Раскат грома над маковым полем

Глава 28. Кровавый лепесток мака

Если бы на свете существовало бы такое средство, которое могло помочь обходиться без сна, и не причиняло вреда здоровью, несомненно, Максим Громский отдал бы все свои деньги, чтобы заполучить его. Однако, к счастью или нет, волшебного приспособления никто до сих пор не изобрел, поэтому мужчине приходилось мучаться. И мучение происходило в любом случае: спал ли он или же, наоборот, бодрствовал. От недосыпа мозги буквально кипели, Макс становился раздражительным и вспыльчивым, а еще, что наиболее важнее, не мог трезво рассуждать, из-за чего это в любой момент могло привести к фатальной ошибке. Но даже на фоне всего этого, сон казался куда страшнее. Воспаленное и уставшее сознание создавало грезы, от которых что-то заскрежетало и разрывалось внутри, отчего он не хотел просыпаться. Во сне он видел ее, Ярославу: можно было просто протянуть руку и дотронуться до ее волос, но, как правило, в такие моменты Громский хватался за воздух.

Отдаленное эхо грозы за окном пришлось вибрацией по оконному стеклу, а чужие шаги четко отразились о стены. Макс, отрубившийся прямо за своим рабочим столом, щекой прилипший к бумажке, напрягся, уже находя рукой под столом приклеенный к столешнице пистолет. Здесь, в казино, в его кабинете полно было укромных мест для оружия.

— Эй, — над головой раздался знакомый голос, и Максим тут же расслабился, отводя ладонь в сторону от приклада. — Крис вернулась. Вроде, кое-что есть.

Выпрямившись, Громский зажмурился и слегка встряхнул головой, поздно понимая, что злосчастный лист все-таки прилип к щеке. Откровенно говоря, мужчина выглядел помятым, даже хуже, чем скомканная бумага под его ногами. Именно это и озвучил Рома:

— Сколько ты спал, Макс?

— Часов шесть, — отозвался он, потирая ладонью сонное лицо. — За три дня.

— Ты скорее сдохнешь, чем отыщешь девчонку и Эл, — бросил парень, выходя из кабинета.

Оставив эту фразу так и висеть в воздухе, Максим тяжело поднялся из-за стола, придерживаясь за бок. Рана, словно ощущая, что поблизости больше не было Грачевой, невыносимо ныла и пульсировала. Воспаление снова набирало обороты, а антибиотики не помогали. Громский всерьез уже начал задумываться о том, что у грачихи действительно были волшебные руки. Или, как считала Кристина, психосоматика тоже влияла на восстановительный процесс, а ведь моральное здоровье мужчины так же весьма хромало.