлейшего настроения не способствовало. Под ледяным взглядом инквизитора Тэхён сначала съежился, как нашкодивший мальчишка перед наставником, но затем, видимо, из последних сил выпрямился и вызывающе расправил плечи.
Лорд брезгливо скривился, посмотрел на меня — оценивающе, вопросительно, и я склонила голову, еще раз благодаря его. Не только за спасение. За защитное заклинание, наложенное на комнату. За многочисленную охрану, которая явно усилилась и увеличилась — даже в столовую нас помимо распорядителя сопровождали еще несколько человек самого сурового и решительного вида.
Официальная версия, озвученная господином Ласантом, гласила: меры предосторожности вызваны неусыпной заботой его величества о благе и безопасности гостей. Но я-то знала реальную причину.
«Трапеза» неспешно продвигалась к концу. Инквизитор, казалось, потерял к нам с Тэхёном всякий интерес, негромко беседуя о чем-то с эрлом Тшииром, и мне удалось относительно спокойно позавтракать. Но расслабляться не торопилась. Когда начали подавать десерт и горцы, прервав разговоры, вскинули головы, а их жены, как по команде, с интересом уставились на нас, я уверилась, что была права. А еще поняла, почему светлейший пришел на завтрак один, без Айрин.
Рядом тревожно нахмурился Вилмот, да и остальные пары подобрались, почувствовав, что приближается очередная проверка на прочность.
Двери отворились, и слуги торжественно внесли одинаковые круглые блюда, накрытые большими серебряными крышками. Как только официанты выстроились в ряд, эрл Тшиир величественно поднялся со своего места.
— Мы, гости королевства Вагуа, — начал он негромко, и каждое сказанное им слово падало тягучей каплей в напряженную тишину зала, — предлагаем присутствующим в знак дружбы и уважения разделить с нами наше традиционное лакомство.
Черт, вот и прозвучали ключевые слова. Дружба. Уважение. Разделить. Традиция.
Я успела за эти дни прочитать достаточно книг о Тхеире, чтобы понять — с этого мгновения завтрак закончился и начался ритуал, в котором каждый неверный жест, взгляд, слово может обернуться фатальной ошибкой. Шаг вправо, шаг влево — и ты навеки враг горца.
Тем временем встали остальные тхеирцы — мужчины и женщины — и забрали у слуг блюда.
Так… Насколько я знаю их обычаи, мужья подойдут к дамам, а жены — к нашим «супругам». Мне следует протянуть навстречу тарелку, обязательно двумя руками, иначе смертельно оскорблю угощающего.
Я обхватила тонкую фарфоровую посудину обеими ладонями и покосилась на Тэхёна. Он еле заметно кивнул. Значит, помнит.
Тхеирцы остановились у стола, переглянулись, одновременно подняли крышки, и по залу поплыл запах тухлятины — густой, тошнотворный, мгновенно вызвавший рвотные позывы.
— Мясо кайши, приготовленное по особому древнему рецепту нашего народа, — гордо объявил эрл Тшиир. — Чрезвычайная редкость и отменный деликатес. Раздобыть эту змею непросто, но нам помог… гм… случай. Да, случай. И мы спешим разделить свою радость с вами. Вкус кайши ни с чем не сравним, вы запомните его на всю жизнь.
— А запах? — пискнула одна из конкурсанток, самая молоденькая.
А ее муж еле слышно пробормотал:
— Великий Озантар, это еще и змея…
— Кайша всегда подается вместе с иши, — невозмутимо пояснил эрл.
М-да… подобного даже я не предполагала.
Нет, с какой целью нам продемонстрировали обезвреженную до уровня деликатеса змею, понятно. Инквизитор явно хотел посмотреть на реакцию окружающих. Но зачем такой специфический гарнир?
Иши — необычный фрукт, внешне похожий на земную дыню, только гигантскую, а по вкусу отдаленно напоминающий наше манго. Но аромат… лучше не вспоминать. Растет это чудо только на территории Тхеира в труднодоступных горных долинах, и вывозить его за пределы страны строжайше запрещено. Местные считают иши священным фруктом. Принять его в дар — величайшая честь, отвергнуть — святотатство.
Мне уже приходилось пробовать этот своеобразный плод, Ворон доставал. Не для того, чтобы побаловать или удивить, глупой сентиментальностью мастер не страдал. Для тренировки. Хозяин Гнезда считал, что я должна уметь держать лицо в любой ситуации, мало ли кого придется изображать. Поэтому время от времени угощал меня всякой экзотикой: скорпионами, тухлой рыбой, склизким сыром с плесенью и прочими «изысками». А Крыс учил, как незаметно использовать целительский дар, чтобы с достоинством проглотить «лакомство» и не подавиться.
Я осторожно потянулась к источнику, ухватила самую тоненькую магическую нить и с ее помощью почти полностью погасила обоняние. Все, теперь можно относительно спокойно лакомиться. Главное, не вспоминать, что «еда» еще сегодня ночью сама собиралась мной закусить.
Я улыбнулась подошедшему ко мне эрлу Ньону и, бережно держа тарелку двумя руками, протянула ее мужчине.
— С благодарностью принимаю и разделяю, — произнесла ритуальную фразу, наблюдая, как на тарелку ложатся красноватые куски мяса вперемешку с сочными ломтиками насыщенного голубого цвета.
Остальные конкурсанты если и слышали об иши, то вряд ли его видели, а уж тем более пробовали. А тут еще и кайша добавилась.
С рвотными спазмами справились все, хотя некоторым это далось с большим трудом. По крайней мере у большинства присутствующих лица стали непередаваемого сине-зеленого оттенка.
Тхеирцы вернули пустые блюда слугам и вновь заняли свои места.
— Приятного аппетита!
Слова эрла Тшиира прозвучали откровенным издевательством. Несколько дам после этого пожелания, не выдержав, прижали ко рту ладони. Хотя, судя по тому, с каким энтузиазмом сами горцы и их жены приступили к поеданию кайши и иши, допускаю, что его напутствие было самым что ни на есть искренним.
Барон Сехун с супругой тоже ели совершенно спокойно. Баронесса только побледнела немного, а в остальном вела себя очень достойно. Железная женщина. Настоящая жена посла.
Светлейший держался безмятежно. Невозмутимо накалывал на вилку кусок за куском и отправлял в рот, не забывая, впрочем, зорко поглядывать по сторонам. Хм… может, и он себе заранее магические фильтры поставил? Айрин-то явно пожалел, не привел.
Кстати, о супругах.
С беспокойством взглянула на Вилмота. Прямой как палка, «муж» застыл, стискивая побелевшими пальцами вилку, и судорожно сглатывал.
— Тэхён, — позвала тихонько.
Он повернулся, прерывисто вздохнул.
— Дженни, — ответил сдавленно. И снова: — Дженни…
Секунда, другая — и лицо его прояснилось, стало решительным, и он принялся есть.
Со стороны, наверное, казалось, что Вилмот ко мне обращался, но я-то знала, в эту минуту он думал о настоящей Дженни.
Гадкий он временами человечишко, что уж скрывать, но жену любит искренне, почти самоотверженно. За это ему многое можно простить.
Я подняла голову и столкнулась со взглядом инквизитора. Пользуясь всеобщим замешательством, Чонгук наблюдал за мной. Пристально. Не отрываясь. Лицо его казалось бесстрастным, но мне почудилось, что в синих глазах отражается внутренняя борьба, словно он недоволен происходящим, и еще какое-то странное чувство, похожее на… жалость.
Что ему надо? Желает знать, смогу ли я проглотить хоть капельку экзотического деликатеса? Изучает, как зверька в зоопарке? Или опасается, что не вынесу неприятных воспоминаний и в обморок грохнусь?
На Атросе моим девизом стало «Будь незаметной. Прячься. Не высовывайся». Но этот мужчина всегда, с самой первой встречи, очень странно на меня действовал, будил самые противоречивые чувства, точно подталкивая к опрометчивым поступкам. Вот и сейчас неожиданно захотелось бросить вызов. И я, не отрывая взгляда, аккуратно отрезала кусочек иши, втянула воздух, будто наслаждаясь прекрасным запахом, и аккуратно положила «лакомство» в рот.
А потом любезно улыбнулась сидящему напротив лорду.
Удар сердца… Еще один…
Светлейший отвернулся первым — хмыкнул чуть иронично, но не зло, в глазах заискрились смешинки, словно от хорошей шутки, и он наклонился к эрлу Тшииру, о чем-то спрашивая. Тот согласно кивнул, и Чонгук вернулся к изучению остальных конкурсантов, видимо, пытаясь вычислить, кто из них ночью подбросил мне в спальню кайшу.
Удостоенные его внимания пары, и без того с огромным трудом впихивающие в себя «подарочек» горцев, окончательно растерялись. Краснели, бледнели, начинали давиться и кашлять. Мне так и не удалось понять, имеет ли кто-нибудь из них отношение к нападению. Вызвано ли их поведение страхом перед разоблачением, или это просто естественное отвращение к экзотическому блюду, что нам подали, боязнь опозориться и провалить испытание? Может, инквизитору повезет больше. Он в этом деле мастер.
Не все присутствующие сумели сдержаться и достойно завершить завтрак. Особенно когда Тшиир вдруг принялся очень красочно, в деталях описывать, как он охотился на свою первую кайшу, а затем ее разделывал. Одна из дам — самая юная, та, что спрашивала про запах, вскочила, содрогаясь в рвотных спазмах, прижала ладонь ко рту и выбежала из столовой. Ее муж хмурясь, последовал за женой. Хорошо хоть не бросил одну в подобной ситуации.
Пары, что в прошлый раз демонстративно не обрадовались нашему успеху… Как их назвал светлейший? Кажется, Масе и Браук. Интересно, кто из них кого представляет?.. Так вот, они тоже вели себя совершенно по-разному.
Лысеющий блондин и его пепельноволосая супруга держались не хуже нас с Тэхёном, нет, пожалуй, лучше. Ели степенно, с достоинством, не торопясь, но и не давясь, не выказывая ни малейших признаков отвращения. Я даже заподозрила, что они одаренные и заблаговременно, как я, озаботились магическими фильтрами.
А у второй пары дела шли плохо. Мужчина несколько раз пытался попробовать десерт и не смог, хотя было видно, что он изо всех сил борется с собой. Наконец, совершенно отчаявшись, он отложил вилку и застыл, вцепившись пальцами в край стола. На лице жены, худенькой большеглазой брюнетки, мелькнула горестная гримаса. Она прикусила губу и вдруг решительным жестом придвинула поближе тарелку мужа, чтобы переложить себе все, до последнего кусочка. Хотя до этого с большим трудом справлялась с собственной порцией.
Я невольно восхитилась ее силой воли. Надеюсь, тхеирцы тоже оценят — я заметила, как внимательно они наблюдали за женщиной.
Мы с Тэхёном закончили трапезу первыми. Через пару минут после нас финишировали блондино-пепельноволосые. Затем, с большим или меньшим успехом, домучили кайшу с иши остальные.
Результаты второго отборочного испытания пообещали огласить ближе к обеду — хотя о еде сейчас не то что думать, даже вскользь упоминать было тошно.
Не знаю, о чем так долго собирались совещаться тхеирцы. Может, просто сжалились и решили дать конкурсантам небольшую передышку? Так или иначе, у нас появилось время, чтобы немного прийти в себя и привести в порядок расстроенные нервы и чувства.
— Пойду приготовлю противорвотное, — пробормотал Тэхён, едва мы вышли из столовой. Подумал и добавил: — И успокаивающее, пожалуй.
— А не лучше у целителя заказать? — внесла я встречное предложение и получила в ответ обиженно-негодующее:
— Нечего деньги зря тратить. Полагаешь, если я погодник, так больше ни на что не гожусь? Я маг, между прочим. Стихийник. Академию с отличием окончил, и зельеварение мы два семестра проходили. Уж с простейшей микстурой как-нибудь справлюсь, не беспокойся.
Целых два семестра! Улх побери.
— Тебе сделать?
— Не надо, у меня с собой есть все необходимое. А чего нет — Лис принесет, — отказалась поспешно. Мастерству и опыту Крыса я доверяла больше, чем сомнительным талантам Вилмота. — Лучше немного прогуляюсь, подышу воздухом.
— Ну как знаешь, — не стал настаивать Вилмот. — Если что, буду у себя.
Кивнул и быстро ретировался. А я свернула к выходу в парк.
Появилась у меня мысль обследовать место под собственными окнами — осмотреть траву, клумбы, ближайшие кусты, вдруг обнаружу что-нибудь интересное. Помощь инквизитора — это, конечно, хорошо, но спасение метаморфов, как известно, дело рук самих метаморфов.
Время для обыска сейчас самое удачное и безопасное: почти полдень, кругом полно народа, охрана чуть ли не под каждым деревом понатыкана. Бдит. И инквизитор наверняка занят, с тхеирцами и бароном Сехуном нашу судьбу обсуждает. Значит, под ногами мешаться не будет.
До корпуса я добралась практически незамеченной — охранники, изображавшие элементы садового ландшафта, не в счет, — а когда повернула за угол, чтобы обойти здание, удача мне изменила.
— Госпожа Вилмот, — догнал меня мужской голос, — какая неожиданная встреча.
И я чуть не застонала от досады.
— Вот уж поистине неожиданная. Нечаянная такая, непредсказуемая, — пробормотала, наблюдая, как ко мне неспешно, я бы даже сказала вальяжно, приближается Чонсок Аснен. Вид беззаботно-уверенный, на красивом лице ни тени смущения, на губах — самодовольная улыбка.
Похоже, у меня нынче день неприятных сюрпризов. Вернее, сутки, которые, между прочим, еще не закончились. И что делать? Бежать глупо, просто повернуться и уйти — тоже, если преследователь задастся целью, обязательно догонит. Да и не хочу я с Асненом-младшим в парк углубляться, а до нашего флигеля не доберешься, он как раз в той стороне, откуда это чудо подходит.
Оставалось ждать и надеяться, что на глазах у свидетелей мужчина на меня кидаться не станет.
— Добрый день, Дженни, — остановился возле меня Чонсок. И когда это я позволила ему называть себя по имени? Что-то не припомню. — Решили прогуляться?
— Здравствуйте, — откликнулась сухо. — Да, хотела… до нашей встречи. Честно говоря, не ожидала вас здесь увидеть.
— Почему не ожидали? — в показном удивлении приподнял идеальные брови этот пижон. — Я вхожу в личную свиту наследника, его высочества Тебрина, и почти каждый день бываю во дворце. Кстати, — Аснен шагнул вперед, доверительно склоняя голову, — принц прислушивается ко мне и, смею надеяться, считает своим другом. Уверен, он не откажет в маленькой просьбе. — Еще один маленький шаг, окончательно сокративший расстояние между нами. — Я слышал, сегодня горцы устроили совершенно дикое испытание. Варвары. Так издеваться над дамами! А что ждет впереди, один Озантар ведает. К чему вам эти переживания, постоянное нервное напряжение? Зачем вообще уезжать в чужую холодную страну к дикарям? Только пожелайте, и я устрою вашего мужа в секретариат его величества. Прекрасная денежная должность и перспективы неплохие. Поселитесь в столице… Балы… Визиты… Развлечения… И карьеру супруга обеспечите, и никуда ехать не надо.
— Даже так? — протянула насмешливо. — Очень заманчиво. И что в обмен?
— Ничего для вас сложного или утомительного, — мурлыкнул Чонсок, пытаясь поймать мою руку. — Всего лишь согласие на более тесное знакомство.
Вот ведь… непробиваемый. Или дурак, или до такой степени уверен в себе, что и мысли не допускает, что его могут отвергнуть.
— Мы ведь с вами недавно уже имели честь тесно познакомиться… Там, на лестнице. — Я вывернулась из его загребущих ручонок и демонстративно отступила назад. — Мне показалось, вам не понравилось.
Надеялась, что Чонсока оттолкнет мой более чем прозрачный намек, но он только рассмеялся. Легко, бархатно. И явно отрепетированно.
— Ну что вы, Дженни, это было забавно… мило. Если вы хотели еще сильнее возбудить мой интерес, то вам это удалось.
Он что, всерьез так считает? Судя по всему, да.
— Женщины, которые с первой же встречи сами вешаются мужчине на шею, — это банально и скучно. А вы… Вы еще больше меня раззадорили. Я ведь охотник, знаете ли, — Аснен понизил голос до вкрадчивого шепота и опять попытался приблизиться.
— Представляю. — Я синхронно с ним переместилась в сторону. Ну не бить же его прилюдно? Публичного унижения он мне точно не простит. — Только я не кролик.
— Да-да, я уже осознал, — короткий смешок. — Вы дикая кошка. Но настоящий охотник предпочитает крупную дичь.
— Это опасно.
— Тем интереснее. Предпочитаю опасность, она будоражит кровь. И учтите, я ведь не только способствовать карьере вашего мужа могу, но и навсегда испортить ее.
Еще одно движение в мою сторону. И снова я предусмотрительно отпрянула.
— Понимаю. Но думаю, мы с Тэхёном все же рискнем. Примем покровительство вашего дедушки и постараемся справиться.
Неизвестно, сколько бы я так пятилась, но тут плечо резанула боль, отозвавшись даже в пальцах руки, и в то же мгновение сбоку раздалось ледяное:
— Господин Аснен, вот вы где. Его высочество вас повсюду разыскивает. Он, кажется, очень огорчен, даже недоволен вашим отсутствием.
Мы оба обернулись — Чонсок с раздражением, а я с невероятным облегчением.
Чонгук.
Снова он пришел удивительно вовремя и опять меня спас. Ночью — от одного гада. Днем — от другого. Настоящий Бэтмен, честное слово.
Этак у меня войдет в привычку в трудных ситуациях ждать его появления. Не дай бог, расслаблюсь, втянусь и вместо совершенно естественного страха начну испытывать к инквизитору другие чувства. И я не о простой благодарности сейчас говорю.