Gebrochene Herzen

Часть 36

Дорога стелилась спокойно и ровно под аккомпанемент лениво выползающего с востока солнца, которое бледными лучами оглаживало лоскутное одеяло возделываемых полей, укрытое легкой туманной дымкой. Километр ложился за километром, унося их от дома все дальше и дальше. Роман потягивал остывающий кофе из небольшого термоса и время от

времени бросал взгляд на спящего рядом Роберта. В салоне стояла тишина, только движок утробно ворочался под капотом, да порой со свистом мимо проскакивали по встречке редкие в этот ранний час легковушки. Ева поначалу капризничала, но сейчас тоже тихонько посапывала в детском кресле, укутанная в мохнатый плед.

Прошло всего несколько часов, как они выехали из Солнечного в сторону юга, и пока совершенно не верилось, что вот он, долгожданный отпуск, и можно ненадолго забыть обо всех делах и просто отдохнуть душой и телом. И Залесских искренне надеялся, что эти две недели сложатся именно так, как ему рисовалось в мечтах. Да, воспитание половозрелого парня, пожалуй, было на порядок, а то и на несколько, труднее воспитания маленького ребенка. По крайней мере, здесь его никто не посылал в пешие эротические дали. Но, вот что неотъемлемо импонировало в этих непростых моментах, так это то, что Беккер мог трезво поразмыслить и принять верное решение, пусть неизменно через скандал и ругань. Голова у Роберта все-таки работала в верном направлении, даже несмотря на пока еще свойственный юности максимализм, приправленный впитанным в интернате хамством. Иногда ему казалось, что навязанные устои победят в борьбе с врожденной интеллигентностью, но каждый раз парень доказывал обратное. Роберт напоминал собой сложную головоломку, которую во что бы то ни стало необходимо разгадать. Ну, а как еще могли в нем умещаться любовь к классической музыке и философии с тягой к рукоприкладству и обсценной лексике? Вспышки гнева и бесконечная забота уже не только о сестре, но и о Романе? Он мог часами сидеть переводить тексты, чтобы заработать свои первые деньги, и с такой же легкостью мог пойти воровать, чтобы купить Еве подарки... Просто непостижимо, сколько всего было намешано в этом парне, наверное, именно поэтому к нему так и тянуло.

Залесских сбавил скорость и съехал на обочину у разросшейся лесополосы. Выпитый кофе давал о себе знать, поэтому он заглушил двигатель и, чтобы не потревожить спящих пассажиров, вышел на улицу. Ветер тут же кинул ему в лицо пригоршню прожаренной на солнце пыли и аромат цветущей гречихи с ближайшего поля. Роман размял затекшую спину и ноги, и с наслаждением затянулся сигаретой – первой за несколько часов.