Дождь с градом лупил с такой силой, что сбивал мелкие веточки и листья с деревьев, усеивая ими щербатый асфальт тротуаров. Небо пучилось фиолетово-черными тучами, которые прорезали вспышки ломаных молний, сотрясая землю ошеломляющим грохотом. Мутные бурлящие от крупных градин потоки, вливаясь в лужи, превращали площадку с клумбами перед институтом в непреодолимый на своих двоих водоем. Роберт тяжко вздыхал, подпирая рукой щеку и смотря на творящееся за окном безобразие, которое не собиралось заканчиваться в ближайшие часы. Оттого приходилось отираться в коридорах учебного корпуса, дожидаясь Вована с экзамена по почвоведению. Сам он отстрелялся одним из первых и теперь с самодовольной лыбой время от времени открывал зачетку, чтобы увидеть в ней еще одно «Отлично».
В начале учебного года Роберт с сомнением относился к уровню своих знаний после интерната и, будучи реалистом и прагматиком, с трезвой головой и холодным расчетом максимум на что уповал, так это на трояки в зачетке. Но жизнь преподнесла неожиданно приятный сюрприз, учеба на протяжении всех двух семестров шла на удивление легко и споро – да, он просиживал, бывало, что и ночи напролет за книгами и углублялся в науку, сверх необходимого уровня, но больше не потому, что нужно, а потому, что сам жаждал новой информации, которую впитывал как губка. Словно проведенные в «Гнезде» годы иссушили его и принизили, приравняв к планке едва ли выше вшивой шараги, куда обычно поступали выпускники детдомов, да и то, по большому такому желанию. Парень сам себя постоянно подгонял и ставил цели, к которым с завидным упорством и трудолюбием двигал, несмотря на препоны, а заодно подпинывал Вована, чтобы этого деревенского увальня не вышибли к херам собачьим после первой же сессии.
- Живой? - спросил Роберт, обернувшись, когда Якушев, с которого будто семь потов сошло, вышел из аудитории, осторожно прикрыв за собой дверь. - Как оно?
- Да, - рассеянно махнул он рукой, - пойдет. Трояк.
- Бля, ну ты чо, Вован? Вчера же до ночи сидели повторяли. На четверку мозгов не хватило?
- Да вопросы днищенские попались, - обиженно засопел Вован, нервно комкая в руке листок бумаги со своими каракулями. - Коагуляция и пептизация коллоидов. Да я в душе не ебу, что это за дерьмо!
- И все? А второй и третий вопросы? - настаивал на своем Беккер, потому что убил охренную кучу времени, чтобы вложить в голову Вовану хоть какие-то знания.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Gebrochene Herzen
RomanceЖизнь - бесконечная череда проблем, вопросов без ответов, путаных мыслей, неверных решений, эмоционального раздрая и разбитого сердца, острые осколки которого впиваются в плоть с каждым годом сильнее, отравляя и без того безрадостное существование...
