глотай мою печаль бесполезных слов

6. мы всё покорим.

Джисон исчез из жизни Минхо. Прошло так много времени, что Хо давно смирился. После разговора в том тёплом сентябре, где холод тянул на дно, а небо спасало вдохновением, Минхо, проревев, кажется, часа два, принял иронию своей мёртвой жизни. Гнаться за Джисоном бессмысленно. Парни провели тот день вместе. Немного смеялись, смотрели фильм и молчали. К вечеру Джисон ещё раз поцеловал, опустил горячие объятия и пропал. Он сказал, что вернётся, как только всё уляжется. Пообещал.

Мир стал раскрашиваться в печальные, немного серые тона. Туман стал новым другом. Вставая на учёбу, Минхо умирал от холода. Теперь нет парня рядом, который побуждал улыбку. Согревал своими руками, порой нежности шептал, а поцелуями к жизни приводил. Теперь всего этого нет. Минхо снова стал кутаться в тысячи одеял, спать в тёплой пижаме, потому иначе он бы умер. Джисон собрал рюкзак, закинув базовые вещи, попрощался с Сынмином, зачем-то попросил у него прощения, улыбнулся Минхо и вышел прочь из общаги. С того момента время полилось проливным дождём.

Сентябрь тянулся до одури долго. Каждый день был похож на застой. Стрелки часов не двигались. Только секундная носилась по циферблату, делая вид, что время идёт, когда оно на самом деле стоит. Минхо порой думал о том, чтобы встать, подойти к часам и попробовать самому перевести стрелки. Мысли были такие, что мгновения тянулись бесконечностью. Минхо стал болеть. Много болеть. Только боль эта не была физической. Эти мучения принадлежали только моральному состоянию, из-за которого страдало и тело. Порой печаль готова была принести в жертву красные из-за слёз глаза. Лежать на кровати после школы и заливаться тоскливыми водопадами нескончаемой трагедии — стало стабильностью сентября. Минхо не мог объяснить, но чувство смерти не покидало его мысли ни на минуту. Сколько не отпускай все те мысли в молоко, всё равно они оставались с ним. Хёнджин старался помочь. Был рядом. Минхо заметил, что с Хваном интересно разговаривать. Он и до этого знал, просто сейчас стал обращать внимание на скрытую заботу. Хёнджин то булочку принесёт, то школу предложит прогулять. Отпускать Хана вслед за несбывшейся мечтой было отвратительно больно.

Октябрь стал месяцем дождей. Постоянные нескончаемые потоки грусти напоминали слёзы, что были пролиты в сентябре. Становилось немного лучше. К середине октября Минхо перестал заливаться слезами бесконечными. Спать всё так же было холодно, только теперь Хёнджин и Крис немного помогали согреться. Даже Феликс своими тупыми шутками помогал. Оказалось, что он парень хороший. Просто глупый и травмированный. Минхо смотрел во время большой перемены на то, как Ликс, с отросшими корнями, глядел на Криса звёздными глазами и улыбался настолько ярко, что даже Солнце бы позавидовало. Когда-то в глазах Джисона были те же соцветия, но в последнюю встречу там была только угнетающая пустота. Минхо ощущал некую безысходность, находясь в комнате один. Смотрел на пуфик и понимал, что больше никогда не сможет найти там человека, который своим одиночеством скрашивал проблемы нерушимого сознания. Теперь же только почти что исчезнувший запах шоколадных сигарет и горстка горячих воспоминаний напоминали о человеке, что потерял себя. Минхо не желал расправлять крылья после всего того, что произошло в его жизни. А ещё он постоянно прокручивал в голове представления о том, как бы с Джисоном он провёл свой девятнадцатый день рождения. Вот только день он этот провёл в парке с Хёнджином. Они кушали сладкую вату и смеялись с плачущих детей. А вечер закончился вкусными пуноппанами тётушки Соль.