Satan's Deflection || Отклонение Сатаны

a/V

A-side
Song five
Orchid

Я включила диктофон.

- Итак, Джошуа Иткинс. - прочитала его имя с блокнота. - Как Ваше самочувствие сегодня?

- Н-нормально. - Он робко озирается на стены кабинета.

-Не буду таить, - я отложила блокнот в сторону. - Я захотела поговорить с Вами, после инциндента, произошедшего прошлой ночью.

- Я не виноват, - Он шептал, заглядывая мне в глаза. - Он сказал мне сделать это!

- Кто - он?

Он ерзал на стуле, бегая взглядом из стороны в сторону.

- Джошуа, прошу, будьте откровенны.
Инче, я просто не смогу помочь вам.

- Он шептал мне...
Говорил что нужно сделать...
Я просто делал это...
Я не хотел, но всё равно делал...

- Хотите сказать, что Вы были одержимы?

- Я не знаю, как так вышло, - Его глаза налились слезами а голос дрожал. - Я просто слушал голос и не мог противится...

- Что говорил Вам голос?

- Резать...
Он говорил, что мне нужно резать её.
А после...
Порезать себя...

Открыла блокнот, записав его слова.

- Он обещал мне, что не тронет...
Маргарет...
И детей...
Он показал мне их смерть...
Я видел это тысячу раз...
Я должен резать, что бы он не порезал их...

- Он играет с Вами, Джошуа. - Слежу, как он стирает слёзы изрезанными руками.

- Резать...
Резать плоть...
Снимать кожу,
Видеть смерть. - Он судрожно чешет порезы на руках, от чего те начинают кровить. - Маргарет...
Патрик...
Моника...

- Санитар! - Кричу в сторону двери, когда Джошуа, подцепив ногтем уголок раны, начал соскребать с себя кожу.

- Резать... - Он рвал свои руки.

За дверью в кабинет по-прежнему была тишина.

- Помогите! - Кричу в сторону двери, подрываясь со стула и бегу в сторону двери.

Джошуа листами сдирает с себя верхний слой кожи, оголяя мышцы и мясо, капающие кровью на пол, под его истошные стоны.

- Помогите! - Барабаню в дверь, копошась в кармане, в поисках связки ключей.

Джошуа подрывается с места, опрометью метнувшись в сторону моего стола и хватая мою ручку.

- Резать... - Он поворачивается в мою сторону, занося острие ручки над своей шеей, кровавыми руками.

- Стой!

- Маргарет...
- Патрик...
- Моника...

Он прижимает ручку к кадыку.

- Вы нарушили пакт, Альма. - Он протыкает шею ручкой, заталкивая её ладонью.
Богровая кровь фонтаном хлещет из раны, заливая пол, затекая за шиворот и брызгая на стены из разорваной артерии.
Он всё ещё держится на ногах.
Он рвёт кожу на горле, толкая ручку в сторону, как рычаг, оголяя порваные сухожилия так, что я вижу обратный конец его языка, извивающийся в глотке.

Он обмяк в лужу темной крови на полу, когда дверь за моей спиной открылась.