Балтаз задумчиво посмотрел Алыпу вслед и сказал:
- Ну правильно, чего болтать и красиво прощаться. Все всё помнят? Разбегаемся. К бою.
У них было два часа на то, чтобы вывести отряды на исходные, причем большинству асатов приходилось, натурально, рваться на части, чтобы к назначенному сроку успеть завести по два, а то и по три отряда в разные точки. Точки были выверенными и многократно рассчитанными, сдавать их обычным игрунам не хотелось - разболтают, перепутают, да что угодно. И выступать раньше было нельзя - разведка у садоринцев была хоть и декоративной, но отлаженной на совесть, патрули, дозоры и лазутчики густо утыкали всякую локацию, засвеченную в войнах и стычках. Перед концом света садоринцы могли транжирить личный состав с легкой душой - да и чего ботов экономить или жалеть, их три Китая нарисовано, стоят грошик за пучок. В бою от бота толку нет, выставленный в караул бот достойного сопротивления не окажет - зато крякнуть при виде чужого отряда может. А десяток кряков - это уже тревога. Немакс проходил в школе про гусей, которые спасли Рим. Он совершенно не помнил, от кого спасли, - и, наверное, не только из-за вымирания памяти, связанного с особенностями игры. Проигравших мало кто помнит.
Асатов должны были запомнить.
Поэтому решено было выступать как можно позднее и ударить со всех сторон одновременно.
Это предложение здорово потрепали в спорах. Против одновременной атаки выступал, например, Алып. Он называл предложение лишним и выпендрежным. Из-за фигни, сказал он, тратим ресурсы, силы, нервы, которые нам ой как пригодятся несколько минут спустя. Какая, сказал он, разница, тик в тик мы ударим или порознь, если все равно первый старт от последнего будет отделять максимум полчаса? Что, сказал он, значат полчаса, размазанные на два континента?
- Иногда все, - ответил Шихуа, не улыбаясь.
- Иногда, - повторил Алып. - А если не сейчас?
- А если сейчас? - неожиданно спросил Драгун, обводя всех то ли неузнающим, то ли крайне утомленным взглядом.
Драгун все совещание просидел вдали от костра глыбой черного гранита, лишь иногда вспыхивая алым отблеском на глазах или ножнах.
Алып пожал плечами.
- Потом, это красиво, - сказал Балтаз, и остальные заржали.
