kiddo

Одиннадцать

[сентябрь]

[на следующий день после Нового года; флэшбэк]

Когда Намджун начал вставать, ему отчаянно захотелось снова упасть в объятия темного, тихого пейзажа грез, известного как сон.

Черт, у меня болит голова. Давление усиливалось по мере того, как он ворочался в постели.

Он попытался зарыться лицом в подушку, надеясь защититься от невероятно яркого солнечного света, и глубоко вдохнул, надеясь ослабить огромное давление в черепе.

Но в следующую секунду он замер.

Потому что это была не его кровать.

Здесь не пахло так, как в его постели.

Пахло затхлостью с застарелым запахом алкоголя. Как будто простыни когда-то стирали, но ими некоторое время не пользовались.

По крайней мере, до этого момента.

Намджун запаниковал.

Впервые с тех пор, как он пришел в сознание, его глаза приоткрылись, и он резко сел, прохладный воздух коснулся его обнаженной груди.

У него была всего минута, чтобы поморщиться от боли, вызванной попаданием света в поле зрения, прежде чем началась настоящая паника.

Он был голый, в чужой спальне, с раскалывающейся головной болью.

Он попытался повернуть голову, но в итоге плюхнулся обратно, и от этого движения его затошнило.

Он застонал, в горле у него пересохло, тело казалось грязным.

Вспышки прошлой ночи захлестнули его мозг, причиняя еще большую боль, чем раньше.

Сердце Намджуна упало в груди.

Его подташнивало, а дыхание стало более прерывистым.

Черт.

Черт. Черт.Чертчертчертчерт.

Подросток чуть не выпрыгнул из собственной кожи, когда понял, что рядом с ним кто-то движется.

Он быстро выбрался из постели, натягивая на себя одеяло и стараясь не смотреть на полуобнаженное тело Сыльги.

— Блять! — прошептал он себе под нос, проводя свободной рукой по волосам в поисках одежды.

Девушка снова пошевелилась, лениво вытянув руки, почти беззаботно двигаясь, прежде чем внезапно движения прекратились.