Всё Дело В Любви...

12 глава

 

Занятия в Хогвартсе, естественно, отменили, закрыв глаза на СОВ и ЖАБА, как и на иные экзамены для других курсов. Студенты, участвовавшие в Битве за Хогвартс, были аттестованы без экзаменов по высшим баллам. Школа разослала своих учеников по домам, а преподаватели и целые бригады архитекторов и строителей остались восстанавливать былую красоту замка. Все желающие могли приехать в эти недели в Хогвартс, чтобы помочь отстроить замок – и многие волшебники и волшебницы вернулись в школу, чтобы еще раз вспомнить детство, помочь со строительством и побродить по памятным окрестностям. Выпускной бал был назначен на тридцать первое мая, тогда же Министерство утвердило и празднование дня Победы в этом году. Предприятие ожидалось масштабное – школу собирался посетить сам министр магии и вручить награды участникам битвы. К грандиозному событию готовились с четвертого по седьмой курсы, были приглашены родители сражавшихся учеников, а так же репортеры, но только на официальную часть.
Гарри распрощался с Джинни до выпускного, и семья Уизли в полном составе отправилась в Нору. Гермиона не знала, куда уйти. Дом родителей был для нее закрыт, а сами они находились в Австралии и даже не помнили о том, что у них есть дочь. Малфой-мэнор, куда она могла отправиться, опечатало Министерство и ежедневно проводило там проверки. Нора была для нее закрыта с тех пор, как она дала согласие стать невестой Драко, а больше девушка не знала, куда уехать. Она просила МакГонагалл позволить остаться ей в Хогвартсе, на что получила отказ, полный сожаления, но положение спас Гарри – он пригласил ее пожить в доме Сириуса, который отныне принадлежал ему. Дом двенадцать на площади Гриммо заранее был прочесан аврорами по приказу министра магии Кингсли Бруствера, и никакой опасности там быть вроде не могло, как затаившихся Пожирателей или темномагических ловушек.
В день Победы они с Гарри вернулись в школу уже после заката и поймали Минерву МакГонагалл. Она как раз распоряжалась по поводу распределения носилок между раненными, чтобы доставить их в Больницу Святого Мунго. Вместе с ней они написали письмо, и к нему приложили руку Невилл и близнецы Уизли, расписавшиеся, как свидетели защиты. Письмо подписали так же и некоторые профессора, собирающиеся присутствовать на процессе, так что защитников набралось у Малфоев достаточно. Гарри лично от себя добавил предложение министру вообще отпустить их с условием невыезда из страны и домашнего ареста сроком в полгода. Подумав и просмотрев воспоминания, профессора подписали еще и письмо, направленное в защиту Северуса Снейпа.
Ответное письмо пришло на следующий же день, когда Гарри и Гермиона уже добрались до площади Гриммо. За плененных Пожирателей никто еще не просил, поэтому дата слушания по делу Малфоев была назначена на четырнадцатое мая в десять часов утра, а по делу Снейпа – на полдень того же дня.
Гермиона попыталась добиться разрешения посещения семьи Малфоев, но ей не удалось. Добравшись, однако, до Кингсли, она чуть не устроила погром в его новом кабинете. Кингсли был решительно настроен против Малфоев.
- А что, если они обманут нас? – говорил он ей в день встречи. – Гермиона, мне жаль, но ответственность на мне слишком высока, чтобы рисковать из-за призрачной надежды на исправление каждого Пожирателя.
- Не каждого! – с жаром отвечала Гермиона, нависнув над столом, за которым он сидел. – Я представляю их защиту, у меня есть множество воспоминаний, способных разбить вдребезги ваши подозрения, и я буду настаивать на их просмотре каждым присяжным!
- Твое право, - устало пожал плечами Кингсли. – Суд вынесет им приговор, но убеждать присяжных вам придется самостоятельно. Меня там не будет. Это будет беспристрастный суд, и я советую тебе прятать свои чувства к молодому Малфою во время заседания.
Как и говорила Нарцисса, справедливость победителей жестока и относительна.
Убедить Кингсли не удалось, и Гермиона, живущая теперь с Гарри, как год назад, когда они только начинали поиски крестражей, тщательно занималась подготовкой к процессу, читала о подобных случаях в библиотеке, изучала массу адвокатских брошюр, купленных в Лондоне. Гарри пытался ее успокоить, но через пару дней понял, что зря старается. Изредка к ним приходили Невилл, огонек в котором заметно потух после смерти Полумны, и близнецы Уизли. Фред и Джордж приносили новости о состоянии Рона, один раз даже привели с собой Джинни. Подруга тщетно пыталась отвлечь гриффиндорку от изучения юридической литературы. Рон несколько раз просыпался от магического сна, в который его погрузили колдомедики, и звал Гермиону по имени, но каждый раз его усыпляли обратно. Раны на лице заживали, но красоты в Роне, которой он и так не отличался, значительно поубавилось. Гарри один раз побывал у него и поразился, как друг стал похож на погибшего год назад Аластора Грюма. Впрочем, с ним постоянно находилась Лаванда, и никто не сомневался, что однажды Рон отметит ее привязанность к себе и вспомнит отношения на шестом курсе.
С помощью Гарри Гермионе удалось пробиться в Малфой-мэнор и забрать там некоторые вещи, которые могли помочь в суде, такие, как газету Пророк, которую спрятала Нарцисса перед предательством Темного Лорда, и кольцо Драко. Проходя по знакомым залам и коридорам Малфой-мэнора, Гермиона также увидела трость Люциуса, без которой он не появлялся на людях, и взяла ее с собой.
Но вот наступил день заседания, четырнадцатое мая. Невилл и близнецы остались у Гарри в гостях на ночь, чему он был чрезвычайно рад. Тишина дома давила на него, а Гермиона только сидела в библиотеке, изредка выходя поесть, поспать или в ванную комнату. Вечером перед решающим днем девушка прогнала их по всем вопросам и ответам, воспоминаниям, манере и ходу речи, так, что они взвыли. Зато утром только поблагодарили ее. Благодаря видимой нервозности Гермионы все четверо ощущали беспокойство и тревогу за судьбу Малфоев. По уговору за ними явились профессора, и через камин вся компания отправилась в Министерство на слушание.
Сегодня Гермиона выглядела безупречно. Она взяла у Гарри денег в долг и несколько дней назад отправилась с Джинни в Косой переулок. Подруга обрадовалась и собралась ее протащить по всем магазинам с одеждой, но Гермиона искала определенную форму. Мадам Малкин учла ее запросы и предоставила ей дорогой костюм с мантией. Сегодня образ настоящей леди, деловой и женственной, дополняла высокая прическа и холодно-рассудительное выражение на лице. Гарри, едва увидев ее, сделал ей комплимент, на его взгляд, сомнительный, но в том, что вскоре она обратится в холодную аристократку безо всякого труда, сомнений ни у кого больше не возникало.
За десять минут до начала заседания они прибыли в Министерство, и, как настояла Гермиона, явились в зал раньше. Там только начали собираться присяжные и члены Визенгамота. Война по всем ударила, и эти люди намеревались разобраться со всеми Пожирателями Смерти. Когда в зал вошел новый глава Визенгамота, судья, все присутствующие поднялись.
- Слушание по делу уголовной ответственности от четырнадцатого мая объявляю открытым, - звучно провозгласил судья, и Перси Уизли, недавно подмигивающий братьям, начал вести протокол. – Разбирается дело о нарушении ряда статей Магического Закона по преступлениям против настоящей власти, Международного Статута о секретности Люциусом Абраксасом Малфоем, Нарциссой Друэллой Малфой и Драко Люциусом Малфоем, проживающим по адресу: графство Уилтшир, родовое поместье Малфой-мэнор. Допрос ведут: Джон Марк Боунс, глава Визенгамота; Гестия Деметра Джонс, первый заместитель министра. Секретарь суда – Перси Игнациус Уизли. Свидетели защиты: Гарри Джеймс Поттер, Гермиона Джейн Грейнджер, Невилл Фрэнк Лонгботтом, Минерва Кэтлин МакГонагалл, Фред Артур Уизли, Джордж Дэвид Уизли.
Судья остановился, чтобы Перси успел все записать. Гарри происходящее все больше напоминало суд над ним на пятом курсе за то, что он защитил Дадли от дементоров. Обстановка в зале царила накаленная – это был первый суд над Пожирателями Смерти. В зале, том же самом зале, где когда-то судили самого Гарри, теперь присутствовала Рита Скитер. Заседание было открытым для репортеров Ежедневного Пророка, жаждущих рассказать людям, как же разрешится судьба Малфоев.
Гермиона судорожно вздохнула, и Гарри успокаивающе сжал ее руку.
- Не тревожься, - предупредил он. – Против наших воспоминаний и особенно после того, как узнают, что Драко помог мне уничтожить крестражи, они ничего не смогут сказать.
- Это суд, Гарри, - немного обреченно ответила Гермиона. – Суд людей, которые, как ты говорил, жаждут расправы. Здесь будет намного меньше справедливости и непредвзятости, чем мы можем ожидать.
Судья ударил молотком по специальной металлической подставке и объявил.
- Представить суду заключенных!
В центре зала появились три стула с цепями, и через специальную дверь охрана ввела пленников и приковала их к местам. Гермиона почувствовала, как зашлось сердце сумасшедшими ударами, когда она увидела исхудавшего Драко с ярко выраженными на лице скулами и синими кругами под глазами. По особой просьбе Гарри, их держали в камерах для особых заключенных, где и обстановка, и питание были лучше, но все равно они выглядели плохо, хотя и старались держаться с достоинством. Драко увидел ее и пораженно застыл. Гермиона спрятала улыбку – да, она впервые выглядела так элегантно и представительно. Его восхищенный взгляд польстил ей, и девушка поняла, что Азкабан не наложил еще на него свой темный, грозный отпечаток. И не наложит, поклялась себе она.
- Соберись! – шепнул ей Гарри.
Гермиона сжала зубы и с трудом снова повернулась к судье. Гарри рядом хмыкнул в знак одобрения. Судья Боунс, лишь отдаленно напоминающий Амелию Боунс, когда-то судившую самого Гарри, взял со стола длинный белый пергамент и, откашлявшись, начал зачитывать обвинение, без сомнения, составленное очень старательно.
- Подсудимому Люциусу Абраксасу Малфою вменяется в вину нижеследующее: незаконное использование Непростительных заклинаний, в частности, на Пие Толстоватом и Стерджисе Подморе; злоупотребление полномочиями члена Попечительского Совета Хогвартса в целях подставить семью Уизли, подбросив им вещь, именуемую крестражем, являющимся частью души Темного Лорда; преступления против настоящей власти под началом Темного Лорда; укрывательство политического преступника, именуемого Темным Лордом; соучастие в преступлениях, направленных против маглов.
Подсудимой Нарциссе Друэлле Малфой, в девичестве Блек, вменяется в вину нижеследующее: укрывательство политического преступника, именуемого Темным Лордом; поддержка и укрывательство родственницы, являющейся политической преступницей, именуемой Беллатрисой Лестрейндж; причастность к планированию нападения на Хогвартс в тысяча девятьсот девяносто седьмом году, вследствие чего произошло убийство Альбуса Дамблдора.
Подсудимому Драко Люциусу Малфою вменяется в вину нижеследующее: добровольное принятие Черной Метки, как знака подчинения режиму политического преступника, именуемого Темным Лордом; соучастие в убийстве Альбуса Дамблдора.
- Люциус Абраксас Малфой, - продолжил судья, отложив пергамент с обвинениями в сторону. – Вам есть, что сказать суду в свою защиту?
Взгляды присутствующих обратились к Малфою-старшему, который гордо выпрямился в кресле.
- Нет, ваша честь. Предоставляю право моим свидетелям ответить за меня.
Гермиона и Гарри облегченно выдохнули. После того, как судья то же самое спросил у Нарциссы и Драко, и они ответили тем же, начинался сам суд. Обвинения были выслушаны и тщательно запротоколированы Перси и Прытко Пишущим Пером Риты Скитер, с живейшим удовольствием что-то перечеркивающей в своих записях. Защищать интересы Малфоев было гораздо легче, если не приходилось отвергать все то, что они сами сказали в свою защиту. Судья бросил взгляд на свидетелей защиты, сидящих в первом ряду, и провозгласил:
- Судом к ответу приглашается Минерва Кэтлин МакГонагалл, свидетель защиты.
Профессор поднялась со скамьи и предстала перед присяжными. Гермиона снова бросила взгляд на Драко и заметила, что он скрывает улыбку, глядя на нее. Девушка разом пожалела, что оделась сегодня так заметно и даже осмелилась попросить с утра у Джинни ярко-красную помаду.
- Не красней! – шепнул ей Гарри. – Скитер тут, уж она-то подметит все!
- Я выгляжу так... Вызывающе...
- Ты выглядишь потрясающе, не говори ерунды. С тебя даже присяжные-мужчины глаз не сводят. Не теряй лицо, и мы выиграем этот процесс.
Тем временем МакГонагалл вышла вперед и заговорила.
- Еще месяц назад я была бы совершенно согласна с судом и самым строжайшим его решением в отношении Люциуса Малфоя. Все изменилось, когда он явился с женой в Хогвартс и предупредил нас о надвигающейся беде. Темный Лорд, охотившийся за Гарри Поттером, узнал, что мальчик попал в школу, и начал собирать армию, чтобы холодно и беспринципно стереть Хогвартс с лица земли. Признаюсь, что к его предупреждению я отнеслась серьезно, только когда услышала угрозу Темного Лорда и его повеление выдать ему Гарри Поттера. Во время сражения я не раз сомневалась насчет Люциуса и Нарциссы Малфоев, но именно они поддержали дух в наших защитниках в тот момент, когда нам казалось, что проще сдаться на милость Темного Лорда. Своими глазами я видела, как Нарцисса спасла Невилла Лонгботтома от дементора, а Люциус наравне со всеми преподавателями защищал учеников, пока на него не обрушилась часть стены, нанесшая ему травму ноги. Драко Малфой, по свидетельству Гарри Поттера и многих иных достоверных источников, вместе с Гермионой Грейнджер пропали во время взрыва в Малфой-мэноре. Воспоминания мисс Грейнджер о каждом моменте, проведенном, по ее словам, в будущем, предоставлены присяжным, чтобы господа присяжные узнали, от какого будущего спас нас Драко Малфой. Я стала свидетелем того, как он наравне с учениками Хогвартса защищал школу от нападения. Я свидетельствую о том, что Темный Лорд заставил Драко Малфоя принять Черную метку и провести Пожирателей Смерти в Хогвартс под угрозой смерти его семье. Собраны также воспоминания Гарри Поттера, наблюдающего смерть Альбуса Дамблдора своими глазами, могущие стать защитой для Драко. В воспоминаниях ясно видно, как он не сумел совершить то, что должен был, и за него убить Альбуса Дамблдора пришлось Северусу Снейпу, ранее давшему Непреложный Обет Нарциссе Малфой. Согласно Департаменту по защите прав обвиняемых, таким образом, обвинения в адрес Драко Малфоя не могут быть признаны совершенными добровольно, и попадают под Статью о принуждении.
Некоторое время после впечатляющей речи МакГонагалл слышался только скрип двух перьев. Перси тщательно протоколировал каждое слово, Скитер не отставала от него ни на секунду.
- Если вам больше нечего сказать суду, - провозгласил судья Боунс. – Можете садиться.
- Да, ваша честь.
МакГонагалл вернулась к скамье свидетелей защиты и села. Присутствующие в зале члены Визенгамота оживленно переговаривались, делая пометки у себя в документах. Присяжные шепотом обменивались мнениями, бросали заинтересованные взгляды то на Нарциссу, то на Драко. Судья о чем-то тихо говорил с Гестией Джонс, являющейся заместителем Кингсли. Драко с благодарностью кивнул МакГонагалл, и она ответила ему легкой улыбкой.
- Судом к ответу приглашается Гарри Джеймс Поттер, свидетель защиты.
Зал всколыхнулся, когда Гарри встал с места и, поправив пиджак, вышел вперед. Каждый здесь был наслышан о победе мистера Поттера, он был живой легендой в глазах присутствующих. Даже судья немного вытянул шею, чтобы разглядеть мессию, Избранного, освободившего их от ига Темного Лорда. Скитер что-то строчила в своем блокноте с такой скоростью, что на стеклах ее очков оседали пятна чернил. Никто не сомневался, что слово Гарри Поттера будет самым тяжеловесным в этом процессе. Гарри чуть склонил голову перед присяжными, которые с почтением ответили тем же, и начал говорить. При первом же его слове в зале повисла тишина. Люди внимали каждому слову своего героя. Гермиона заметила нынешнего начальника Аврората в рядах присутствующих, который всматривался в Гарри. Девушка не сомневалась, что он уже узнал, что Гарри хочет пойти в Аврорат, и теперь думал, как бы его посильнее завербовать.
- Моя непредвзятость и беспристрастность может быть подтверждена иными присутствующими здесь свидетелями защиты, - заговорил Гарри. – Все они – свидетели того, как с первого курса мы с не ладили с семьей Малфоев. По-настоящему я начал опасаться их лишь в конце четвертого курса, который ознаменовался для волшебного мира возрождением Темного Лорда. Как я утверждал тогда, Люциус Малфой присутствовал там, при нашей с Волан-де-Мортом дуэли в том числе, - зал пораженно вздохнул, многие еще боялись имени Темного Лорда. - На пятом курсе мы столкнулись с Люциусом в Министерстве, в Отделе Тайн, и после этого до нашего пленения егерями не встречались. По мере наших редких встреч я все больше понимал, что семья Малфоев пошла за Темным Лордом во второй раз не из желания, а из страха смерти. Есть доказательства, что Темный Лорд убивал бывших сторонников, не пожелавших вернуться к нему еще раз, и примером тому служит смерть Игоря Каркарова, который, как, вероятно, известно господину судье и господам присяжным, был найден через год после возрождения Темного Лорда убитым. Многие погибли бы за свою семью, но Люциусу Малфою приходилось нелегко. Сразу после возвращения Темного Лорда он попадает в опалу, и ради спасения жены и сына выполняет его поручение – пробраться в Отдел Тайн и взять пророчество о нас с Темным Лордом. После провала этого плана, как всем известно, Люциус очутился в Азкабане, а Драко получил от Темного Лорда, желающего отомстить, Черную Метку и задание убить Дамблдора, которое так и не смог выполнить ввиду собственных высоких моральных качеств. Имеются доподлинные доказательства того, что и после побега из Азкабана Люциус находится в опале и делает все, чтобы спасти семью. Когда мы месяц назад с Рональдом Уизли и Гермионой Грейнджер оказались в Малфой-мэноре, Люциус продемонстрировал желание узнать меня под Жалящим заклинанием, чтобы спасти жизни жены и сына, Драко же до последнего не желал сообщать Беллатрисе Лестрейндж, что узнал меня, и даже добровольно отдал свою палочку, для вида сопротивлявшись. Мои воспоминания об этом моменте также предложены господам присяжным. Во время Битвы за Хогвартс Драко помогал мне уничтожать крестражи и приближаться к победе, когда у меня почти не было времени на это, сражался наравне со студентами. Я призываю суд обдумать вариант смягчения приговора для Люциуса Малфоя ввиду совершения им преступлений на почве принуждения, о чем говорится в Статье о принуждении Департамента по защите прав обвиняемых, в главе восьмой О преступлениях под угрозой жизни ближайшим родственникам. Я свидетельствую о невиновности Нарциссы Малфой в обвинениях, предписываемых ей Визенгамотом, поскольку активного участия в преступлениях Темного Лорда она не принимала и все означенные обвинениями действия совершала во имя спасения жизни сына. Я прошу господ присяжных пересмотреть свою точку зрения на преступления, предписываемые Драко Малфою ввиду его искупления их в Битве за Хогвартс. Также суд не может не принять во внимание факт исчезновения после гибели Темного Лорда у подсудимых Черных Меток, что свидетельствует об их искреннем раскаянии. У меня все, ваша честь.
Несколько присяжных встали с мест и зааплодировали стоя. Зал начал подниматься и вторить им, и вскоре даже на этаже слышались громкие овации блистательному выступлению Гарри Поттера и его красноречию. Судья Боунс глянул на происходящее поверх очков-половинок, но промолчал, так как даже за его спиной поднялись члены Визенгамота. Гарри чуть заметно поклонился судье и присяжным и направился к скамье. Защелкали вспышки фотокамер Ежедневного Пророка, и репортеры, которым не хватило места в зале, заполненном до отказа, снова начали пробиваться на суд. Гермиона счастливо улыбнулась ему и снова бросила взгляд на Драко. Тот и сам бы встал аплодировать Поттеру, но был прикован цепями к креслу, и сумел только кивнуть ему. Гарри кивнул в ответ и сел рядом с Гермионой.
- Держи лицо! – прошипел он, все улыбаясь присяжным. – Суд не должен узнать, что ты его невеста.
- Вы с профессором МакГонагалл рассказали все, Гарри, - молвила тихо Гермиона. – О чем скажу суду я?
- Ты же готовилась, - Гарри кивнул на скомканную от нервов в ее руках бумажку с подсказками. – Расскажи о том, как вы попали в будущее и что там увидели, опуская, естественно, личное, чувства и подобное. Я уверен, такой статьи в практике Скитер еще не было. После твоих слов судья Боунс быстро вызовет Невилла, который выступит в защиту Нарциссы, и близнецов, которые заступятся за Люциуса и Драко, и присяжные удалятся в зал с Омутом памяти, куда мы еще вчера утром доставили наши воспоминания.
- После этого дела у вас процесс со Снейпом, - напомнила Гермиона. – Ты готовился к нему?
- Естественно, - улыбнулся Гарри. – Если с Малфоями я просто помогаю тебе и благодарю Драко за помощь с крестражами, то Снейпа я должен выручить и хоть как-то вымолить у него прощение. Тем более, за него явится заступиться гораздо больше людей, и воспоминаний про него полно. Если выиграем этот процесс, победим и со Снейпом.
Судья несколько раз стукнул молоточком, призывая зал к тишине. Визенгамот тут же стыдливо затих, вспомнив, что он находится на суде.
- Кхм... – откашлялся судья. – Судом к ответу приглашается Гермиона Джейн Грейнджер, свидетель защиты.
Гермиона встала на дрожащих ногах и прошла вперед. Каблуки были жутко неудобными, но достойно дойти в них до присяжных и судьи она сумела. Всеми фибрами души девушка ощущала на себе восхищенный и немного алчный взгляд Драко, а присяжные-мужчины, как заметил Гарри, и вовсе глаз с нее не сводили.
- Я беспристрастна, как и должно быть свидетелю защиты, - молвила Гермиона, выпрямляясь и глядя грозно на Риту Скитер, которая при виде ее неприятно сузила глаза. – Я – непосредственный свидетель того, о чем до меня говорили Гарри Поттер и Минерва МакГонагалл, а именно – о совершении преступлений Люциусом Малфоем и Нарциссой Малфой на почве любви к сыну, и моя защита начнется с того момента, как егеря привели нас с Гарри и Роном в Малфой-мэнор. Нас спас домовик Добби, с которым Гарри сдружился еще на втором курсе после происшествия с василиском, но Беллатриса Лестрейндж успела бросить кинжал, и он попал в домовика. Выброс магии домовика привел к ее взаимодействию с родовой магией замка, и в тот же момент мы с Драко очутились в будущем, в апреле две тысячи третьего года: я, как его пленница, и он, как мой страж, - зал возбужденно встрепенулся, но судья успокоил Визенгамот одним жестом. – Он связал меня и отправился звать Беллатрису или еще кого-то, чтобы Темный Лорд, вызванный его отцом, не уничтожил его семью. Драко признался мне, что не хотел бы даже знать меня, чтобы не становиться свидетелем убийства. Отсутствовал он недолго. В тот миг, когда я почти закончила развязывать руки, он прибежал и помог мне подняться на ноги. С той стороны двери, которую он запер, в нашу комнату рвался какой-то монстр. Нам пришлось сплотиться и примириться друг с другом, чтобы выжить в том ужасном мире, в который мы попали. Лишь на следующий день мы узнали из заметок Ежедневного Пророка, которые достали из библиотеки того же крыла, что Люциус и Нарцисса были казнены в июле двухтысячного года по приказу Темного Лорда и министра магии Энтони Марка Эйвери...
Зал взорвался комментариями и охами.
- Не может быть! – воскликнула Гестия Джонс. – Мисс Грейнджер, если ваши слова подкреплены доказательствами, можете продолжать, но...
- У меня есть доказательства! – холодно провозгласила Гермиона, и зал суда замер в гудящей тишине. – Помимо воспоминаний, предоставленных господину судье и присяжным, мы взяли с собой из будущего некоторые номера Ежедневного Пророка из самозаполняющейся библиотеки Малфой-мэнора, а так же книгу погибшей к тому времени Минервы МакГонагалл, в которой она разоблачает Темного Лорда и пишет о последних днях жизни в Хогвартсе, еще не захваченном Пожирателями.
Гермиона вернулась к скамейке на дрожащих ногах, чувствуя, как давят на нее взгляды всего зала. Из сумочки, которую она прихватила с собой на суд, девушка извлекла пожелтевшие от времени и помятые номера Пророка, датированные датами, которые еще не наступили, и книгу Минервы и вынесла их на всеобщее обозрение на стол перед присяжными. Люди подскочили на местах, силясь разглядеть выложенные доказательства. Присяжные, как один, стопились у стола, позабыв и о достоинстве, и о своей миссии, только с почтением касаясь газет.
- Они датированы разными датами! – сообщил министру один и присяжных. – Это не может быть подделка, они слишком старые! И они... Написаны Ритой Скитер.
Рита Скитер подскочила на месте, словно ужаленная, и алчно уставилась на лежащие далеко перед ней недоступные пока сенсации. Ее можно было понять – не каждый день заглядываешь в будущее, о котором писала своей же рукой. Минерва МакГонагалл, схватившись за сердце, глядела на книжку в коричневом переплете, которую осторожно листал сейчас другой присяжный, а Невилл, Гарри и близнецы вчетвером ее успокаивали и уговаривали сесть. Даже министр проявил нетерпение в своем приказе Перси поднести ему газеты. Перси, и сам заинтересовавшийся Пророком из будущего, радостно подскочил и забрал у присяжных часть газет. Заметка о казни министра магии Пия Толстоватого попала в руки Гестии Джонс, и та только ахнула. Члены Визенгамота передавали газеты из рук в руки, и зал суда, в котором полагалось соблюдать тишину, словно в единый миг превратился в общественную столовую. Гермиона обернулась к Гарри, и тот кивнул ей. Девушка терпеливо ждала, пока судья позволит ей заговорить и дальше.
- Вы же понимаете, мисс Грейнджер, что предоставленные вами доказательства будут отданы на экспертизу? – предупредила ее Джонс, отдавая последнюю газету судье Боунсу.
- Вполне, - подтвердила твердо Гермиона. – Но анализ даст вам только точный возраст бумаги, а не знание, в каком будущем газета была напечатана.
- Мы сравним дату вашего прибытия в будущее и дату печати с возрастом чернил на бумаге, - пояснила заместитель министра. – Если они будут идентичны, доказательства примутся во внимание.
- Люциус и Нарцисса Малфой обвиняются в нарушении приказа №342 О Запрете Временных Экспериментов в целях поисков пропавшего без вести два года назад сына Драко Малфоя... – зачитал судья Боунс, вызвав тем самым недоуменные вздохи в толпе. – Это серьезный указ, мистер Малфой, - обратился он к Люциусу, и тот выпрямился. – Нужно быть действительно в отчаянии, чтобы осмелиться нарушить его. Тихо! – громыхнул он молоточком. – Мисс Грейнджер, продолжайте.
- Из газеты мы узнали, что с момента смерти последнего прямого наследника Малфоев мэнор принадлежит Темному Лорду. Мы выкрали его разработки и поняли, что он создал зелье, обращавшее людей в монстров, подконтрольных ему. Ими было заселено все восточное крыло, а территорию замка охраняли от чужаков оборотни, живущие в подземельях. На следующий день я пошла в библиотеку искать новые сведения, и на меня напал монстр. Будучи вооруженными только мечами, мы с Драко убили его и раздобыли книгу Минервы МакГонагалл, откуда узнали о собственном исчезновении из истории, об аспектах нашего поражения и о местах, где хранились последние крестражи. На третий день наше присутствие в замке обнаружилось – мы уничтожили разработки Лорда и не спрятали тело убитого монстра, и он понял по ощущениям магии замка, что в него вернулся подлинный хозяин. Драко вызвал домовика Харди, сына Добби, который единственный остался живым после истребления Лордом домовых эльфов Малфой-мэнора, - Гермиона выпрямилась, сжала кулаки, и в ее глазах обнаружился яростный блеск. – Харди добыл для нас палочки и помог вернуться в это время, при это погибнув. Сразу по возвращению мы наткнулись на Северуса Снейпа, который помог нам бежать из мэнора, где нас мог обнаружить Темный Лорд, и уничтожить еще один из крестражей – змею Лорда. Драко передал отцу послание в виде этой самой газеты, министр, и кольца, которое всегда носил на правой руке. Взгляните, его до сих пор нет. Так он дал знать родителям, что жив и становится на сторону Хогвартса. И прошу вас заметить – Люциус и Нарцисса не промедлили больше ни минуты в стане врага. Ваша честь, на почве всего сказанного мною, Гарри Поттером и Минервой МакГонагалл я прошу признать, что совершение предписанных семье Малфоев преступлений совершалось ими под принуждением и угрозой жизни семье, и ввиду данного факта – признать их невиновными. У меня все, ваша честь.
С облегчением Гермиона вернулась к скамейке и села. Туфли натерли ноги, и стоять дальше на них было бы мучением. Коротко взглянув на Нарциссу, она увидела одобрение в ее глазах, удивленный кивок Люциуса и коварную улыбку Драко. Он-то знал, что она упустила море подробностей. Гарри ободряюще сжал ее руку.
- Молодец, - похвалил он шепотом. – А ты боялась! А правда, что Харди – сын Добби?
- Правда, - подтвердила девушка, пряча улыбку.
- Я должен с ним познакомиться...
Судья успокоил Визенгамот, гудящий, словно улей с пчелами, и пригласил к ответу Невилла. Пожалуй, суд никогда еще не разбирал столь запутанное дело, но главное – никогда за заключенных, в последний момент перебежавших на сторону побеждающих, не заступалось столько героев войны, представленных к наградам.
Выступление Невилла было коротким, нравоучительным и восхваляющим Драко и Нарциссу, но не вызвало таких эмоций, как предыдущие три. Близнецы отвечали по форме, как думали, но тоже сделали все, что смогли. Прошел уже час из отпущенных двух на судебный процесс, когда судья Боунс встал с места. За ним почтительно поднялся весь зал, кроме Малфоев.
- Присяжные и судья отправляются к Омуту Памяти, чтобы просмотреть воспоминания свидетелей защиты, - постановил он. – Объявляю перерыв на полный академический час. После просмотра воспоминаний суд вынесет приговор. Все свободны на перерыве.
Визенгамот только того и ждал. Как только судья и присяжные удалились в специальную комнату с Омутом Памяти, в зале начались передвижения к столу с Пророком будущего со всех концов помещения. Охрана, наконец, допустила репортеров, и те осветили зал вспышками своих фотокамер. Рита Скитер первая прорвалась к столу с драгоценными документами и вцепилась когтистыми пальцами в стопку газет, чтобы не дать их разобрать по всему залу. Ее фотограф тщательно фотографировал каждую страницу предложенных журналов, члены Визенгамота листали их, углубляясь в вариант истории проигранной ими войны. Книга МакГонагалл оказалась в руках у нее самой, и женщина бережно касалась листов, вчитываясь в каждое слово.
Репортеры также столпились и около Гарри. Подобная знаменитость на суде Пожирателей Смерти – редкое событие, способное вызвать настоящий фурор, а сама личность победителя Темного Лорда была интересна всем и каждому. Гарри щурился от фотовспышек, но терпел. Рита Скитер пробилась к нему.
- Гарри Поттер, наш Мальчик, Который Выжил, Избранный и победитель Темного Лорда находится сейчас на суде семьи Малфоев, - подобралась она к ним и обворожительно улыбнулась. – В качестве свидетеля защиты, что само по себе поражает. Мистер Поттер, - Гарри обреченно поднялся со скамьи и поправил галстук, Прытко Пишущее Перо нацелилось на него. – Что вас сподвигло выступить свидетелем защиты на стороне Малфоев? По вашему мнению, какой вклад в победу внесли сторонники Темного Лорда, внезапно сменившие стороны баррикад? Как сильно вы теперь связаны с семейством Малфоев после всего произошедшего?
Защелкали вспышки фотокамер, и несколько десятков блокнотов пролетели к нему, чтобы записать каждое сказанное слово. Гермиона понимала, что друг это делает только чтобы повысить шансы на победу в процессе, но его обреченный короткий взгляд, брошенный на нее, свидетельствовал о том, что он готов был бежать. Гермиона улыбнулась и, чтобы поддержать друга, встала рядом. Скитер впилась в нее взглядом и, скорее всего, заготовила на будущее еще один каверзный вопрос. А, может, и два, кто ее знает...
Гарри откашлялся и через силу улыбнулся. Пока друг отвечал журналистам на их вопросы, Гермиона пыталась увидеть в узких проемах между толпившимися репортерами Драко. Он смотрел на нее чуть насмешливо, когда его открывали ее взгляду ненадолго. Про Малфоев, казалось, все забыли, кроме нее – ведь в зале присутствовал Гарри Поттер. Но Гермиона не сомневалась, подойди она к ним – и фотокамеры обратятся на нее. В указе министра магии о представлении к наградам участников битвы они с Гарри и Роном фигурировали на первых местах. Звание Героини Войны и авторитет подруги Избранного значительно помогали ей в суде и в обществе, именно на них так надеялся Люциус Малфой, когда говорил о выгоде ее брака с Драко. Но и ко многому обязывали, например, к тому, чтобы всегда держать лицо, как выражался Гарри.
- ... И я не уверен, что теперь нас однозначно с Драко свяжет дружба после всего произошедшего, - говорил Гарри сбивчиво. – Но какое-то подобие признательности и уважения между нами существует. Мы же взрослые люди, и нам сложнее откинуть неприязнь, чем детям, которыми мы когда-то были.
- Детям, которыми они когда-то были, ответил мне мистер Поттер, которому еще не исполнилось даже восемнадцати, - обрадованно вторила ему Скитер, руководящая сразу тремя блокнотами. – Мистер Поттер, вы полны сюрпризов. К сожалению, мы не можем продолжать наше интервью долго, хотя вопросов у нас и наших читателей к вам множество, - Гарри облегченно вздохнул, и Рита поспешила сгладить свои слова. - Но я уверена, когда-нибудь мы продолжим! Ответьте только на один вопрос, мистер Поттер, откройте нам секрет, какие же отношения связывают вас с боевой подругой Гермионой Грейнджер? Многим нашим читательницам будет интересен ваш ответ, - хохотнула Рита и уставилась на него, как на неисчерпаемый источник вдохновения.
Гермиона покраснела и поклялась себе потом все соки выпить из жуковатой Риты. Репортерша хищно уставилась на них, и фотокамеры развернулись в сторону друзей, чтобы запечатлеть на кадре их обоих.
- Она мой лучший друг, - улыбнувшись, ответил Гарри. – Могу с уверенностью заявить, что приглашен на ее помолвку, которая состоится в скором времени, и приглашу ее на свою, которую планирую организовать сразу после выпускного, где и сделаю предложение любимой девушке!
- Камеры, огонь по готовности! – воскликнула Рита. – Ба, мистер Поттер! Браво, вы умеете заинтриговать... Какая же счастливица станет невестой Гарри Поттера, победителя Того-Кого-Еще-Нельзя-Называть? Кто разделит с нашим Избранным все тяготы и будет с ним в болезни и здравии, в богатстве и бедности, в горе и радости? Читайте в наших последующих выпусках! Но у нас есть еще Герои Войны, представленные к государственным наградам, но, увы, обделенные нашим вниманием, несправедливость, дорогие читатели! Мисс Гермиона Грейнджер, боевая подруга Гарри Поттера, лучшая ученица Хогвартса и просто обворожительная девушка также находится в зале суда на стороне защиты! Мисс Грейнджер, - Рита схватила ее за руку и вывела на свет из-за спины Гарри, радостно скалящегося. – Мистер Поттер вскользь упомянул о вашей помолвке, и неизвестность заставляет волноваться весь волшебный мир. Кто же ваш избранник, которого вы осчастливите своим согласием на семейный союз? Кому из волшебного мира или же из мира маглов достанется столь великолепная, изысканная красота?
Гермиона зажмурилась от вспышек фотокамер, на миг ослепивших ее. Сквозь появившуюся узкую полоску света свободы между толпившимися репортерами и заинтересованными членами Визенгамота, Гермиона увидела, как Драко смеется. Даже по лицу холодного Люциуса проскользнула усмешка. Гарри за ее спиной стоял довольный и веселый, профессор МакГонагалл неодобрительно качала головой, то ли на репортеров, то ли на ее выбор.
- Это пока секрет, - обворожительно улыбнувшись, ответила девушка. – Не сомневаюсь, что скоро волшебный мир узнает об этой помолвке, и имя моего жениха прогремит на всю страну.
- И это несомненно, мисс Грейнджер! – Скитер захлопала в ладоши. – Просто ответьте нашим читателям, разгоните хоть тень тайны – он волшебник? Герой Войны? Представитель элитарного общества?
- И то, и другое, и третье, - утвердительно кивнула Гермиона, улыбаясь членам Визенгамота. – Он еще не представлен к награде, но в скором времени будет.
- Блестяще, мисс Грейнджер! – Рита улыбнулась ей несколько хищно и повернулась к камерам. – Интриги все больше, у читателей может возникнуть ощущение, что вокруг Избранного и его друзей все еще крутятся тайны, не раскрытые и не познанные! Я надеюсь, вы расскажете потом, что же точно приключилось в будущем, всем интересно узнать, как мы бы жили при, упаси Мерлин, поражении в Битве за Хогвартс. Кто же будет счастливцем, которому отдаст свою руку и сердце незабвенная, изысканная и прекрасная Гермиона Грейнджер? Еще одна история, скрытая для нас покровом тайны! Невилл Лонгботтом, - Рита повернулась к парню, стоящему в стороне от всех, и повела себя неожиданно деликатно. – Вы Герой Войны, отличившийся храбростью в сражении и необыкновенными познаниями в магии для ученика седьмого курса. Перед вами открыты многие дороги, откройте же нам, какой путь в решились избрать для своего будущего.
Невилл поднял глаза на репортеров и вышел на свет. Гермиона подумала, как же ему тяжело думать о будущем, когда любимая девушка погибла. Но Риту было не остановить.
- Я думал стать ассистентом профессора Стебль в Хогвартсе, - ответил парень, не улыбаясь. – Меня уже пригласили, и я решил посвятить свою жизнь любимой гербологии.
- Герои Войны не покидают Хогвартс, - Рита ласково улыбнулась ему и похлопала по плечу. – Пророку известно, какую утрату вы понесли в Битве за Хогвартс. Весь волшебный мир скорбит вместе с вами. Не печальтесь, Невилл. Но кто же у нас еще? Близнецы Уизли, известные всему миру своим магазином в Косом переулке «Всевозможные Волшебные Вредилки»...
Близнецы отнеслись к интервью, как к рекламе своего магазина, и Рите с трудом удавалось вывести их к прямым ответам на свои вопросы. МакГонагалл холодно отказалась от комментариев, и Скитер тут же потеряла к ней интерес. Гарри изредка щурился на фотокамеры и отмахивался от назойливых блокнотов, Гермиона «держала лицо» и сдержанно улыбалась. Зал гудел, как растревоженный пчелиный улей, но так было до тех пор, пока тихо не открылась дверь из зала Омута Памяти. На пороге возник судья Боунс, задумчивый и суровый, за ним вышли присяжные, слишком мрачные, чтобы можно было подумать о чем-то хорошем. Гермиона почувствовала, как с лица сползает натянутая улыбка. Ее подхватили за локоть и усадили на скамью, репортеры и члены Визенгамота спешно начали расходиться по местам.
- Гарри, - с еле скрываемым отчаянием обратилась к нему Гермиона. – Они же...
- Еще не высказали своего решения, - холодно напомнил Гарри. – Держись и не переживай.
Как только судья встал к своему креслу, все, успевшие сесть, поднялись.
- Всем встать, суд идет! – звучно произнес Перси, просматривая свои записи и доставая новое перо взамен сломавшегося.
Судья сел и выпрямился, вслед за ним опустился и весь зал. Гермиона судорожно выдохнула и сжала пальцами подол юбки.
- Продолжается судебный процесс по делу обвинения семьи Малфоев в преступлениях против настоящей власти и маглов. Показания свидетелей защиты были приняты к сведению и доказательства в виде воспоминаний подробнейшим образом рассмотрены, - объявил судья Боунс, зачитывая составленный документ. – Ввиду новых, открывшихся суду обстоятельств, суд постановил, что наказание, принятое министром магии Бруствером Кингсли в отношении всех без исключения пойманных Пожирателей Смерти, равное пожизненному сроку в Азкабане, является слишком жестким в отношении семьи Малфоев. Вследствие этого, суд вынес новый смягченный приговор, который будет принят и осуществлен при большинстве голосов членов Визенгамота.
Судья остановился ненадолго, переворачивая листы своей судебной книги. Перси быстро дописал предложение и поставил жирную точку, отчего пергамент порвался. Близнецы хмыкнули, профессор МакГонагалл наклонилась к Гермионе и шепотом произнесла:
- Мисс Грейнджер, я прошу вас, в любом случае сдерживайте эмоции.
- Не беспокойтесь, профессор, - ответила ей тихо Гермиона.
- Держись, - повторил Гарри, и все свидетели защиты повернулись к судье.
В зале висела тишина, не нарушаемая даже скрипом перьев. Члены Визенгамота, наделенные правом голосовать за судьбу Малфоев, хмурились. Гестия Джонс, первый заместитель министра, передала судье Боунсу приговор, написанный на чистом листе пергамента, и ободряюще улыбнулась Гермионе. В этот момент гриффиндорка вспомнила, где видела эту женщину. Она была членом Ордена Феникса и доставила Гарри в дом Сириуса на площадь Гриммо, дом двенадцать перед их пятым курсом. Гарри шевельнулся рядом – видимо, тоже вспомнил ее. Ободряющая улыбка Гестии придала Гермионе надежды, и девушка взглянула на Малфоев. Драко впервые за сегодня выглядел серьезно и смотрел не на нее, а на судью и присяжных. Нарцисса выпрямилась и обводила взглядом членов Визенгамота. Люциус как будто и не сомневался в успехе – его взгляд на Гермиону был полон скрытой иронии и уважения.
- Кхм, итак, - прокашлялся судья и начал зачитывать. – Ввиду открывшихся обстоятельств суд изменил приговор в отношении Люциуса Абраксаса Малфоя, Нарциссы Друэллы Малфой и Драко Люциуса Малфоя. Люциус Абраксас Малфой будет освобожден из Азкабана с условием подписки о невыезде из Англии в течение десяти лет с сегодняшнего дня и блокированием банковских счетов в Европе сроком на пять лет. Люциус Абраксас Малфой обязуется пропускать в мэнор уполномоченных к проверке наличия темномагических артефактов и по требованию Министерства связываться с маглами в исправительных целях. Люциус Малфой, вам есть, что сказать суду?
Люциус медленно склонил голову и бросил прохладный взгляд на судью.
- Есть, ваша честь. Последнее условие будет исполняться в полной мере и по собственному желанию, как мной, так и всеми членами моей семьи ввиду того, что родители невесты моего сына – маглы.
Зал пораженно выдохнул, и члены Визенгамота, к которым и были обращены слова Малфоя-старшего, одобрительно закивали. Шутка ли – наследник древней чистокровной семьи женится на дочери маглов и нарушает традиции. Судья и Гестия Джонс в изумлении переглянулись. Риту Скитер рефлекс репортера поднял на месте, но взять интервью она еще не смела. Сенсации сыпались на нее сегодня, как из бочки, и репортерша была полна решимости не упустить ни одной. Люциус незаметно для всех повернулся к Гермионе и медленно ей кивнул, не отрывая прямого взгляда. Девушка улыбнулась ему. Гарри, единственный, кто заметил этот жест, похлопал ее по плечу.
- Поздравляю! – шепнул он.
- Разумное решение, мистер Малфой, - вновь заговорил судья. – Суд учел ваше добровольное согласие. Члены Визенгамота, я, глава Визенгамота, Джон Марк Боунс, настаиваю на голосовании.
- Кто за то, чтобы принять смягченный приговор в отношении Люциуса Абраксаса Малфоя? – произнесла Гестия. – Встаньте.
Гермиона и Гарри обернулись на зал. Защелкали вспышки фотокамер, когда поднялась большая часть Визенгамота, присутствующая в зале суда.
- Приговор будет осуществлен немедленно, - объявил судья, взял другой пергамент, протянутый ему Гестией, и кивнул охране.
Охрана, состоящая из стажирующихся молодых авроров, подошла к Люциусу, и цепи, обвивавшие руки бывшего Пожирателя, точно змеи, безвольно упали на пол. Люциус поднялся, разминая конечности, и отошел к свидетелям защиты.
- Поздравляю, Гермиона, - тихо произнес он, так, чтобы слышали только она и Гарри. – Вам удалось меня убедить в том, как горячо вы блюдете интересы семьи, - он окинул ее вид одобряющим взглядом. – И честь. Позвольте сказать вам комплимент: вы выглядите, как настоящая аристократка.
- Благодарю вас, лорд Малфой, - почтительно ответила Гермиона, как и пристало отвечать на комплименты.
Зал успокоился, и охрана остановилась возле следующего кресла – около Нарциссы.
- Нарцисса Друэлла Малфой будет освобождена из Азкабана с условием подписки о невыезде из Англии в течение пяти лет с сегодняшнего дня и так же обязуется Министерством общаться в исправительных целях с представителями немагического населения Англии. Нарцисса Малфой, вам есть, что сказать суду?
- Ничего, ваша честь, кроме того, что уже было сказано моим мужем, - сдержанно ответила Нарцисса, согласно кивнув на каждую из ограничительных мер.
- Кто за то, чтобы принять смягченный приговор в отношении Нарциссы Друэллы Малфой? – вновь спросила Гестия, поднимаясь с места. – Встаньте.
Серьезных обвинений в адрес Нарциссы не было, никто даже не мог с уверенностью сказать была ли у нее Черная Метка, поэтому в этот раз Визенгамот поднялся в полном составе. Гермиона почувствовала ликование, но суд еще был не закончен, а эмоции приходилось сдерживать. МакГонагалл тревожно смотрела на нее, но девушка помнила о ее просьбе. Судья сделал знак охране, и молодые авроры отпустили Нарциссу. Женщина гордо прошествовала к мужу и только там позволила себе проявить чувства. Гермиона знала – их держали в отдельных камерах, и друг друга они с того дня впервые увидели только сегодня.
Вид Драко, одиноко сидящего в цепях и в окружении авроров посреди зала, заполненного суровыми членами Визенгамота, вызывал в душе тревожный трепет. Гермиона опять вздохнула и, переглянувшись с Драко, теперь смотрела на судью.
- Драко Люциус Малфой будет освобожден из Азкабана, - заговорил в последний раз Боунс. – Безо всяких условий, так как все преступления, совершенные им, не являются серьезными и не привели ни к чьей гибели. Вину за смерть Альбуса Дамблдора суд постановил наложить на Северуса Тобиаса Снейпа. Драко Малфой, вам есть, что сказать суду?
- Нет, ваша честь, - чуть хрипловато ответил Драко, сжав от волнения тонкими бледными пальцами цепи.
- Кто за то, чтобы снять с подсудимого все обвинения и оправдать Драко Люциуса Малфоя по всем пунктам? – Джонс поднялась в третий раз. – Встаньте.
Одного взгляда Гермионе хватило, чтобы понять – они победили в этом судебном процессе и вытащили Малфоев из омута с наименьшими потерями. За оправдание Драко поднялись все присяжные, пораженные до глубины души храбростью парня в воспоминаниях Гермионы, а за ними – и весь Визенгамот. Драко нетерпеливо пошевелился в цепях, и судья, тоже поднявшийся в знак согласия с приговором, сел и провозгласил:
- Все обвинения сняты, подсудимый оправдан по всем пунктам! Приговоры будут переданы на утверждение министру магии и оставлены в министерском архиве. Воспоминания будут откопированы, и копии поместят в Отдел Тайн, а оригиналы будут возвращены владельцам, - судья выпрямился. – Улики, доказывающие пребывание свидетеля защиты и оправданного обвиняемого в будущем, будут подвержены экспертизе, откопированы и возвращены Гермионе Джейн Грейнджер. Семья Малфой может быть свободна в соответствии с условиями их освобождения в передвижениях. Заседание объявляется закрытым. Объявляю перерыв на пятнадцать минут, следующее дело – слушание по делу уголовной ответственности Северуса Тобиаса Снейпа от четырнадцатого мая.
Цепи упали с рук Драко, и парень встал, словно не веря, что свободен. Гермиона сидела на скамейке, пытаясь справиться с двойственным чувством облегчения и усталости. Члены Визенгамота поднимались, разговаривали и расходились на перерыв, многие проходили мимо встающих со скамьи свидетелей защиты и кивали, здоровались, улыбались, а Гермиона все сидела, не в силах поверить в освобождение от тревог, которые обуревали ее в течение последних недель.
- Гермиона... – Драко схватил ее за руки и поднял со скамейки. – Гермиона, ты молодец!
- Драко, - одернул его отец, оглядывающийся на подбиравшуюся к ним Риту Скитер.
- Вам лучше уходить, - обратился к Люциусу Гарри. – Заберите Гермиону с собой. У нас еще дело со Снейпом. Полагаю, до объявления о помолвке вам лучше не встречаться с репортерами.
- Вы правы, мистер Поттер, - кивнул ему Люциус, сжимая в руках привычную трость, которую для него прихватила Гермиона. – Благодарю вас за посильное участие и помощь. И вас, мистер Лонгботтом и мистеры Уизли. Профессор МакГонагалл, - обратился он к Минерве. – Я не ожидал увидеть вас здесь, в рядах защитников.
- Я и сама долгое время думала над подобным решением, - сухо ответила МакГонагалл. – Я за справедливость, мистер Малфой.
- Спасибо, профессор, - улыбнулся ей Драко.
- Идите, мы прикроем вас, - сказал Невилл Нарциссе и робко улыбнулся. Он был ей благодарен за спасение жизни.
Нарцисса благодарно кивнула им, и Малфои облегченно вздохнули и покинули зал суда вместе с Гермионой. Где-то позади раздался голос Гарри.
- Мисс Скитер? Можно с вами поговорить?..
Камин полыхнул зеленым пламенем, и перед Гермионой, которую пропустили вперед Люциус и Драко, появилась гостиная Малфой-мэнора. Нарцисса, уже стряхнувшая с себя легким движением палочки золу, улыбнулась ей.
- Гермиона, могу я тебя теперь так звать?
- Конечно, миссис Малфой, - чуть смущенно ответила Гермиона.
Из камина вышли Люциус и Драко. Малфой-старший медленно прошел мимо нее к жене, и обернулся.
- Мисс Грейнджер... Гермиона, - произнес он чуть суховато в эмоциональном плане, но вполне вежливо и приятным баритоном. – Я говорил вам, что вы должны мне доказать, что готовы блюсти честь и интересы моей фамилии?
Гермиона чуть покраснела. Люциус и Нарцисса сейчас ей казались невыносимо далекими, гордыми и высокими, а она видела себя маленькой девочкой. Драко встал за ней, и его поддержку девушка чувствовала спиной.
- Да, - пискнула Гермиона.
- Не так, - поднял бровь Люциус.
Гермиона глубоко вздохнула.
- Да, - уже тверже ответила она, глядя на Нарциссу.
- Еще увереннее, но тише, Гермиона, - улыбнулась ей та.
- Да, лорд Малфой, - проникновенно ответила Гермиона и почему-то почувствовала именно ту уверенность, о которой говорила мать Драко.
Люциус чуть склонил голову и наблюдал теперь за ней не так свысока. Его пронзительный взгляд стал немного дружелюбнее, если можно так сказать про него вообще.
- Драко, - парень выступил вперед и встал рядом с Гермионой, и отец с удивлением на него взглянул. – Я тебя не понимаю...
Щеки Драко заалели, а Гермиона почувствовала, как голова идет кругом. Она не понимала, что происходит. Интриги аристократов были для нее настолько внове, что прежде она почему-то подумала, что... Но нет. Драко принял из рук радостно улыбающейся матери какую-то маленькую коробочку, обшитую бархатом, и развернулся к ней. Как во сне, Гермиона наблюдала, как он медленно становится перед ней на одно колено, и открывает коробочку. На бархатной подушке лежал огромный перстень, с резными серебристыми змейками, чьи глаза посверкивали зеленым огнем изумрудов. В душе девушки только успело всколыхнуться приятное волнение, когда он произнес:
- Леди Гермиона Джейн Грейнджер, я, Драко Люциус Малфой, стою перед тобой на коленях, исполненный любви к тебе и надежды на взаимность, прошу тебя стать моей женой...