I Wish I Said It | Я хочу сказать это

Пролог

- Не мог бы ты приехать? Я не могу успокоить Дарси, к тому же, она постоянно повторяет твое имя, Лу, - говорил Гарри в телефонной трубке.
Луи молчал. Должен ли он поехать к Дарси, двухлетней дочери Гарри, и увидеть ее улыбку и смех, когда он начнет щекотать ее, с риском, что его сердце разобьется еще больше? Или он должен извиниться, остаться дома и потом чувствовать себя виноватым?
- Ты там? - голос Гарри перебил мысли Луи.
- Да, я здесь. Я буду у тебя через 20 минут, - ответили губы Томлинсона, в то время как его мозг все еще размышлял над ответом.
- Прекрасно. Большое спасибо, Лу!

И это было нормально, потому что Дарси неуправляема, когда ей скучно. Не говоря уже о Рози, другой дочери Гарри, которой было 4 месяца. Стайлс нуждался в помощи.

В трубке послышался гудок. Гарри уже положил трубку. Луи вздохнул и встал с дивана, выключив перед этим телевизор. Думаю, у него не было выбора. После всех тех лет, Луи все еще был влюблен в Гарри. А Гарри был женат на Ариэлле.
Ариэлла - очень милая девушка, красивая, с рыжими кудряшками, веснушками и большими глазами небесно-голубого цвета. И заботливая, такая заботливая. Она всегда спрашивала Луи как он себя чувствует и не нуждается ли в чем-либо.

Луи пытался ненавидеть Ариэллу, но он не мог. Не мог ненавидеть любовь всей жизни Гарри, просто потому что она делала его счастливым. Луи помнил, как Гарри пришел к нему домой в панике, потому что Ариэлла сказала, что беременна. Луи должен был сказать Гарри, что ему следует быть со своей подругой, поддерживать ее и любить, и так же любить их будущего ребенка. Томлинсон думал, что это был первый день, когда его сердце разбилось на миллион кусочков. Или, может быть, первым днем был тот, когда Гарри сказал, что он влюбился в Ариэллу?

Да, именно этот день разбил сердце Луи. Он знал, что должен рассказать о своих чувствах Гарри, но откладывал это на потом, ждал более подходящего момента. Вопреки всему, он по-прежнему верил, что есть шанс влюбить в себя мистера Стайлса.
Но прошло уже 4 года, а Луи все молчал. Его не покидала мысль о том, что Гарри возненавидит его, мысль о том, что его слова разрушат их дружбу и "родственные" отношения.

Луи терзал себя день изо дня за то, что ничего не говорит Гарри. Как бы он себя сейчас чувствовал, если бы признался ему раньше? Был бы он с ним, с любовью всей своей жизни или отправился бы обратно в Донкастер с его семьей, восстанавливать разбитое сердце? Хотя, "восстанавливать" было сильно сказано. Он думал, что никогда не сможет оправиться от того, что Гарри отверг его.
Луи знал, что бесполезно фантазировать о том, как его жизнь изменилась бы. Он по-прежнему презирал себя за то, что он трус.
И дня не проходит без мысли: "Я хочу рассказать тебе. Я хочу сказать это".