Последнее обещание

Часть третья.

Да же не верится, что я уже, дневник, подхожу к тому из-за чего все это вылилось на страницы с помощью чернил моего пера. Ведь, когда на душе хорошо, то не приходится вот так распечатывать файлы своей души. И теперь ты знаешь, как все складывалось и то, как я была счастлива и поверила в любовь.

И так..

Я все потеряла. Да. Да. Да. Он ушел. Занавес закрылся, свет погас.

И у тебя, дорогой, возник вопрос, почему? А всему виной оказалась я сама, мое поведение. Мои глаза, как оказалось были закрыты, чтобы видеть свои ошибки. Но было уже поздно.

Все. Мне больше не нужен, стал мой Париж. А я ведь всегда любила Францию, но какая там теперь радость без него? Все, я влюбилась. Звучит, как приговор, но оно так и сеть. Мой мир и счастье теперь замкнулись на нем единственном, а его больше нет.. Я сама своими руками разрушила свое счастье, понимаешь? От понимая этого, еще больнее. Но эта естественная боль, которая всегда рядом в таких случаях. А как же иначе, кому собственные ошибки никогда не резали глаза? Так и я оказалась на дне.. Солнце для меня погасло. Только те последние разговоры, когда все рушилось, врезались в мою память. Признаюсь, я тогда плакала, он это слышал. Особенно, когда был последний звонок. Даже страшно представить, как я пала в его глазах после этого. Тогда после ужасных гудков оконченного разговора, я скрутилась от боли и слезы тихо текли по моим щекам. Все было тихо, как и слово больно, что шепотом бессознательно вырывалось из моих уст. И я испытала странное и новое для меня чувство. Это чувство ни какая-нибудь тупая боль, а скорее некое ощущение безысходности, ведь уже ничего нельзя поделать. И вместе с ним невозможно думать о том, что будет дальше. Просто появляется черное, а не белое пятно будущего. И я до сих пор не могу принять этого и осознать, мой разум отторгает все это. И оживает в моем сердце после этого надежда, которая по своей воле не умирает. Сначала остановится сердце человека, в котором она жила. А лекарем моим отныне будет время, которое вовсе не обезболивающие, а лишь антибиотики замедленного действия. Оно единственное, что лечит в таких случаях. Но даже тут спустя время я нашла плюс, я теперь уже не могу сомневаться в моей любви к нему.

Дневник, я это пишу спустя месяц с тех минут. Вначале мне было просто дурно, очень дурно. Весь месяц я то и дело плакала, если мысли о нем приходили в мою голову. Страдания можно описывать долго, но смысл?

«- Значит, рассказывать дальше?

- Если...если хочешь... Но воспоминания мучительны для вас.

- А вы думаете, я забываю об этом, когда молчу?»

Войнич «Овод»