Фремиона. Картографии

9. Девушка брата.

* * *



— На твоем месте я бы туда не совался.

Отпустив ручку двери, которую только что собиралась нажать, Гермиона оглянулась на Фреда, рассевшегося на подоконнике и протянувшего длинные худощавые ноги поперек коридора.

— Ты же не хочешь, чтобы тебя видели после отбоя, правда? Конечно, если быть пойманной твоя приоритетная цель, то валяй, МакГонагалл, Дамблдор и Слизнорт как раз внутри, — кивнув на дверь больничного крыла, он встал. — Думаю, что они общими усилиями пытаются успокоить маму и заверить, что в Хогвартсе Джинни и Рону не угрожает никакая опасность, — Фред потер шею и устало ухмыльнулся: — Та еще работенка, учитывая, что Рон валяется там отравленный.

Сердце Гермионы болезненно сжалось.

— Он... — голос ее все еще был низким и хриплым от рыданий, — он еще не очнулся?

— Очнулся. Ненадолго, правда. Пролепетал «мама» и еще какой-то бред, а потом опять отключился. Выше нос, — добавил Фред, заметив, что девушка подавлено сгорбилась. — Мадам Помфри говорит, что все идет как надо. Ему просто нужно время.

Гермиона, не в силах произнести ни слова от облегчения, уронила лицо в ладони.

Оказавшийся вдруг совсем рядом Фред мягко сжал ее локти и, чуть поколебавшись, обнял за плечи.

— Не волнуйся, мама и папа останутся с ним на ночь.

Сквозь пальцы Гермиона взглянула на него, и участие, лившееся из глаз Фреда, вдруг объяло ее теплой волной. В снежном свете луны волосы его были почти каштановыми, а сам Фред выглядел куда старше и куда серьезнее, чем ей запомнилось. Внезапно оказалось, что раньше они никогда не стояли так близко. Никогда раньше она даже не могла рассмотреть цвет его глаз. Смешавшись, Гермиона опустила руки и поспешно высвободилась.

— Спасибо.

— Тебе спасибо, — отмахнулся он. — Моему братцу повезло, что у него есть такая девушка.

— Я не его девушка, — ответила Гермиона, нервно пощипывая рукава. — Он встречается с Лавандой Браун.

Фред спокойно пожал плечами:

— Ну тогда подруга.

— По-моему, мы больше даже не друзья, — едва сдерживая подкатывающие к горлу рыдания, сказала Гермиона, — мы не разговаривали уже несколько месяцев и... — тут она всхлипнула, голос надломился, и слезы брызнули из глаз.

— Гермиона, Рон... — Фред осекся и, бросив взгляд на дверь, схватил девушку за руку, и увлек их обоих в спасительную тень ниши, о существовании которой Гермиона никогда прежде не подозревала.

Дверь распахнулась, и в коридор, тихо переговариваясь, вышли МакГонагалл и Слизнорт. Дождавшись пока профессоры не скроются из виду, Фред вытащил из кармана чистый носовой платок и сунул его в пальцы Гермионы. В тусклом освещении с трудом можно было разглядеть, что она вытирает глаза.

— Слушай, Рон никогда в жизни не мог заметить чего-то стоящего, даже если это стоящее у него под носом, — дыхание Фреда, едва-едва отдававшее шоколадом и мятой, скользило по лбу Гермионы. — Но он обязательно вернется, Гермиона. Лаванда Браун, она ведь что лепреконское золото — со временем вся мишура облезет. Ты же настоящая. Даже до Рона это когда-нибудь дойдет.

— Но кому это будет нужно? — вдруг выпалила Гермиона. — Все это время я думала, что ревную потому, что он встречается с другой девушкой, но сейчас, Фред, это пришло мне в голову секунду назад, сейчас-то я поняла, что мне просто не хватало моего друга. Я так хотела, чтобы все было как раньше, ведь они с Гарри мне все равно что братья.

Фред расплылся в довольной (впрочем, возможно, Гермиону обманул полумрак) улыбке.

— Вот когда он очнется, можно будет все это ему и сказать. А сейчас, — он легким, почти невесомым движением указательного пальца приподнял подборок Гермионы и заглянул ей в глаза, — тебе нужно постараться уснуть.

Истощенная и физически, и морально, девушка могла только молча кивнуть.

— Попробуй, полегчает, — из-за пазухи Фред извлек крошечную коробочку, и откинув крышку, протянул Гермионе. На равном расстоянии друг от друга лежали три глянцебоких конфеты. — Это из нашей лимитированной линии «Абсолютно немагические сладости», — поспешно заверил Фред в ответ на подозрительный взгляд.
Недоверчиво Гермиона откусила малюсенький кусочек. Яркий вкус заставил ее зажмуриться от удовольствия.

— Понравилось?

С энтузиазмом кивнув, она откусила чуть больше. Сладость шоколада была совершенно удивительной, не приторной, но нежной, вкрадчивой, необъяснимо теплой. На вкус примерно то же самое, что съесть шоколадную лягушку и перченого чертика сразу. Только лучше. Намного лучше.

— Что ж, я рад. Ведь это ты вдохновила на их создание, — голос Фреда лучился удовлетворением. — Они называются «Горячий шоколад».

Гермиона сглотнула.

— Я?

— Было время, я наблюдал за тобой в факультетской гостиной. Ты пила шоколад и ела коричные сахарные перья. Сладкий и пряный, пряный и сладкий. Так мне запомнилось.

— Я и не думала, что ты... — Гермиона осеклась и покраснела.

— Я всегда наблюдал за тобой, думая, что ты девушка моего брата, — Фред наклонился и поцеловал ее в щеку, губы его однако задели уголок рта Гермионы. — Теперь, когда я знаю, что вы друзья, мне вдруг надоело просто наблюдать.