Не должно так быть

22 0 0
                                    

Кожа под повязкой на шее нестерпимо зудит, жжет. Шея приобрела красный цвет. Кончикам пальцев осторожно касаюсь ее, потихоньку начиная паниковать. Черт, черт, черт! Неужели я настолько везучая, что первое же тату неправильно сделали и теперь будет воспаление?

Колеблюсь. Может, стоит снять повязку и проверить или так только хуже сделаю? Наконец, перевес идет в сторону 'снять и проверить', оставив здравый смысл злиться и негодовать. Пока я медленно убираю бинт, ругаю на чем свет стоит наше правительство с его законами. Не оставляю без внимания и татуировщика, который, похоже, схалявил в выполнении работы. И как его только допустили?..

Открыв татуировку, я замираю, глядя на нее в отражении. Брови ползут вверх, изумленно хлопают ресницы. Невозможно.

В первые секунды буквы были черными, как и положено. А потом вдруг вспыхнули, переливаясь от светло-голубого до белого. И снова черные. Сглотнув, я поспешно ущипнула себя за руку. Бывают же сны, где человек просыпается, а оказывается, что на самом деле нет. Однако не в этот раз. Все происходило наяву. Татуировка продолжала вспыхивать, переливаться и гаснуть.

Подношу к ней руку. Пальцы замирают на мгновение... А потом я опасливо прикасаюсь к рисунку и тут же отдергиваю. С губ срывается негромкий вскрик. Подушечки пальцев словно бы огнем обожгло и остались следы.

Ноги ослабели и я опустилась на выложенный плиткой пол ванной. Спрятала лицо в ладонях. Потом, потирая виски, размышляла, что же предпринять. Обратиться к маме? Да, представляю себе этот разговор. 'Привет, мам! Знаешь, у меня тут проблемка с татуировкой, ты только не пугайся. Понимаешь, она светиться и переливается, а еще обжигает, если дотронуться. Что думаешь?' Нет, к ней я определенно не могу пойти. Еще за сумасшедшую примет или к врачу отправит. А там этой аномалией заинтересуются и пока-пока нормальная жизнь. Какие-нибудь анализы, обследования, сменяющие друг друга кабинеты и лица докторов...

Меня передернуло. К такому я, определенно, не готова. Пойти к парню из салона и потребовать объяснений? Покрутит пальцем у виска и выставит. В лучшем случае, посоветует опять-таки посетить врача. Или скажет, что это я больная, раз чернила так реагируют на кожу. Стоп, чернила! Может, действительно в них все дело? Особенный состав или что-нибудь в этом роде.

Решив пока держаться за это более-менее логичное объяснение, я поднялась и осторожно вернула повязку на место. Нужно вернуться в комнату и выспаться. Главное, чтобы снова не снились всякие ужасы.

Постель уже успела остыть и я поежилась от прикосновения с холодной тканью. Татуировка не переставала жечь. Стиснув зубы, я закрыла глаза.

***

Утром я первым делом рванула к зеркалу, желая убедиться, что свечение, жар - все это какая-нибудь галлюцинация. Краснота на шее исчезла и я облегченно выдыхаю. Для полной надежности снимаю повязку... С губ срывается полный разочарования стон. Татуировка продолжает вспыхивать и переливаться.

Спустившись к завтраку, меня встретили два настороженных родительских взгляда. Папа даже отложил газету, которую традиционно читает каждое утро. Мама отошла от плиты.

- Что? - недоуменно поинтересовалась я, застыв в дверном проеме. Под прицелом сразу двух взглядов было жутко неуютно. Сейчас бы, как ни в чем не бывало, подойти к холодильнику и заняться приготовлением себе еды, чтобы отвлечься, но ноги будто бы приросли к полу.

- Ты хорошо себя чувствуешь, малыш? - робко улыбнувшись, спросила мама.

У меня сердце ёкнуло. Она что... Знает?

- Конечно, - сохраняя внешнее спокойствие, пожала я плечами. - К чему такой вопрос?

- Ты поздно встала сегодня, - пояснил отец.

С плеч словно гора свалилась. Я искренне улыбнулась и ответила:

- Выходной же.

- И бледная какая-то, - мама приблизилась и приложила ладонь к моему лбу. Я отклонилась.

- Все в порядке, - убеждала я их. - Правда. В конце концов, бледность не показатель плохого самочувствия. Еще только весна, а зимой особо не позагораешь. Вот тебе и кажется.

Папу такое объяснение, похоже, вполне удовлетворило. Он зашуршал газетой, возвращаясь к чтению. Мама же продолжала кидать на меня недоверчивые взгляды. Покончив с утренней трапезой я предупредила, что иду к Милене и выскользнула из дома.

Милена являлась моей одноклассницей и, по совместительству, самой близкой подругой. Началось наше знакомство задолго до школы, а именно в песочнице. Я, по доброте душевной, решила изобразить злого дракона для ее игры и, для достоверности, разрушила половину песочного замка, что девочка возводила битые полчаса. За что и огребла пластмассовым совком по голове. С тех пор и дружим.

Пока бреду к автобусной остановке, старательно смотрю себе под ноги. Неуютно чувствую себя в толпе, словно бы лишней. Я упрямо ношу джинсы и рубашки, а окружающие люди щеголяет в коротких юбках, шортах, топах. Не без удовольствия они демонстрируют свои татуировки, над эскизом для которых, скорее всего, ломали голову не один день. Им так хочется перещеголять друг друга в изобретательности. Зачем, спрашивается? Все равно кроме тебя никто не знает значения рисунка. Или им просто хочется создать вокруг себя ауру загадочности?

В салоне подъехавшего автобуса душно и тесно. Я стараюсь оказаться поближе к выходу, глядя на проносящиеся мимо городские пейзажи. Как же все странно. Люди, которые не знают друг друга и наверняка больше в жизни не пересекутся, сейчас так близко. Задевают друг друга локтями, оттаптывают друг другу ноги, просят передать проездной... Чтобы потом выскочить из транспорта и забыть. Забыть, как кто-то тебе улыбнулся, как вы с кем-то разговорились, обсуждая небрежную манеру езды водителя. Стольких личностей пропуская мимо, забывая про их существование.

В раздумьях я едва не прозевала свою остановку. Грубо проталкиваясь сквозь пассажиров и бормоча себе под извинения, я покидаю автобус. Останавливаюсь и смотрю ему вслед, пока неповоротливая железная туша не исчезнет из поля зрения.

Пересекаю улицу и тут оказываюсь напротив нужного дома. Жилище Милены чем-то напоминает хозяйку: такое же яркое и жизнерадостность. Он словно бы нарисован. Красная черепичная крыша, белые деревянные стены, покрытые цветными рисунками, и маленький уютный сад, где заботливо высажены цветы. Мне всегда здесь нравилось. Здесь все так... По-домашнему, что ли, сюда все время хочется возвращаться.

Жаль, что сейчас мне не до любование домиком подруги. Толкаю незапертую калитку. Иду по дорожке из желтого гравия. Поднимаюсь на крыльцо - вторая сверху ступенька привычно заскрипела, словно приветствуя - и решительно нажимаю на кнопку звонка. Пока жду, переминаюсь с ноги на ноги и по привычке считаю, сколько секунд пойдет до того, как мне откроют.

Уже и не счесть, сколько я бывала в этом доме. Иногда кажется, что чаще, чем у себя. Мне нравились родители Милены. Улыбчивые, всегда вежливые, относящиеся ко мне, как к родной. Вот что значит дружба с ранних лет.

Двенадцать секунд. А потом дверь резко и широко открывается. На пороге возникла знакомая рыжеволосая девушка.

Пишет судьбу на кожеWhere stories live. Discover now