Однажды разбитое сердце

29 глава

Эванджелина повернула голову к окну и посмотрела в заледеневшее стекло, пока экипаж с грохотом возвращался в Волчью Усадьбу. Она вела себя так, словно Джекса рядом не было, и продолжала прокручивать в голове его последние слова. «Давно позабытое пророчество, сути которого ты не понимаешь».

Теперь Эванджелина не могла думать ни о чем другом. Она знала, что большинство северных историй далеки от правды, но разве пророчество можно счесть историей?

Ее мать никогда не упоминала пророчества. Входили ли они в число тех магических явлений, что не могли покинуть пределы Великолепного Севера? Пророчества больше походило на магию, чем на историю. Что угодно можно обернуть в историю, но каждая часть пророчества по определению должна была сбыться, иначе терялась истинная суть предсказания.

Эванджелина расспросила бы Джекса об этом подробнее, но она не хотела вступать с ним в разговор. Она не ожидала, что он даст ей какие-либо ответы.

Джекс вел себя так, как будто у Эванджелины нет права выбора, как будто ее единственный путь - это выйти за Аполлона замуж. Но Эванджелина не верила в существование одного-единственного пути. Она продолжала верить в то, чему учила ее мать, - в то, что у каждой истории есть потенциал для бескрайнего множества концовок.

И Эванджелина не могла себе представить, что, расторгнув их помолвку сейчас, она оставит Аполлона с разбитым сердцем навек.

Но что, если Эванджелина действительно была той девушкой с волосами цвета розового золота из пророчества? Что, если, вступив с Аполлоном в брак, запустит цепочку событий, которые откроют Арку Доблестей и выпустят на свет нечто ужасное? Эванджелина не знала, что на самом деле скрывается за аркой, но матриарх Фортуна четко дала ей понять, что ничем хорошим это не кончится.

Эванджелина прижала руки к груди, продолжая смотреть в окно на тронутые морозом северные улицы.

Когда императрица впервые пригласила Эванджелину сюда, она подумала, что это ее шанс окунуться в сказку, встретить новую любовь и заполучить свое «долго и счастливо». Но теперь она гадала, не сама ли судьба вела ее по этому пути. Ей хотелось бы обсудить все с Марисоль, но об этом не могло быть и речи.
Эванджелина попыталась вообразить, что сказали бы родители, будь кто-нибудь из них до сих пор жив. Возможно, они ласково заверили бы ее, что будущее определяется выбором, а не судьбой. Сказали бы, что она не является частью некоего ужасного пророчества. Но поскольку ее родители были из числа тех людей, кто верит в такие вещи, как пророчества, они бы тайком начали разбираться с этим вопросом у нее за спиной. Именно этим и планировала заняться Эванджелина.