human

Двадцать. Тьма

На небе Нового Орлеана вновь сгущаются густые темные тучи, вновь предвещая большую беду. Люди в страхе прячутся в домах и квартирах, крепко прижав к себе своих детей, чем лишь на немного успокаивая их. Они не знают, чего ожидать от этого на этот раз. Они все еще помнят, как с неба падала яркая звезда, после которой начался хаос. Они все еще помнят, как на небе бились существа с большими крыльями и острейшими мечами. Они помнят кровь, они помнят сильную бурю и ураган. Но они совершенно отказываются верить в то, что видели. Им страшно, в то время какОрландо — один из Правителей, истинный Страх, Дьявол и Отец Гордыни — с наслаждением наблюдает за всем этим со своего трона в зале Грехов.

— Только прислушайтесь в эти крики, — приторно шепчет, в удовольствии прикрыв глаза. — Они словно скандируют мое имя, — расплывается в улыбке. — Найл, — резко оборачивается на сына, махнув в его сторону рукой.

Огненная занавесь, что ограждает трон Гордыни, опускается. Найл услужливо встает со своего места, приклонив голову, и идет к середине. Он слишком часто бывал там. Это его уже раздражает. Правитель знает, что только ядовитое чувство позора способно сломить Гордыню. И он пользуется этим, чтобы сделать как можно больнее сыну за отказ подчиняться.

Сложив руки перед собой, Найл стоит перед своим Отцом. Он злится на себя, он злится на него, его бесит все. Теперь он так жалеет о том, что стал ее Хранителем, что готов сам нарушить клятву и умереть в жесточайших муках, но не стоять перед Отцоми не отчитываться перед своими кузенами и кузинами. Но, к большому сожалению, он всем сердцем любит свою избранную, а значит, готов терпеть все, лишь бы он до нее не добрался.

— Мои псы отправились к ней дня три тому назад и уже должны были преподнести мне порцию добротного страха, но, вот беда, они куда-то пропали. Просто исчезли со всех радаров. Их нет нигде. Никто их не видел. Ты ничего не знаешь об этом? — спокойно произносит, уверенно глядя на сына, на что Найл медленно качает головой. — Она ведь твоя подопечная! — громко прокричав во весь зал, Правитель вскакивает с трона и пламя огней возгорается с такой силой, что закрывает все троны грехов полностью.

— Я не вижу ее больше. И уже достаточно давно, — скорбно замечает грех.

— А это меня, сын мой, не волнует, — грозно шипит сквозь зубы. — Твое дело знать все о ней. Не удивлюсь, если ее ума не хватило на то, чтобы хотя бы выехать из своего дома. Следи за ней, контролируй каждое ее движение. В общем, делай все то, что должен, — приказав, распускает Совет. — Джером, — зовет нового представителя гнева. — Найди моего Цербера.