В полумраке комнаты источником света являлся открытый ноутбук на кофейном столике. На белом фоне отчетливо вырисовывались пиксели текста, отрывистого, короткого, но несущего достаточно необходимой информации. Рядом — пепельница с дотлевающей сигарой, витиеватый дым от которой мерно поднимался вверх, растворяясь где-то под потолком. Спертый воздух от смешивающихся паров табака и спиртного явственно давили на стенки черепной коробки, на легкие, полностью затуманивания голову. Но Николай Белов настолько привык к такой атмосфере, что от свежего воздуха становилось дурно и не по себе, нежели от родной обстановки кабинета.
Сокрушительные новости приходили одна за другой: взрыв на одной из точек, хищения поставок, предательство сыновей, смерть Игната. Казалось, что хуже уже и быть не могло, но вот пару минут назад пришло сообщение о заморозке практически всех счетов, многочисленные штрафы, всплывающая черная бухгалтерия... Громский не остановился просто на уничтожении одного противника, он как настоящий паразит, вирус влез в самое сердце черной инфраструктуры, которую годами выстраивали Ладожский и Белов, дабы постепенно разрушить все.
«Кирпичик за кирпичиком,» — когда-то сказал Макс Николаю. Точнее, в тот день, в день рождения единственной дочери, которая в результате стала чуть не главной ошибкой всей его жизни. Маленькая, хитрая, притворяющаяся беспомощной жертвой, девчонка оказалась еще хуже своей матери. Теперь же она могла завладеть всем тем, чего была лишена, разделив победную корону с Громским.
Первым кирпичиком, однако, не был ни Гарнеев младший, ни Гера или Игнат. Громский затеял свою игру давно, тщательно спланировав каждый шаг, в котором даже практически предусмотрел свою возможную гибель, но и там гаденыш как-то смог договориться со смертью. Первым кирпичиком стала злосчастная сделка, в которой Николай самовольно пожал руку Дьяволу, даже не подозревая об этом. Меньше года назад ему срочно понадобились услуги профессионального убийцы, киллера, наемника, — неважно, главное, что профессионала. На слуху — фамилия Громского, столь знакомая, что буквально не воспользоваться услугой сосунка, а потом кинуть было практически невозможно. А Максим словно только этого и ждал.
Сделка — убийство — предательство — расплата по счетам. Все, как в четко прописанном сценарии, только Николай со временем начал понимать, что сценарист вовсе не он, как казалось в начале, а некий гениальный безумец, скрывающийся в тени.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Раскат грома над маковым полем
Lãng mạnСамое страшное - это слышать громогласный раскат прямо над головой, а поблизости нигде нет ни одного укрытия. Алые лепестки маков погибают под резкими каплями, стремительно падающие с неба, как тысячи копий. Тело каменеет, а грудную клетку разрывает...
