На уроке русского Андрющенко прислала мне записку — пустила самолетик, который упал прямо на парту. Но не на мою половину, а на половину Вилки. И та моментально захапала записку. По ее взгляду я поняла — не отдаст ее просто так.
— Эй, — толкнула я Малышенко в бок, и он опешил.
— Что?
— Отдай! Это мое.
— Теперь мое, — отозвалась она с нехорошей улыбочкой и стал разворачивать самолетик.
— Это что еще такое? — недовольно спросила русичка, которая как раз стояла рядом. Она ловко вырвала из пальцев Вилки самолетик и развернула его. Глаза ее полезли на лоб, и она зачитала вслух: — «Ты такой котик, что рядом с тобой хочется мяу-мяу. Встретимся после школы? Лизка х».
Класс грохнут от смеха.
— Знаете, мяу-мяу будете делать в свободное от занятий время, — сказала русичка. — Хоть мяу, хоть гав, хоть ку-ка-реку.
Смех стал еще громче. Даже Лизе было смешно, а вот я, Вилка и Медведева не смеялись. Последняя так вообще смотрела на меня взглядом профессионального киллера. Я почувствовала себя неуютно. Вилка тоже разозлиласб и показалс Андрющенко кулак. Та сразу потухла. А я в очередной раз поразилась наглости Дуболома. Сначала сама лезет в чужие записки, а потом еще кого-то винит! Молодец, ничего не скажешь!
— Ребята, тихо! Вот, Малышенко, возьми записку. И попытайся сосредоточиться на уроке, — вернула русичка развернутый самолетик, и Вилка одарила ее злобным взглядом.
— Это не мое. А вы заткнитесь! — рявкнулк она так, что одноклассники действительно замолчали.
— Малышенко, тихо! Мы сейчас проверочный диктант писать будете. И не забудьте записать домашнее задание — вам учебники выдадут сегодня, так что к понедельнику чтобы сделали три упражнения. А теперь достаем двойные листочки!
Все сразу зашумели. «А у меня нет листочков», «А можно не двойной, а простой?», «А поделитесь листиком, кто может».
Малышенко с ненавистью выдрала двойной листочек прямо из тетради по русскому, и учительница покачала головой.
Как она написала диктант, понятия не имею. Мне казалось, Малышенко будет списывать, но нет, она даже не смотрела в мою сторону, будто я прокаженная.
