Раскат грома над маковым полем

Глава 31. Бильярд, шрамы и нечто важное

Дни текли размеренно, легко и даже как-то... хорошо. Я приходила в себя, хотя все еще могла просыпаться посреди ночи от кошмара, разве что не кричала. Максим был рядом постоянно, он даже стал работать в квартире, стараясь уезжать в самом крайнем случае. И мы превращались в семью.

Просыпались — вместе, засыпали тоже. Готовили, ели, принимали ванну, читали книги, смотрели телевизор, разговаривали, просто валяли дурака. К хорошему очень быстро привыкаешь, и я привыкла настолько, что мне и правда казалось, что иначе никак не могло быть. Громский учил меня, казалось, чересчур простым и обыденным вещам, но которыми я никогда ранее не занималась. Например, играть в приставку или на бильярде. Последнее закончилось... очень неприлично.

Стол находился на первом этаже квартиры прямо под лестницей, приятно укрытый под сводом потолка. Я все заглядывалась в его сторону, подходила и просто катала рукой шары по бархатистой поверхности, иногда сажала и Снежка, чтобы тот игрался, но кролика это не особо забавляло, и он стремился убежать на пол.

Я не раз видела, как играл Николай в компании своих знакомых и, как непременно, рядом крутились наложницы. Это даже со стороны казалось очень вызывающее, поэтому я все никак не решалась намекнуть Максиму, что мне хотелось бы... попробовать. Дома у Белова не было стола, поэтому он часто посещал казино, где таковые имелись, но это меня никогда не касалось.

— Что, уже с утра хочется покатать шары? — Громский вышел из душа, из которого я сама вернулась совсем недавно, потому что мужчина буквально затащил меня туда, не оставив никого выбора.

Наша близость уже не знала границ, а секса было действительно много. Я бы сказала, слишком много. И, каждый раз, когда мне хотелось запрессовать и сказать громкое: «Нет», собственный голос подводил меня, потому что из уст звучало податливое: «Да!». Я не могла и не хотела ему отказывать, ведь тут же ощущала острую потребность в нем, в Максиме.

Мужчина на ходу вытирал полотенцем голову, а затем оставил то висеть у себя на шее. Он был в пижамных штанах, в которых, к слову, спал весьма редко, в основном — обнаженным, поэтому я слегка удивилась, увидев Громского в них. Его тело еще в целом было влажным и распаренным, и я нашла пульт от кондиционера, чтобы сбавить темп подачи холодного воздуха. Не хватало еще, чтобы он заболел.