До потери сознания!

Часть 7. (Бетонная коробка)

Спустя два года(а это капец как много в самом деле), я заново опубликовала все главы и напишу продолжение... Просто имейте ввиду, что за время отсутствия глав моё мастерство возрасло и главы, начиная с этой, немного будут отличаться по описанию сюжета. Всем приятного прочтения. Чао какао

Мидория шёл вместе с курогири по узкому коридору. Парень внимательно всматривался в фиолетовую дымку этого существа, безуспешно надеясь разглядеть там хоть кусок скрытого тела.

- Не смотри на меня так. Давай просовывайся - почувствовав взгляд, Курогири остановился, отворил незапертую дверь в совершенно пустую комнату и пропустил Мидорию внутрь.

Не успевши осознать, где находиться, за Мидорией закрылась дверь и щёлкнул замок.

- Э-э-э! Я не собираюсь сбегать: так зачем меня запирать здесь? - крикинул мальчик, совершенно не планировавший оказаться снова запертым так скоро.

- Тебе запрещено рыскать по этому помещению. - спокойно отрезал Курогири и ушёл, оставив Изуку одного.

Мальчик огляделся. Довольно просторная для него комната из бетона и бетона. Никакой мебели и обихода: лишь лампочка на потолке, покрытая пылью.

- Это словно не гостевая комната, а тюремная камера - буркнул Мидория, цокая по включателю до тех пор, пока лампочка не очнулась от долгого сна.

Мидория уселся в угол. Он собирался думать. Много и долго в одиночестве сидеть, глядеть в сторону и размышлять о планах, что так часто приходится менять. Может это причина его возраста, но до него доходит всё довольно долго и если не посидеть вот так, он никогда не осознает, в какой ситуации сейчас находится.

Спустя какое-то время мальчик снял рюкзак, что так и болтался за спиной. Он задумчиво стал выкладывать все вещи, что взял с собой: кусочек дешевого плавленного сыра, неполная буханка хлеба и лепёшка. Естественно он взял соль, сахар с расчётом на то, что прийдётся готовить. Три штуки сырых картофеля и морковь: его скудные запасы выглядели бы полноценнее, если бы его мать пропала бы не перед походом в магазин...

И тут Изуку что-то щёлкнуло. В мгновение он осознал то, что никак не могло проникнуть ктнему в голову. Слова, которые он совсем забыл из-за всех мыслей, что накручивал на себя сам:
«Я сам убил её» - прозвучало воспоминание. Это говорил Шигараки. Он убил Инко! Он убил мать Изуку!

Мальчик вскочил бросил резкий взгляд на дверь, но вышибать даже не пытался. Он схватился за голову, стал расхаживать по комнате, не наступая на разложенные продукты. Он сбившись, дышал. Но его сердце не готово на месть. Не готово на злобу, направленную не на него самого: теперь он винил себя за то, что осознал такое важное явство так поздно.

Он снова сел в угол, когда понял, что просыпал весь сахар. На наведение спокойствия у него было много времени. Много размышлений. Стараясь забыться он вновь схватился за вещи и стал доставать из рюкзака документы, ручной фонарик и изоленту, вслед за которой последовал кухонный нож и вилка с ложной: как никак готовить собрался.
- К чёрту! - поняв, что не взял ковша и что приготовить в бутылке воды суп не сможет, Изучал вцепился в лепешку, на которую вилкой наложил плавленного сыра.

А глухой тишине бетона мальчик слышал лишь собственное чавканье и собственный голод, так резво проявляющийся и игнорируемый до сих пор.

Подумав, что он наконец один, мальчик не стал стесняться своей не культурности, что так старательно убирал дома. И вдруг щелчек,скрип двери и в дверях стоит недовольный курогири, завидив мальчишку лишь пролепетал что-то вроде:
- Если что толко из-за Шиги дверями пользуюсь. Давай поднимайся и барахло прикатай. У тебя пять минут: Тимура уже ждет тебя, не нервируй его. И меня.

И Курогири хлопнул дверью, не запирая её.

Мальчик поднялся, дожувал и отряхнулся, спешно засовывая всё обратно в рюкзак и надевая его за спину.
- Я хочу узнать больше. Сегодня. А завтра...

Но он еще не решил, что будет делать, просто двинулся по коридору к бару, где его на том же месте встретил Шигараки.