- Ну извини. В следующий раз постараюсь родиться кем-нибудь получше.
- Настя, - сказала мама и посмотрела особенным таким образом.
Предполагалось, видимо, что Настя тут же начнет извиняться искренне, а не как сейчас, или, наоборот, упорно интересоваться: «Что - Настя?» - с каждым разом все громче, а потом выкрикнет какую-нибудь длинную нечленораздельную глупость и уйдет в комнату, хлопая всеми возможными дверьми (в количестве, к сожалению, всего 2 шт.), чтобы потом опять-таки прийти извиняться.
Настя хмыкнула, кивнула, подтверждая, что да, это она Настя, и это норм, извините, если можете, - и вернулась к хлопьям.
Мама сделала еще попытку:
- Настя, ну тебе же нравилась синяя юбка, длинная. Ты сама сказала - купим, а потом всего раз надела. Я вообще не понимаю... Ты, когда маленькая была, так платьица любила, почему сейчас-то...
- Потому что выросла, - предположила Настя, доливая молоко.
- А я, значит, нет.
Мама была мастером провокаций, но Настя провела с нею всю жизнь и постепенно научилась на эти провокации не поддаваться.
- Мамуль, ты вечно молодая, и у тебя ноги красивые.
- А у тебя как будто...
- Мне есть что скрывать, - сказала Настя многозначительно.
Мама хмыкнула и велела заваривать чай. Настя принялась совершать короткие дрейфы от тарелки к чайному столику и обратно, объясняя между чайными манипуляциями и отхлебыванием-пережевыванием, что ноги у людей бывают разными, вкусы тоже, в юбке обязательно приходить только на дни рождения шотландских королей, и вообще большая часть девочек носит брюки.
- Это у тебя в секции.
- Ничего подобного. Во всем мире. В Китае там, в Индонезии всякой - а там полмира живет. Арабки еще.
- Не выдумывай, пожалуйста. Арабки в таких черных бурнусах ходят с головы до ног.
- А под бурнусами что? Мы же не знаем.
- Еще не хватало. Ладно, я поняла. Юбку ты не наденешь. Но в джинсах на день рождения я тебе идти не позволю.
Настя вздохнула и констатировала:
- Значит, пойду в конных штанах.
