Доживём до первой пятницы октября

4

  Так и шло время.

  Часы сменялись. А я то и дело спал, ел, принимал лекарства под руководством Рихарда и других ребят которые навещали меня, порой заменяя Круспе, под ручку ходил до уборной, даже успел сходить в душ на пару минут, когда моё состояние немного улучшилось. Как обычно меня сопровождала температура и кашель, который изводил меня, заставляя морщится от рваной боли.

  Теперь Рихард мог отлучиться на неопределённое время, оставляя меня одного или в крайнем случае с кем-то из группы под присмотром. Я на этом настаивал, аргументируя что мне становится легче и со мной ничего не случиться если он оставит меня одного. Круспе скрипя душой всё же смог со мной согласиться, беря обещание что если станет хуже, я ему позвоню.

  Я же волновался не о себе, а о самом Цвене. За это время рядом со мной он не мог отдохнуть, ему пришлось следить за мной и волноваться, не смыкая глаза. Мне было тяжело смотреть на уставшего, потрепанного и совсем измотанного Рихарда. На эти тени залегшие под глазами, красные от недосыпания глаза. Он двое суток не спал, охраняя меня, пока я спал чаще чем бодрствовал.

  И меня бы съела совесть, если бы я не заставил его поехать отдыхать.

  Меня так затрагивала и в то же время волновала такая забота от него. Круспе мог как и все остальные только наведываться, чтобы убедиться что я ещё жив и стабильно принимаю лекарства, но он так не поступил. Оставался со мной, позабыв о некоторых потребностях, ни разу не отступив от своих замыслов.

  Рихард невероятно сильный. Куда не глянь, а он с каждой минутой превосходит себя.

  Мне бы тоже хотелось таким быть, вот только я и сам не знаю что из себя представляю.

  Может и немного дурно мне было, но определённо лучше чем было днём ранее, даже передвигаться самостоятельно было вполне нормально. Температура уже совсем не проявляла себя на моём состоянии. Горло три раза в день промывалось лекарствами, как и сверху пичкалось таблетками и чаем с лимоном. В целом самочувствие оценивалось на — сносно.

  Определённо с таким оставлять можно. Я сам был даже рад что мне стало легче, и я не нуждаюсь в посторонней помощи.

  Вот только что-то внутри цепляло, что-то от чего становилось так грустно и пусто. А вот в чём дело, разобраться только предстоит.