Тёмно-зелёные кеды

Бесчуственно

                     19 дней.

Каникулы.
«Человек без души». Слышали когда-нибудь такое выражение? В последнее время его можно часто где услышать. В старой мифологии говорилось, что если человек рождается без души, то в его прошлой жизни были совершены непростительные преступления. Как правило, такие люди долго не живут. Они просто не могут. Люди без души не видят того, что видят обычные люди. Они не видят радости, счастья. Их окружает сплошная тьма, которая не даёт увидеть свет. Если человек исправляется, начинает творить добрые дела, то ему могут вернуть душу. А если же человек этого не делает, то так и продолжает жить без души.

Хан думал, что у него нет её. Что он тоже — просто пустая оболочка. Тело, мешок с костями, ведро с мясом… Кто угодно. И души в его теле просто нет. Но за время своих томных рассуждений он понял, что душа у него всё же есть. Просто она мала, она подобна младенцу, что спит внутри. Иногда у него бывали счастливые моменты, когда он даже улыбался, поэтому душа у него есть. Просто она спит от боли, что испытывает Хан. Ей настолько невыносимо, что она свернулась маленьким клубочком и закатилась куда-то под сердце Джисона. Она спряталась там, чтобы не видеть и не чувствовать всего того, что было у Хана.

● ● ●

В комнате было темно и тепло. Свет был только от старой гирлянды, которая висела на стене. Лампочки не переливались в красивых ярких оттенках — они застыли, освещая комнату тёплым светом. Красивый желтый, нежный розовый и прекрасный голубой. Джисон сидел на полу рядом с кроватью, слушал музыку и молчал. Он любовался свечением гирлянды и запахом свечей. Закрывая глаза, он представлял море. Шум волн, крик чаек, запах солёной воды.

Прошло много времени. Оно утекает, словно песок сквозь пальцы. Хан не заметил, как они ушли на каникулы, и как быстро те прошли. Была уже середина июля. Погода стояла жаркая, поэтому выходить на улицу крайне не хотелось. Своё лето он проводил в комнате с книгами и музыкой. Прочитал он довольно много: больше тридцати книг. Только вот складывать их было некуда. Комната у него была небольшая, тут стояла только одна полка для книг, но она уже вся была забита. Джисон решил своими руками соорудить себе полку. Найдя старые доски, гвозди и молоток, он отправился мастерить. Сначала книги лежали просто на полу, но, посчитав это слишком грубым отношением к прекрасным произведениям, Хан решил сделать место для них сам. Он отпилил нужный размер досок, обточил их, покрасил и сколотил. Ушло у него на это дня три. Он занёс полку в свою комнату и, поставив рядом с кроватью, сложил туда все свои книги. На полу больше ничего не валялось, а его душа была спокойна за столь дорогие ему вещи.
Он смотрел на эту полку и понимал, что даже у книг есть место, а у него — нет. Он словно мусор, выброшенный на улице. Под грудью начало болеть. Джисон сложился калачиком и лёг на пол. Щеки начали гореть, уши краснеть, а из кофейных глаз полились горькие слёзы. Одиночество продолжало жрать Джисона, он уже просто не знал, как ему с ним справиться и думал о том, о чём думать нельзя никогда. Эти мысли посещали его настолько часто, что уже стали частью жизни. Так он и заснул.