Раскат грома над маковым полем

Глава 11. Эхо шторма

Я любила маки. Эти чудные цветы были одним из самых ярких воспоминаний моего детства, где неровной тенью мелькала мама. Кажется, это она любила маки, а я — потому что она. У нас была отдельная клумба с ними, за которой она ухаживала очень бережно, рассказывая мне о том, какой этот цветок, на самом деле, полезный. Я помнила, как эти ярко-алые лепестки контрастировали с ее бледно-молочной кожей, и как выделялись в светлых кудрях, когда мама заплетала стебельки в локоны прически.

Я судорожно выдохнула, смотря на свои руки. Подобно лепесткам маков, те стали бордово-алыми от крови. Пальцы мелко подрагивали, и я никак не могла сжать их в кулак. Это... это не моя кровь. Подняв глаза, я болезненно прикусила щеку изнутри. Казалось, Максим просто заснул, развалившись в кресле. Может, просто устал или, что ему более было свойственно, перебрал с выпивкой. Но причина была отнюдь не в этом. Его рука, которой он зажимал рану на животе, ослабла и сползла вниз. Его грудная клетка тяжело и редко поднималась, а на губах мужчины проступила кровь. Я закачала головой, смаргивая слезы.

— Я буду с вами говорить после того, как Максиму окажут помощь, — я нашла в себе силы, чтобы сжать, наконец, кулак и сделать свой голос твердым.

Приподняв подбородок, я старалась смотреть только строго перед собой. Я не увидела реакцию Игната, но его ответ последовал не сразу, и мне это показалось действительно долгим, ведь у Громского счет уже пошел на секунды.

— Ты действительно повзрослела, Ярослава, но общение с такими личностями, как Громский, явно плохо сказалось на твоей воспитанности, — голос ударил сбоку, обдав меня холодом до самых костей.

Я пересилила себя, не сжалась и не понурила плечи, нет. Я знала, что, скорее всего, это здание покинет только сам Макс, если Эл успеет помочь ему. Я же останусь здесь, с ним. Вероятнее всего, мой отец был как-то к этому причастен, решив обратиться к сводному брату за помощью после произошедшего в казино. Может быть, Николай был и не при чем, а Игнат и сам все прекрасно разузнал из общедоступных источников или своих связей, и ему не составило труда выйти на меня. Я не знала, что дядюшке теперь было нужно от меня, Максима.

— Я лишь прошу вас о помощи, ничего более, — не сдавалась я.

— Что ж ты, Ярослава, так цепляешься за падаль такую, а? — волей неволей мне пришлось посмотреть на Игната, поскольку он приблизился к Максиму. Я напряглась и слегка подалась вперед, но тут же тяжелая ладонь Геры легла мне на плечо, не позволяя более двинуться. — Посмотри на этого отброса, самый настоящий охотник за грязью. Убийца, причем потомственный, кровный, я бы сказал. Забрал тебя от отца, уверен, домогался. А ты что? Защищать его пытаешься. Не синдром ли у тебя Стокгольмский, деточка, м?