на минном поле расцвели сады /временно заморожен/

глава 2

семнадцатое июня. день нашей свадьбы. я откинулся на кресло и осмотрел комнату. белые простыни и шёлковые подушки, на которых мы проведем эту ночь. молочные шторы, прикрывавшие окна от дневного света. и все. больше в главной комнате ничего не было.

она была предназначена лишь для одного. для секса в первую брачную ночь. уже много лет, нам проповедуют, что чувства женщин не важны. говорят, что мы можем брать и драть, когда хотим и никогда не было по другому. никто из мужчин клана, никогда не знал и не узнаёт, что такое любовь. они считали это слабостью.

и я тоже так думал. и по иронии судьбы, меня угораздило увидеть её. я каждый раз вспоминаю тот вечер, будто проживаю его вновь и вновь. когда отец позвал к себе на разговор. в его руках была лишь одна фотография Юлианы. он не предлагал, он ставил перед фактом, мою свадьбу.

он ждал возмущения, но я полностью утонул в её глазах. их было плохо видно на фото, но я тем не менее терялся в них, словно в чаще леса. тёмного и не проходимого. я не понимал, что чувствую, не хотел, но уже не мог остановиться. мне было предельно важно её увидеть. в ближайшее время.

в живую - она оказалась ещё прекрасней, чем на фото.

длинные ноги, прикрытые тканью её платья. аккуратные изгибы тела, которые так и хотелось касаться. нежные черты лица. эти пухлые розовые губки. яркие зелёные глаза, взгляд которых застенчиво опущен куда-то на ноги.

я видел страх в её движениях.

обиду в каждом слове, сказанном ей за обедом. она видела меня впервые. а второй был уже на нашей росписи. мы стояли лицом к лицу у той белой арки. смотрели глаза в глаза. мои были притворно пусты, а её наполненные слезами и ненавистью.

тогда мой мир рухнул впервые. она старалась вести себя вежливо и спокойно. пыталась найти контакт с гостями и не стесняться на пошлых выкриках. а я утопал в ревности. ревности к каждому, кто просто смотрел на неё.

наш первый танец был прекрасен. прекрасен для меня и так ужасен, для неё.

она буквально не могла стоять. а все, что я мог сделать, это грубо заставить её есть. я взрывался, когда посторонние гости звали её на танец. во мне полыхал огонь безумия. я кружился в вальсе с сёстрами, тетями, друзьями семьи и каждый раз смотрел на неё. в упор, не отрывая глаз.