Однажды разбитое сердце

46 глава

Эванджелина и Джекс, спотыкаясь, вместе протиснулись в дверь. В помещении было прохладно, а в воздухе витал запах, как ей показалось, яблок, но, возможно, дело было в Джексе.

Благодаря окну в крыше Эванджелина смогла рассмотреть стены с беспорядочно расположенными книжными полками, разгороженными камином, потертый письменный стол с ворохом бумаг, диван из темно-янтарного бархата и пару разномастных кресел. Они случайно попали в чью-то личную библиотеку. Оставалось надеяться, что хозяин не вернется, пока они здесь прячутся.

Как только за ними закрылась дверь, Джекс отстранился и повалился на диван, положив голову на один из бархатных подлокотников и свесив длинные ноги с края.

- Джекс! - Эванджелина попыталась разбудить его, надеясь, что сможет заставить его ответить хотя бы на еще один вопрос, прежде чем он провалится в сон. Будь он более бдителен, то никогда бы не признался, что просил Отраву спасти ее или помочь заманить на Север. Не то чтобы это удивило ее: с самой первой ночи пребывания здесь она понимала, что Джекс ждал ее.

- Расскажи мне больше, - она смягчила голос. Возможно, ей удастся заставить его думать, что она была всего лишь частью сна. - Расскажи, что тебе нужно внутри Арки Доблестей.

Эванджелина, оставив попытки разбудить его, смахнула назад прядь золотистых волос, упавшую на его спящее лицо. Ей было интересно, зачем он красил их раньше. Если он пытался замаскироваться, то синий цвет был ужасным выбором - слишком смелым и притягательным. Впрочем, и блестящее золото было непросто оставлять без внимания. Даже без вампирского очарования волосы притягивали взгляд, были невероятно нежными под ее оттаявшими пальцами, когда она провела ими по...

Рука Джекса накрыла ее ладонь, холодная и крепкая поверх ее пальцев.

- Плохая... идея... - пробормотал он.

Эванджелина отдернула руку. Она не хотела прикасаться к нему так. Джекс был не из тех, к кому можно прикасаться праздно. Он даже не был тем, кто ей нравится. Хотя, как только ей пришла в голову эта мысль, она поняла, что лжет себе. Все изменилось. Эванджелина не назвала бы их друзьями, но после прошлой ночи она больше не считала их и врагами.

Враг не стал бы проводить ночь с кем-то, чтобы убедиться, что он не превратится в вампира. И враг не стал бы прижимать ее к себе столь близко или пробовать на вкус ее шею, как это делал Джекс. Эванджелина знала, что он хотел укусить ее, но его язык скользил по ее шее не ради того, чтобы укусить.