Платье вдруг стало таким неудобным. Ткань неприятно липла к телу, так, словно та была мокрой, противной. Бретельки как-то резко врезались в кожу, а грудь так пошло приподнималась, выпирала вперед. Я ощущала себя странно, не в своей тарелке, или же, вернее, — не в своей коже. Дурацкий боковой вырез до бедра, из-за которого мне казалось, что виднеется белье. Все было не так, но я не знала, что конкретно и по каким причинам. Безусловно, это все волнение.
Я не хотела идти на прием к Морозову, даже если бы майор полиции смог бы по щелчку пальцев решить все наши проблемы. Какое-то гадкое, липкое предчувствие встало комом в горле, из-за чего фантомное ощущение тошноты не покидало меня. Мне даже стало казаться, что моя кожа стала с зеленоватым оттенком, и я наносила уже третий слой пудры. А еще этот цвет помады, ярко-красный, никак мне не шел. Я даже и не знала, зачем изначально выбрала именно его, теперь же пыталась аккуратно салфеткой стереть этот кошмар с губ. Все было не то... не то...
— Детка, ты готова? — послышался позади голос Максима, и я тут же нашла его взглядом в зеркале.
Максим Громский, наверное, с рождения выглядел с иголочки, шикарно. Ему даже причесываться толком не нужно было, как и наносить тонны макияжа на лицо, чтобы просто хорошо выглядеть. Мужчина, надев на себя черный смокинг, уже казался каким-то плейбоем, что сошел с глянцевых страниц журнала. Безусловно, я засмотрелась на него, а потом окинула взглядом и себя: подле него должна быть шикарная длинноногая модель, а не... я.
— Да, — понуро отозвалась я, подкрашивая губы нюдовой помадой. — Почти.
— У тебя точно все хорошо? — он приблизился сзади, обвивая одной рукой меня за талию.
— Почему ты спрашиваешь? — уточнила я, все еще неловко пытаясь завершить свой макияж.
— Потому что я волнуюсь за тебя, — прошептал Громский мне на ухо, вызывая во всем моем теле дрожь, из-за которой по рукам и позвоночнику побежали мурашки.
Все мое естество отозвалось на такой, казалось, невинный жест, но этого хватило. Хватило, чтобы внезапная боль внизу живота снова дала о себе знать, буквально отрезвила меня.
— Яра? — от Максима не скрылся тот спазм, что гримасой отразился на моем лице.
— Помнишь нашу первую встречу? — я смогла отвлечь в первую очередь себя от странных ощущений, а потом уже и мужчину: по глазам увидела, что застала его врасплох этим вопросом. — Помнишь? Ты явился на вечеринку в честь моего дня рождения?
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Раскат грома над маковым полем
RomanceСамое страшное - это слышать громогласный раскат прямо над головой, а поблизости нигде нет ни одного укрытия. Алые лепестки маков погибают под резкими каплями, стремительно падающие с неба, как тысячи копий. Тело каменеет, а грудную клетку разрывает...