Рио

Часть 3.

Как-то, когда ему было лет шесть, Мартин гулял с отцом за городом. Была зима, стоял крепкий мороз. Уже начинало темнеть, и на чистом глубоком темнеющем небе уже алмазами блестели первые, самые яркие звезды и где-то за деревьями прямо над горизонтом сиял молодой серп январского месяца. Они шли вдоль заледеневшей речки, с чернеющими на припорошенном снегом льду полыньями. Шли достаточно быстро. Отец никогда не гулял медленно. Впереди темнел мост. Они начали уже отходить от реки, чтобы выйти на дорогу, проходящую по этому мосту. Эта дорога вела обратно в город. В условиях нависающей темноты по дороге идти в город было проще, чем по живописным тропам, которыми Мартин с отцом пару часов назад его покинули. Но вдруг отец насторожился и замер, глядя в сторону моста. Постояв так несколько секунд, он внезапно сорвался с места и очень быстро, почти бегом, начал удаляться к мосту, что-то не громко бормоча. Он напомнил своими движениями Мартину охотящегося зверя.

"Ну куда его ещё понесло?.." - подумал недовольно сынок. Он уже изрядно утомился, проголодался и хотел поскорее добраться домой. А до дома было ещё далеко. Мартин обреченно засеменил вслед за родителем. Он видел, как отец спускается под мост. Но зачем? Ноги от усталости гудели. Штаны из грубой ткани от мороза стали твердые, словно из дерева, и холодные. Спустившись, чуть не плача, под мост, Мартин вдруг замер, обнаружив отца, перед которым сидели два мальчика, чуть младше его самого. Они скрючились от холода. Лица их были почти синие. Это было видно даже сквозь густые сумерки. Потом, когда отец принялся молниеносно действовать, спасая околевающих детей, Мартин понял, что они провалились в полынью. Мокрые на морозе и смертельно напуганные они совершенно не знали, что делать, и просто сидели, прижавшись друг к другу и тихо поскуливали, как слепые щенки. Отец стянул с них обледеневающие штаны, мокрые колготки. Выкрутил их так сильно, как мог, и принялся крепко растирать окоченевшие ноги пацанят. Он действовал так проворно и по хозяйски, с такой грубоватой заботой, что напоминал собой волка, спасающего своих волчат. Потом снова одел их, вывел на дорогу и грозно велел бежать бегом до самого дома. Сам же, подтолкнув вперёд Мартина, отправился следом. Тогда Мартин понял, что сделал отец для этих двух счастливчиков. Он предоставил, что бы было, если бы отец не обратил внимание на что-то странное в темноте под мостом. Быть таким, как батя - вот чего тогда захотелось Мартину.

Но однажды, когда Мартин снова шёл с отцом по заснеженной обочине, тот влепил ему весьма увесистую оплеуху. Пролетавшая мимо грузовая машина чуть не сбила Мартина. Она пронеслась так близко, что даже коснулась вскользь его плеча. Не успев осознать это, Мартин внезапно оказался сбит с ног отцовской затрещиной. Неловко завалившись в сторону, он больно оцарапал щеку о покрывшуюся коркой льда кучу грязного снега. Щека запылала огнём, а в ухе зазвенело от оплеухи. Глаза заволокло слезами от боли и обиды. Мартин знал, что отец не справедливо наказал его. Тогда он совершенно не хотел быть таким, как отец.