Тёмно-зелёные кеды

Дни

                        64 дня.

Провалявшись в больнице больше месяца, девятого июня Хан отправился домой. Родителям опять некогда было забрать сына, поэтому он сам, своими ногами, отправился в то место, где его никто не ждёт.

От больницы до дома было минут двадцать пешком. Джисон неспешно шёл под дождём. А он сегодня был сильный. Хан любил такую погоду, любил прогуляться. Музыка в наушниках, мокрые вещи, грустные мысли, — сегодня они неразлучны.
На улице было тихо. Люди попрятались в своих домах, боясь дождя как огня. Лишь одинокий подросток с недавно зажившими ранами шёл в место с названием «дом». Джисон нередко представлял то, как когда-то он станет отцом. Как он будет любить своих детей, заботиться о них. Ведь о нём никто не то чтобы не заботился, про него и вспоминали-то редко. Он представлял, какая у него будет хорошая вторая половинка. Пол не имел значения. Даже если бы он не нашёл свою любовь, то взял ребёнка из детского дома и полюбил его, как родного. В школе есть один мальчик, ему одиннадцать лет, и он часто угощал Джисона соевой булочкой, потому что Хан всегда грустный. Джисону это очень нравилось, он всегда улыбался, когда подбегал тот мальчишка и говорил: «Джисон-сонбэ, вы сегодня опять грустный! Вот, держите булочку, она точно поднимет Вам настроение. Мне мама всегда так говорит, когда мне грустно!». Если честно, Хан улыбался только в эти моменты.

Дождь становился всё сильнее и сильнее, но домой не хотелось идти совершенно. Поэтому он свернул к речке. Там он пришёл к мосту, но он был необычный, потому что называли его «мост смертников». Ходила одна старая легенда, что когда-то дети прыгали с этого моста в реку, и один ребёнок неудачно упал и погиб. В воде оказалась арматурина, что отогнулась от моста. С того времени купаться там было запрещено, но некоторых людей это не останавливало. Поэтому, когда жертв стало больше десяти, место под мостом расчистили, а его починили. Но люди всё равно умирали: кто захлебнулся, кто судорогой был сведён. И купаться там перестали совсем, боясь за свою жизнь. А Джисон любил его. Тут было тихо и спокойно — идеальное место. Хан подогнул ноги к себе и, обняв колени, стал смотреть на воду, что рябилась от капелек дождя. Рыбки выпрыгивали из реки, сверкая яркою чешуйкой. Он наслаждался спокойствием и уединением, закрыв глаза, вновь заплакал. От боли, что сжимала грудь. Она мешала ему даже воздуха глотнуть. А дождь всё лил, не прекращаясь. Слёзы смешались с ним. Глаза болели и устали. Джисон сидел так ещё около часа, но позже к дождю прибавился и ветер — теперь невозможно было даже музыку в наушниках услышать. Ничего не оставалось, кроме того, как пойти домой.