История генерала с каменным лицом о попытках завести ребенка

49. Последствия холодной войны

В этот день, вернувшись домой, Вэй Цинъян увидел, что стол накрыт едой, а две пары столовых приборов были чистыми, без следов использования. Сунь Фэнбай лежал на низком ложе, повернувшись спиной к выходу.

- Второй господин не ужинал?

- Нет, второй господин сказал, что будет ждать, пока вы вернетесь, - тихо ответила Ся Юэ и, увидев, как Вэй Цинъян махнул ей рукой, вышла из комнаты.

Лежа с открытыми глазами, Сунь Фэнбай услышал звук закрывающейся двери и тихо закрыл глаза. Он на самом деле так и не заснул. Хотя он решил помириться, но первый шаг делать не хотел, поэтому устроил ситуацию так, чтобы Вэй Цинъян первым пошел на уступки.

Вэй Цинъян долго стоял перед худой спиной Сунь Фэнбая. Он тоже был в смятении: вставал раньше Фэнбая и возвращался позже, живя под одной крышей, они стали как чужие. Это было мучительно. Но Вэй Цинъян считал, что не был неправ, и злился на непреклонность Фэнбая, который, по его мнению, не ценил все его старания.

Не зная, что сказать, Вэй Цинъян стоял у ложа, молча, а потом сел за стол.

Услышав звук стула, Сунь Фэнбай почувствовал, как у него дрогнуло сердце. Неужели Вэй Цинъян действительно его игнорирует?

В его сердце внезапно вспыхнули чувства, то ли горечь, то ли обида, и его глаза покраснели. Недовольство Вэй Цинъяном усилилось. Хорошо! Игнорируешь, значит игнорируй!

Слезы предательски побежали по щекам, но Фэнбай не стал их вытирать, а крепче закрыл глаза, решив теперь действительно поспать.

Пожевывая рис и закусывая овощами, Вэй Цинъян снова взглянул на спину Сунь Фэнбая. Съев миску риса, он отложил еду, взял длинный меч и отправился в сад тренироваться.

Хотя он изо всех сил старался заснуть, у него не получалось. Тем более что, ожидая, что Вэй Цинъян сам пойдет на примирение, Сунь Фэнбай даже не взял одеяло и теперь лежал, мерзнув.

Как бы он ни был расстроен, нельзя было шутить со своим здоровьем, особенно когда у него в животе был ребенок. Сунь Фэнбай встал, решив принести одеяло и подушку.

Проходя мимо стола, он не удержался и бросил взгляд на оставленную еду. В миске Вэй Цинъяна оставалась большая часть риса, а расположение блюд на столе было странным: от каждой тарелки осталось немного, но все они были сложены в одну тарелку. Приглядевшись, он заметил, что это были его любимые блюда.