Глава 7. Путь к истоку по еще непротоптанной тропе.

83 7 34
                                    

«Ты заново привнес смысл в мое хождение по этой земле».

Неужели Эррор способен на подобное: привить новый смысл кому-то? Разве жизнь - это не нечто важное и неизменное для каждого? Почему любой незнакомец может изменить вас и ваши принципы? Почему одно слово, одно ничего не стоящее хорошее обращение может поменять твои укоренившиеся устои? Почему жалкие слова так значимы? Не из-за того ли, что каждый из нас неизлечимо болен жаждой быть понятым? Смысл наш поистине так шаток?

- О? Уже закончили, - сбоку послышались первые язвительные слова, что так и старались просочится сквозь ребра, дабы рассмотреть скелета изнутри, вывернуть наружу тонкое строение напоказ, распоряжаясь светом так, чтобы выставить лишь то, каков герой на самом деле никудышный партнер, так еще не являющийся соплеменником, чем героем, что смог помочь племени в трудный момент. - Вижу, ты хорошо постарался над ним? Было бы отрадно услышать сломал ли ты ему пару костей! - Киллер стоял расслаблено, наблюдая за дрожащими вздымающимися ребрами своего дражайшего предателя, что сжавшись, пытался открыть глазницы ото сна. Голос главаря сам собой проникал в «уши» и шел до самых пят, заставляя скелета немедленно встать.

Эррор не желал отвечать Киллеру, его поглотили далекие от холодной земли и темного неба вопросы, такие расплывчатые и непостижимые словно худые точки на черном полотне его матери-небе. Окружающим он казался отстраненным от любых мирских проблем.

- Я сделал все что было нужно. Теперь не трогайте его. Долг свой он вынесет, - без доли сомнения в собственных словах произнес Ошибка. Даже если его уста только и смогли, что произнести грязную ложь, руки бережливо держали спящее тело, защищая не только словом.

Киллер же только хмыкнул. Главе племени не особо верилось в сказанный итог.

***

Груду потресканных костей уложили на мягкие подушки с неподобающей Ошибке нежностью. Руки спящего сползли на розовую ткань, тяжестью расслабив пальцы. Тело выглядело таким уставшим, что казалось умиротворением видеть закрытые глазницы и спокойно вздымающуюся грудь. Будь он в холодной яме, то не отличался бы от неподвижного трупа.

Живого мертвеца укрыли светлой тканью, закрыв раздирающие внимание ребра. Может, до его хрусталя доберется колкий холод?

Золото обряда доверияМесто, где живут истории. Откройте их для себя