-Я буду самая красивая!- освещает меня своей улыбкой принцесса, когда ее праздничная прическа с большим атласным бантом готова.
-Всегда была и будешь самая красивая,- улыбаюсь ей в ответ, откладывая расческу.
Моя девочка всегда самая красивая.
-Папа! Папа! Смотри какой у меня бант,- бежит мимо меня, чтобы оказаться на руках у Ярослава, который до этого подглядывал в дверях.
-Ты сама, как маленький красивый бант, бельчонок,- ловко подхватывает ее на руки, целуя в щеку. Таня заливается смехом, крепче обхватывая Ярослава за шею. От эмоций, ведь знает, что папа никогда не уронит ее.- Мама-белка готова?
-Готова,- киваю, улыбаясь.
-Нет, не готова. У нее нет банта!- тут же протестует Таня.
-И то верно,- соглашается Ярослав.- Ты иди забирай подарок, а мы закончим с прической для мамы,- только опускает ее на пол и она тут же убегает в свою комнату за подарком для Стаса, на День рождения которого мы были приглашены.
-Тебя она слушается даже без уговоров и истерик,- без обвинений хмыкаю и сажусь на софу перед зеркалом.
И не то, чтобы я имела что-то против. Мне всегда нравилось наблюдать за тем, как Ярослав превращался из черствого бандюка в мягчайшего человека рядом с Таней. Честности ради стоит сказать, что таким он становился не только рядом с Таней, но и со мной.
После смерти Оли между нами, на некоторое время, наступила «холодная война». Это было тяжелое депрессивное время, где каждый из нас разрывался между своей семьей и семьей Косаревых. Сашу действительно приходилось вытаскивать. Либо из запоев, либо из кровавых разборок, куда он шел так бесстрашно, словно даже желая быть убитым.
В очередной из таких вечеров я сорвалась, высказав все и Косареву, и Морозову. Лишь когда мне пришлось дать пощечину Косареву, тот словно бы очнулся из своего забвения и пришел в себя, вспомнил, что у него есть семья, поддержка, а Оля навсегда останется в памяти.
Косарев медленно, но нашел баланс между всеми сферами. Бизнес, как чистый так и грязный, пошел в гору, дети не обделены вниманием, да и сам он начал мириться с осознанием утраты. Это пришло тогда, когда он все же возвел мраморное сооружение на могиле Оли, задействовав лучших архитекторов страны. Двухметровый склеп из белого мрамора, как маленький за́мок позволял каждому приходящему из нас скрыться с Олей наедине, принести цветы и поговорить. Теперь Косарев ходит туда немного реже, но времени проводит больше обычного. Так же Косарев лично организовывал ежегодные благотворительные вечера вместо Оли, в память о ней и ее добродушном сердце.
