Глава 14
Panda: больше всего я не люблю, когда в шахматах противник ходит не так, как я запланировал!
Bash
Ева Моргалис
Первой, кого я увидела как только глаза привыкли к свету, была мама. Она держала за грудки Кусая, трясла его как грушу и рычала:
- Где моя дочь, сукин сын?! Где моя дочь?!
Маг даже не пытался ответить: его ноги болтались в воздухе, а перекошенное красное лицо выглядело так, будто он вот-вот свалится в обморок.
«Ничего себе у меня мама богатырь...» - промелькнуло в голове. А потом я увидела их. Пятерых мужчин, всех высоких, в темных мантиях до пола и с бородищами в пояс. Они стояли полукругом вокруг мамы с ее жертвой, хмуро, испод кустистых бровей наблюдали за расправой, но вмешиваться не спешили. Я еще подумала: с чего бы? Потом посмотрела повнимательней, увидела хорошо прорисованный фингал на заросшей физиономии самого накуксившегося, разбитый нос его рядом стоящего товарища и поняла: попытки были. Но успехом, очевидно, не увенчались.
- Похоже, это наше подкрепление, - негромко предположил Алекс. - Видишь, того мужчину справа, который так старательно ощупывает челюсть? Это Николя Страбовски, руководитель ударного отряда. Элита ордена Заклинателей.
- Элита? - переспросила я, скептически оглядывая потрепанных «морпехов». - Чего-то не верится...
- Это все потому, что мы женщин не бьем! - с ноткой обиды в голосе ответил шестой Заклинатель, которого я сначала не заметила. А когда все же заметила, не смогла сдержать улыбку: прическа в стиле «Альберт Эйнштейн», четыре глубокие царапины на щеке, порванная мантия... Кажется, он был первым, кто попался маме под руку: остальных так, рикошетом зацепило. А на этом бедняге она отыгралась. И, видимо, он надолго запомнил, что бывает с теми, кто встает на пути у ведьмы, потому вместо того, чтобы обратиться самому, попросил меня. - Скажите ей, что вы уже вернулись!
Алекс положил руку мне на плечо и кровожадно улыбнулся:
- А я бы подождал, пока она Кусая придушит.
- Ой, не надо нам такого счастья! - помотала я головой. - Соблазнительно, конечно, но что ты потом его семье скажешь?
- Реммао? - уточнил Шурик. - Думаю, тот поймет.
- Мистик, может, и поймет, а его мать-прорицательница? Это ведь та же ведьма, только вид сбоку. И они с Кусаем, конечно, ругаются, но я совсем не уверена, что она вот так запросто согласиться стать вдовой.
Самый побитый Заклинатель напрягся:
- У этого египтянина есть жена?! - спросил немного охриплым голосом. А потом, даже не дожидаясь пока я кивну, бросился к маме. - Ядвига! Ядвига Моргалис! Ваша дочь вернулась!
Ведьма резко обернулась:
- Ох, Евочка! - всхлипнула она, небрежно отбрасывая Кусая в сторонку. - Я так волновалась! Так переживала! - и тут же, без перехода. - Где же тебя черти-то носили?!
Вообще, ситуация была странной. У нас ведь с мамой связь, эмоциональный поток, все такое. Он должен был предоставить ей все ответы: начиная от того, где конкретно я нахожусь и заканчивая моим самочувствием.
- Да прервался поток! - пророкотала Ядвига. - Ты за Грань шагнула - все равно, что умерла в этом мире! Да я чуть инфаркт не схлопотала! Как ты могла так поступить?!
- Э-э-э... - смутившись, потерла я пальцами лоб. К такой подножке со стороны давно проверенного способа связь я была откровенно не готова. - Прости, мам... я не хотела тебя волновать.
- Евочка, - мама криво ухмыльнулась, - волновалась твоя классная руководительница, когда я пришла к ней на родительское собрание. А ты буквально устроила геноцид моим нервным клеткам!
Я икнула:
- Что?!
- Ударила в самое сердце! - патетично схватилась ведьма за роскошную грудь, подчеркнутую меховой оторочкой ее кожаной куртки. - А ведь оно не вечно! Знаешь, как болит материнское сердце? Как оно кровоточит?!
- Да оно всегда кровоточит! - перебила я и спросила о том, что меня действительно волновало. - Ты была на моем родительском собрании?! Ты что, забыла, чем это в прошлый раз кончилось?!
К слову, этот самый «прошлый раз» был ровно семь лет назад. Я тогда училась в третьем классе и нам досталась очень ответственная классная. Тамара Ивановна. Ей было уже глубоко за шестьдесят - это если по паспорту. А если по внешность - за семьдесят. И была у нее фишка такая: «тотальный контроль» называется. Ничто не должно было ускользнуть от ее внимания. Ни одна мелочь, ни один поступок. И не важно, где находился ребенок: дома, за партой или на детской площадке: в покое его оставлять запрещалось категорически.
Но если в учебные часы она сама следила за нами круче, чем судья Дредд за преступниками Мега-сити, дома сия почетная миссия ложилась на плечи родителей. Нет, я не спорю: были в нашем классе и особо ответственные представители старшего поколения, которые ревностно выполняли возложенные на них функции. Но и белых овец избежать не удалось. Таких как моя мама, например. Которые считали, что все это - ересь, за всем не уследишь, а если и уследишь - так нафиг это нужно, чтобы ребенок в десять лет не мог самостоятельно принять элементарное решение?
К сожалению или к счастью, мама в своих убеждениях оказалась не одинока, и три года первая половина класса вела войну со второй половиной. Причём воевали они по всем правилам стратегии и тактики, со шквальным огнем записями в дневниках и журнале, с партизанскими вылазками во дворы «непутевых родителей» и диверсиями в стане «приподъездных» старушек. Даже с павшими в бою героями (мальчик Костя, - забыла фамилию, - не выдержал давления и удрал в другую школу)! Три года Тамара Ивановна жертвовала своим временем и силами, чтобы справиться с непокорными. Пока из всех врагов не остался один. Ядвига Моргалис!
Ибо маме было пофиг! Это я каждый вечер слушала, как настойчиво звонит телефон, пока Ядвига веселилась на шабашах. Это мне приходилось каждое утро объяснять руководителю, в какую очередную командировку отчалила моя родительница, что ее невозможно застать дома. Это на меня пристально смотрели накрученные фантастическими историями из жизни молодых хулиганов соседские старушки. И только через три года, задолбавшись моим нытьем, мама, наконец, решила вмешаться.
Не знаю, о чем они говорили: это было поздним вечером, наедине и за закрытыми дверями. Знаю только, что мама на встречу пришла в красном платье с разрезом до бедра и бутылочкой мартини. После чего Тамара Ивановна неделю не появлялась в школе. А когда ее все-таки нашли (да, именно в обезьяннике), был жуткий скандал и торжественный уход на пенсию. За две недели до окончания года. Новая классная оказалась попроще в вопросах дисциплины, но нас не знала. И сгоряча влепила двум круглым отличницам баллы пониже. Не смертельно, конечно, но народ почему-то обиделся. Почему-то, даже на меня.
Вот с тех пор мы и договорились, что в школу Ядвига ходить не будет. Для нашего общего спокойствия.
И вдруг - на тебе! Она опять это сделала.
- Что ты натворила на сей раз, мама?! - требовательно спросила я. - Почему учительница должна волноваться? Мне что, стоит начинать искать новую школу?!
Ядвига невинно хлопнула ресничками размером с небольшое опахало:
- Конечно нет, Евочка! В худшем случае мы оплатим твоей классной услуги профессионального психолога. Но я не думаю, что до этого дойдет. И вообще, - она уперла руки в боки, вновь принимая обиженный вид, - тебе не кажется, что об этом можно поговорить и дома?
Тяжко вздохнула: как это было похоже на маму! Отложить тему, чтобы потом никогда больше к ней не вернуться! На всякий случай буркнула:
- Не думай, что я забуду!
- И в мыслях не было! - фальшиво возмутилась Ядвига, даже не пытаясь скрыть победоносную улыбку.
Вздохнула еще раз. Потом огляделась по сторонам:
- А сколько нас не было? - спросила, неожиданно понимая, что вот это самое солнышко, так ярко освещавшее все вокруг, весьма неожиданный гость в Карпатских горах. Ну, по крайней мере, для этого времени года. Дождь, слякоть, легкий морозец - это да, это стандарт. Но плюс десять?! Да еще ветерок такой теплый дует и вон, кажется, почки на дереве появились... - Мама, а мы точно в Румынии?!
- Конечно, - кивнула ведьма. - Всего метрах в ста от гробницы. Заклинатели сказали, что это максимальное расстояние, на котором действует их сила. Как по мне, если ты уже подписал контракт с демоном, то тебе должно быть все равно, в какую точку мира его призвать.
Наверное, это очень обидно прозвучало, потому что стоявшие неподалеку и что-то живо обсуждавшие с Алексом Заклинатели, резко прервали разговор и вперились в маму свирепыми взглядами:
- Три Бестиара, госпожа Моргалис, - сухо отрезал тот, кого Шурик назвал заграничным именем «Николас», - не так-то просты в обращении!
Мама демонстративно закатила глаза:
- Да уж, - сказала она таким тоном, будто делала одолжение своим согласием. - Мы именно так и поняли. Именно поэтому, Евочка, Совету ведьм пришлось выставлять посты в радиусе ста метров от саркофага. Тринадцать чародеек сейчас бродит по этим лесам и думает, как вернуться домой. А все потому, что кое-кто решил творить свое темное таинство...
- Ядвига Моргалис! - прорычал Николас. Но мама на него даже не посмотрела:
- ...именно здесь. Максимально далеко от эпицентра событий.
Заклинатель с мрачным видом хлопнул себя ладонью по лбу. Постоял секунд пять (я так поняла, считал про себя, пытаясь успокоиться), и только затем поднял на маму глаза:
- Вы уж определитесь, что вам больше не нравится: то, что мы рядом с могилой Титанов или что далеко от нее!
Ха-ха! Решил победить маму логикой! Наивный какой...
- А погода, - словно и не слыша возмущения Николаса, продолжила она, - начала исправляться, как только магический фон вернулся к прежнему уровню. О, да! Природа всегда найдет способ себя излечить. Скоро здесь все будет цвести и благоухать. Но я не думаю, что нам стоит задерживаться, чтобы понаблюдать.
Она щелкнула пальцами и в ее руке появилась метла. Мамина любимая: зачарованная буквально от всего, с удобной отполированной перекладиной и прутьями священной ивы (культ почитателей природы, у которых мама свистнула половину дерева, до сих пор ей это припоминает).
- Предлагаю улетать из этого леса, - улыбнулась она, но я покачала головой:
- Сначала мне бы хотелось еще раз повидаться с Аканой.
Ядвига непонимающе нахмурилась:
- Это кто такая?
- Прародительница нашего рода, - пояснила я.
- Серьезно? - удивилась мама. - Хм... Надо бы расспросить Книгу Знаний. Пускай выдаст имена всех предков, а то я дальше Морганы Пендрагон никого не знаю. Ну да, ладно. Хочешь увидеться с бабулей: кто я такая, чтобы возражать? Далеко идти?
- Нет, - я еще раз внимательно посмотрела по сторонам, пытаясь определить направление, но ничего не вышло. Блин, да я бы не смогла его определить, даже если бы здесь стояли таблички с указанием сторон света! А так вокруг глухой лес, мы на какой-то стремной полянке, судя по всему, нами же и созданной... Как тут вообще что-то понять можно?! - Мам, нам нужно к озеру.
Брови Ядвиги удивленно скользнули вверх:
- К озеру? - переспросила она. Я кивнула:
- Оно должно быть здесь неподалеку. Большое такое, глубокое озеро.
- Прости, Евочка, - пожала плечами мама, - мы тут все в радиусе нескольких километров облазили, но никакого озера не нашли. Было старое, почти высохшее болото, но...
- Вот-вот! - подпрыгнула я. - Это, наверное, оно и есть!
Странно, конечно, что высохшее, но я после почек уже ничему не удивлялась.
- Да нет, Евочка, - с сомнением покачала головой ведьма. - Извини, но это исключено. Если болото и хранило в себе что-то волшебное, сейчас там точно ничего нет.
Я нахмурилась:
- Но этого же не может быть! Еще вчера там было озеро... и Акана... ты уверена, мама?
- На сто процентов, - Ядвига со вздохом положила руку мне на плечо. - Прости, дорогая, но я сама проверяла это место. Вода - хороший проводник, мы думали устроиться там. К сожалению, расстояние не позволило - оно было дальше, чем дозволяла сила Заклинателей. Пришлось перебазироваться сюда. Но болото абсолютно чистое.
Что ж... Я сунула руку в карман, где хранился тот самый, последний амулет. Тот, который дала мне Акана. Остальные все были у Алекса. Ну, кроме того, который сгинул в болоте за Гранью.
«Может, нам действительно удалось, и ты, наконец, обрела покой, - подумала с надеждой. - Надеюсь, однажды я смогу выяснить, так ли это. И если у нас не получилось - я обязательно сюда вернусь. Чтобы найти другой способ. Я обещаю».
А пока мама была права: нам нужно было возвращаться домой. В конце концов, если Акану не смогла засечь она, мне и пытаться не стоит.
- Хорошо, мама, - кивнула ведьме. - Тогда будем выбираться из этого леса.
- Отлично! - оживилась она. - Я как раз захватила твою метлу.
- А мне она не нужна, - хитро улыбнулась я. - У нас с Алексом свой транспорт.
- Э-э-э... - внезапно смутилась ведьма. - Тут такое дело, Евочка... Мы с Заклинателями поговорили, посоветовались... в общем, Алекс домой не летит.
И, знаете, он все-таки не полетел! Сказал, что нужно что-то порешать с Советом, попросил не волноваться и не бухтеть. Ну, я бухтеть и не собиралась, а вот попортить карму элите Заклинателей посредством насылания легкой, но неприятной порчи - еще как! Алекс отговорил. Пообещал вернуться в особняк «как только - так сразу», и с новостями. Предположительно - хорошими. Пришлось соглашаться. Ведь Совету Заклинателей я могла и не верить, но своему парню доверять была просто обязана. А потому пожелала ему удачи на дорожку, села на метлу и вслед за мамой помчалась в город.
Клуж-Напока встретил нас лужами, чистым безоблачным небом и горожанами, которые удивленно косились на солнце, расстегивали шубы и думали - прятать меховые шапки в сумки или пока не снимать от греха подальше. Кажется, они были совсем не готовы к подобным изменениям коварной погоды и морально готовились, что вслед за теплом в город может так же неожиданно прийти метель.
Уже в аэропорту к нам с мамой присоединились те тринадцать ведьм, которые партизанили в лесу, обеспечивая сохранность саркофага. Среди них была и Мелисса Овада со своим сыночком. В Совет Владимир не входил, в активных действиях тоже не учувствовал, но выглядел так, будто в одиночку расправился даже не с Аттикусом, а со всеми Титанами заодно! Особенно высоко он задрал нос, когда узнал, что Алекса с нами нет. В общем, я была действительно рада переместиться, наконец, в самолет. А там сесть у окошка, рядом с мамой, уткнуться лбом в прохладный пластик салона и расслабиться.
Наверное, я задремала. Сама не заметила, как. Слишком напряженными были последние дни. Очень много всего навалилось. Но я даже не подозревала, как сильно устала, пока там, в самолете, не поняла, что все закончилось. И вместе с тем в душе появилась какая-то необыкновенная легкость. Удивительное спокойствие. Словно адреналиновая подушка, поддерживающая меня все это время, куда-то исчезла. В голове стало пусто, глаза закрылись и не было даже снов.
Очнулась я уже ближе к посадке. От вопля пассажира сзади:
- Умрем! Мы все умрем!
Подняла вопросительный взгляд на Ядвигу. Та небрежно пожала плечами:
- Попали в зону турбулентности. И пилот объявил, что над городом тучи, потому снижаться будем с тряской. Вот народ и переживает.
Ну, это она слишком мягко выразилась. Худенький мужчина в очках сидел в проходе в третьем ряду с хвоста и не переживал - он конкретно истерил. Две девушки-стюардессы отчаянно пытались его успокоить, но у них ничего не получалось. Где-то впереди проснулся и заплакал ребенок. Какая-то мадам в соседнем ряду вспомнила вдруг, что не оставила завещание. Деловито пробурчала себе под нос, так, невзначай отметила, но мужчине этого хватило, чтобы зайтись уже просто в бешеном вое.
- Хосспаде... - мама недовольно потерла переносицу. - Везет же нам на всяких ущербных. В прошлый раз, когда в Румынию летели, тоже попалась особо нервная тетка. Полтора часа успокаивали. И уши-то у нее заложило, и летать-то она боится, и отравить-то ее в самолете не свежими продуктами хотят... Худший полет в жизни... был! Пока она этому припадочному эстафету не передала.
И мама бросила мрачный взгляд на бедолагу в очках. Я вздохнула. Блин, ну ведь у нас у всех есть фобии! Кто-то боится пауков, кто-то акул. А кто-то - летать. Зря он, конечно, при этом поперся на самолет, но вдруг просто выбора не было? Так что мужчину, в целом, я понять могла. Он ведь не знал, что на сей раз его страхи совершенно не обоснованы. Когда вместе с тобой летит Совет ведь... да в этот самолет, если даже Зевс молнией пульнет, то не собьет, а так: телефончики подзарядит.
- А есть какой-нибудь способ его успокоить? - спросила у мамы.
- Без физического контакта могу разве что упокоить, - ответила она. - Как нечисть: навеки. И, кстати, с каждым его воплем, желание это сделать растет.
Я покачала головой:
- Мама, нужно быть терпимее!
- Терпение, Евочка, здесь совершенно ни при чем! - возразила сидящая рядом с Ядвигой Мелисса. - Его нужно просто напоить!
И с коварной улыбкой щелкнула пальцами.
- Ой, моро-оз, мороз...! - раздалось за спиной.
- Повысила уровень алкоголя в крови, - объяснила нам Мелисса. Вот бы она еще это стюардессам сказала, а то девушки, наверное, решили, что мужик от страха совсем сбрендил.
Зато в родной город нас доставили хоть и с легкой трясучкой, зато под песни. Думаю, были бы и пляски, если бы стюардессы, объединившись, не спеленали мужика подручными средствами.
А в аэропорту нас уже встречали.
- Гоша!
- Ви-ви!
«Ви-ви» - это мама. Кто такой Гоша, объяснять, думаю, не нужно. Забавно, что ни один мамин ухажер до Соколова не рискнул придумать ей кличку, а вот Георгий оказался посмелее. Потому что назвать Ядвигу Моргалис в честь поросенка мог только очень смелый человек.
Кстати, надо отдать ему должное: несмотря на буйство гормонов, меня заметили довольно быстро:
- Евочка! - оторвавшись от губ любимой жены (я старалась смотреть куда угодно, лишь бы не на них), воскликнул отчим. - Рад тебя видеть! Как съездила? Как погуляла? Хорошо отдохнула?
Кивнула, старательно пряча удивление. Так сказать, «согласилась, не глядя». На месте Ядвиги было бы неплохо предупредить дочь о том, какую именно легенду она повесила на уши супруга. Но мама была в своем репертуаре, а потому решила, что это - мелочи, на которые не стоит обращаться внимание. Я с ней согласиться не могла. Особенно когда Георгий задал следующий, вполне резонный вопрос:
- А где Александр? Он разве с тобой не прилетел?
Ну, и как на него отвечать?!
Помотала головой. Пускай думает, что я немая...
- Ладно, - легко согласился отчим, подхватывая мамину сумку. - Александр - мальчик взрослый. Если остался, значит было нужно. Главное, что ты, Евочка, дома. Правда ведь, Ви-ви?
- Конечно, милый, - сладко улыбнулась мама, и они первыми, обнявшись, полетели (на крыльях любви, не иначе!) к выходу из Терминала. Я все также молча потопала следом. Эдак еще немного, и Георгий решит, что у него не падчерица, а дыбилоид какой-то... Или маньяк. Угрюмый, тихий, изъясняется жестами... А потом возьмет топорик и порубает всех в капусту... бррр!
Нет уж, надо срочно менять тактику!
- Георгий! - догнала я парочку влюбленных уже на выходе из Терминала, - а вы как в Лондон слетали?
- Ох, Евочка! - расцвел в улыбке отчим. - Отлично слетал. Сейчас я тебе все расскажу.
И он действительно рассказал. Вернее, сначала со словами «Карета подана!» посадил нас с мамой в машину, а потом как начал рассказывать о своей поездке! Я аж слушать устала. И о том, как бизнес партнер почти две недели артачился, не желая подписывать договор на заранее согласованных условиях. И как Георгию пришлось четыре раза переносить возвращение домой потому что требовалось утвердить «еще пару нюансов». И как третий участник их маленького междусобойчика вдруг передумал и затребовал аннулирования сделку...
- В общем, все было плохо! - подытожил Георгий, когда мы уже въезжали во двор особняка. И тут же добавил, с глупой влюбленной улыбкой глядя на Ядвигу. - Пока твоя мама не приехала.
- Ну, что ты, Гоша, - Ядвига положила ладонь мужу на колено (я пристально уставилась в окно). - Ты сам с ними прекрасно справился.
И с таинственным видом подмигнула мне в зеркало заднего вида. Я даже удивляться не стала. Мама умела настаивать на своем и принуждать к «миру-дружбе-жвачке» так, чтобы следов не оставалось. Ну, может, легкое заикание или преждевременная седина... но чего только не сделаешь ради семьи?
- Поздравляю вас, Георгий, с подписанием очередной сделки! - от души польстила предпринимательскому гению отчима, за что получила от него еще одну широкую улыбку. И первая выбралась из машины.
Да так и замерла, прижавшись спиной к дверце Лексуса. Передом мной, с кривой, обещающей мало хорошего рожей стоял Богдан. В переднике. Таком, знаете, строительном: в краске, известке и других плохо идентифицируемых пятнах. А за ним - с лицом «не убивай, батька!» замерла Полина.
Это было странно. Причем, для обоих.
- Привет, - осторожно поздоровалась я. - А у нас ремонт?
- У тебя, - поправил братец. - В комнате.
Никогда не подозревала, что в его организме скрываются такие бездны злорадства!
- Что? - сипло выдохнула в ответ. Полина с жалобным видом закусила губу и ловко вытянула из-за спины блюдо с горкой печенюжек.
- Будешь? - спросила с надеждой.
Ясно! Меня решили не только оставить без жилья, но и отравить. Видимо, чтобы долго не мучилась.
- Да не переживай ты так, - совсем уж по-злодейски «успокоил» Богдан. - Я почти закончил. В коридоре спать не будешь.
И заржал смехом Доктора Зло. Я метнула в него офигевший взгляд и, не став дожидаться, пока Георгий выудит мой рюкзак из багажника, ломанулась в дом.
- Куда же ты, сестренка? - припустился следом братец. - Неужели так не терпится оценить результаты моих стараний?!
Я молча сунула ему кукиш под нос и, перепрыгивая через три ступени, практически вознеслась на третий этаж. Распахнула дверь с такой силой, что она ударилась о стену, и застыла на пороге. Челюсть сначала отвисла, а потом со стуком упала на розовый ковер. Моя комната... ну, не то, чтобы сильно отличалась от своей предыдущей версии - такая же розовая и в жутких рюшечках. Вот только обои поменялись.
- Единороги?! - прохрипела я, медленно оборачиваясь к моему потенциально мертвому брату. - Розовые единороги?! Почему именно единороги?!
- А потому что Вася! - коротко ответил Богдан.
Клац! - это моя челюсть вернулась на прежнее место. Да так там и запечаталась, пока я переводила анимешно-круглые глаза с Полины на Богдана и обратно.
Елки зеленые! Да что тут произошло, пока нас не было?!
Знаете, я чем больше узнаю Богдана, тем чаще при воспоминании о нем на ум приходит фраза: 'любой ремонт рано или поздно заканчивается, а искусство, сцука, вечно'. Вот например, когда мы с Алексом и мамой умчались сражаться с Титанами, Егор улетел в очередную командировку, а Георгий решал свои бизнес-проблемы в далеком Туманном Альбионе - нас ведь не так долго не было, верно? А Богданчик успел сделать ремонт. И моя комната стала выглядеть так, будто кого-то туда радугой стошнило. И ведь не халтурил же братец: за пару дней единорогов так на клей 'посадил', что легче было снять с комнаты бетонную стружку, чем разлучить эту сладкую парочку: обои и стены. Поверьте, я пыталась!
Но справедливости ради стоит заметить, что досталось не только мне. За эти пару дней на кухне у нас появилась оригинальная и немного жуткая люстра, оформленная в виде трех черепушек. Она светила красными из глазниц и в первый же вечер довела Георгия до икоты. Я так понимаю, это был 'изящный' Богдановский реверанс в сторону любимой девушки.
А в санузле по всем вертикальным поверхностям оказались расклеены резиновые утята. На наше резонное замечание о том, что их нужно размещать только по дну ванны, ну, чтобы оно не было таким скользким, нам сказали, что это дизайнерское решение и в том, как именно они расставлены, есть особый, почти сакральный смысл, который нам, простым неучам, не понять.
- Ну, не понять и ладно, - согласился Георгий, попытавшись отодрать одного утенка и поняв, что сделать это можно только с плиткой. - Пускай уж висят, всей стаей...
И Богдан так искренне обрадовался своей маленькой победе, что у меня рука не поднялась его разочаровать. Даже когда он с гордостью продемонстрировал новое спальное место Диплодока.
Нет, само место было отличное! Удобный, мягкий домик, подходящий по размеру, но с одним крошечным недостатком. Он был кошачьим. И не то чтобы у моего добермана имелись какие-то комплексы - он и на подстилке для хомяка спать бы лег, лишь бы уместился, но домик-то Богдан купил в комплекте. Вместе со стенкой. И повесил строго по инструкции - под потолок. Так, чтобы добраться к нему можно было по трем ступеням. И теперь Диплодок с тоской косился на недосягаемый источник комфорта, совершенно не понимая, что именно втолковывает ему странный мальчик в переднике.
- Знаешь, - прошептала мне Полина, когда мы, уже ближе к вечеру, сидели у меня в комнате, - он ведь еще спальню Алекса хотел немного преобразить. Выбросить шкаф и поставить вместо него комод - говорит, он там лучше смотрится. Но я не дала!
- Какой ты молодец, - пробурчала я в ответ. - А раньше остановить своего парня не могла?
- Шутишь? - возмутилась готесса. - Я с ним только помирилась! Да еще ценой таких неимоверных усилий. Я бы не стала с ним спорить, даже если бы он ваш особняк решил взорвать!
- Но за комнату Шурика ты заступилась?
Казакова тяжко вздохнула:
- Меня Кондратий заставил. Сказал, что с тех пор, как твою испоганили единорогами, это его последнее убежище. И если я дам его осквернить, не видать мне больше 'любви на двоих': он до моей гробовой доски будет стоять у изголовья кровати со свечкой.
Ну, ясно... дедуля молодец - знал, на что надавить.
- Кстати, - подняла на меня глаза подруга. - А ты случайно не в курсе, куда он делся? То холодил прямо по пятам - не отвяжешься, а теперь прямо как сквозь землю провалился.
Я оторвалась от сбора учебников на завтрашний день (между прочим, рабочий вторник):
- И давно он пропал?
- Да меньше суток где-то. Но я была уверена, что он точно появится поздравить вас с победой, - пожала плечами Полина. - Должен был бы. Не считаешь?
Я уже хотела неуверенно кивнуть, но в этот момент за дверью раздался стук каблучков и у меня возникла идея получше:
- Мама! - крикнула в сторону коридора. Каблучки остановились. Дверь распахнулась:
- Аюшки? - деловито поинтересовалась Ядвига. Потом спустилась взглядом к тетрадям в моих руках и неожиданно спросила. - Поблагодарить хочешь?
Я непонимающе свела брови на переносице и мама самодовольно улыбнулась:
- Ты еще не знаешь? - с видом 'ах, какой я расчудесный молодец!' она села в кресло. - Я ведь полностью подготовила тебя к школе! Собрала пенал...
'Так вот, куда запропастились мои ручки! - поняла я. - Может, нужно было ей сказать, что я с третьего класса пенал не ношу? Откуда она его только откопать смогла...'
- ...выполнила домашнее задание по английскому...
'Да, у мамы всегда была склонность к языкам'.
- ...и даже заполнила дневник!
Молча открыла вышеуказанную тетрадь. Пролистала.
- Ну, как? - требовательно уточнила ведьма.
- Очень красиво, - сказала, стараясь выглядеть убедительно. - Аккуратно, каллиграфическим почерком. И так аж до сорок восьмого марта.
- Что? - насупилась Ядвига. Я протянула ей дневник. Она взяла, просмотрела... - Так и знала, что заполнять от руки - это бред! - заявила категоричным тоном и щелкнула пальцами. - Держи! Теперь все верно. Так зачем ты меня звала?
Не глядя, я сунула дневник в портфель и прямо спросила:
- Мама, где Кондратий?
Она сделала удивленной лицо:
- А я почем знаю, где его черти носят? Уверена: нагуляется - вернется.
Я с сожалением склонила голову на бок:
- Жаль... мне казалось, ты сразу поймешь, в этом он мире или ушел. Мы ведь с Алексом так старались связь хранителей с амулетами разорвать - даже забрали их за Грань. Но ни Аканы, ни Кондратия нет, потому я не знаю, подействовал ли метод. Думала: может, ты поможешь.
Ядвига улыбнулась и плавно, по-кошачьи, поднялась на ноги:
- Евочка, но ведь это ты первая Коню увидела. У тебя с ним кровная связь. Так что это скорее ты могла бы понять: здесь он или нет. Не я.
- Еще раз очень жаль, - повторила я. - Потому что я ни-че-го не понимаю.
Не прекращая улыбаться, правда теперь уже с откровенным снисхождением, мама положила ладонь мне на макушку:
- Не переживай, ребенок. Рано или поздно правда обязательно всплывет, - и подмигнув, потопала к выходу.
Не дошла буквально пару шагов:
- Дырявая моя голова! - воскликнула, несильно стукнув себя костяшками по лбу. - Вот, возьми. Тебе просили передать.
И быстро вернувшись, сунула мне в руки конверт. Из плотной, чуть пожелтевшей бумаги, запечатанный сургучной печатью. Обратного адреса не было вообще, а на месте информации о получателе было только два слова, написанные от руки и явно перьевой ручкой: 'Еве Моргалис'.
- Что там? - любознательно склонилась над моим правым плечом Ядвига. Полина нависла над левым:
- Открывай!
Я улыбнулась их нетерпению и нарочито медленно распечатала конверт. Аккуратно, двумя пальцами достала сложенный лист, развернула, пробежалась глазами по его скромному содержанию... и без сил опустилась на кровать.
- Да что же это... Мама! Они что, издеваются?!
Ведьма подхватила выпавшее из моих рук письмо, еще раз прочитала текст:
- Не знаю, - проурчала сквозь зубы. - Что делать собираешь?
- Понятия не имею, - сжала кулаки и подняла на Ядвигу тяжелый взгляд. - А так, чисто ради интереса: сколько сейчас дают за предумышленное убийство?
Мама задумалась на секунду:
- Это зависит от того, найдут ли труп, - ответила уверенным тоном.
- А я знаю, как сделать так, чтобы его никогда не нашли! - добавила Полина, грозно скрестив руки на груди.
И в тот момент, несмотря на ситуацию, я просто не могла не улыбнуться.
