Пятница 13 или день, изменивший мою жизнь

Часть 10.

  Сделав уроки, я прилегла на диван в гостиной и задремала. Проснувшись от мелодии звонящего телефона, я зевнула и нажала ответить на входящий звонок от Колина.

— Привет. Что случилось?

На другом конце провода послышалось шуршание.

— Колин, ты меня слышишь? — спросила я.

— Привет, Лив, извини. Ты сейчас где?

— Дома, а что?

«Наверное, и правда что-то случилось», — подумала я.

— Хорошо, я тогда сам заеду за Лукасом, просто подумал, что ты можешь быть где-то неподалёку. И у меня есть к тебе небольшое дело, — рассказывал голос мужчины, а я замерла в ожидании, — Лив, ты ещё здесь?

— Да, я тебя слушаю, — хрипло ответила я.

— Я даже не знаю как сказать, ты главное ни о чем таком не подумай, в общем мне сейчас не хочется появляться у себя дома и... ну можно я пока поживу у вас? Всего несколько дней, обещаю.

Такая просьба заставила меня застыть. А ведь ему нужно ездить к нам каждое утро и после работы, и все из-за просьбы моих родителей, представляю, как я ему надоела. В школе на уроках физкультуры почти ничего не делаю и ему приходится заставлять меня чуть ли не силой, дома он оказывается свидетелем моего скандала с Алариком, учит меня готовить, и нужно отметить, что у меня начинает получаться. И это помимо того, что на него легла ответственность за Лукаса, а ведь это я его старшая сестра, которая должна о нем заботится.

— Конечно, ты не против спать на диване?

— Не против. Спасибо, Лив. По пути я заеду в магазин, может что-то нужно купить?

Заглянув в холодильник и увидев, что полки почти до отказа забиты едой, попросила Колина лишь заехать за мороженным. Уложив Лукаса спать, я спустилась вниз, где уже был постелен диван для учителя. Жестом он пригласил меня сесть, что я и сделала. По телевизору шёл какой-то фильм, но мужчине, пристально смотревшего на меня, было явно не до кинокартины.

— Почему ты так смотришь?

— А как я на тебя смотрю? — заинтересовался учитель.

— Так, — выпучив глаза и внимательно смотря на мужчину, я показала, КАК он на меня смотрит.

На что Колин лишь еле заметно улыбнулся.

— Просто мне кажется, что ты не в порядке. Может, поделишься своими переживаниями?

— Зачем? Ты же мой учитель и тебе не нужно знать о моих проблемах, — я посмотрела на пол, где, к удивлению, обнаружила лежащего кота.

Немного помолчав, Колин сократил расстояние между нами и прошептал рядом с моим ухом:

— Ты правда так думаешь? — соблазнительно поинтересовался он.

Что он хочет этим сказать? Неужели я ему не безразлична?

«Олив, он же твой учитель, у вас не может быть ничего кроме отношений в школе, к тому же, если кто-то узнает, то ничего хорошего тебе и ему не светит», — напомнила себе я.

— Нет, то есть да, — запуталась я, — я думаю, что вам и правда не нужно знать о моих проблемах.

Мужчина нахмурился, и, прокашлявшись, спросил:

— То есть ты снова перешла на вы?

Сама не заметила, что уже обращалась к нему по-другому, я даже не помню, когда начала так делать. Мне просто не хотелось звать его официально, я мечтала хотя бы стать хорошей собеседницей или подругой, но друзья же друг другу не выкают.

— Извини, я случайно. Я думаю, что тебе будет неинтересно выслушивать мои переживания, вот и всё.

Его рука неожиданно накрыла мою, и дрожь пробежала по моему телу. Казалось бы, просто прикосновение, а по мне словно прошёлся электрический заряд.

— Мне правда интересно, ты можешь поделиться со мной, возможно, тебе станет легче. Я же вижу, что-то не так, — Колин обеспокоенно посмотрел на меня, поглаживая мою ладонь.

Засомневавшись, я все же решилась рассказать, поставив условие:

— Если и ты мне расскажешь, почему не ночуешь дома.

С удивлением посмотрев на меня, мужчина согласился.

— Тогда без мороженного тут не обойтись, — кивнула я и пошла на кухню.

Мама всегда говорит, что не может случиться того, чего не исправит ведёрко ванильного мороженного. Рассказывая о том, как я переживаю из-за ситуации с Алариком, я уплетала мороженное маленькими ложечками. Никогда бы не подумала, что буду делиться своими проблемами с почти незнакомым человеком и по совместителю моим учителем физкультуры.

На самом деле становится немного легче, когда ты наконец выплёскиваешь всё то, что накопилось за прошедшее время. Мужчина слушал меня, почти не перебивая, лишь иногда вставляя успокаивающие слова.

— Попробуй поговорить с ним, может он объяснит, что к чему, а если нет, то значит Аларик никогда не был твоим другом. Настоящие друзья останутся с тобой в трудный момент, а фальшивки уйдут, — вынес свой вердикт Колин.

— Хорошо, я прислушаюсь к твоему совету. Рассказывай, что у тебя случилось, — вручила ему ведёрко с оставшимся мороженным, на часах уже было за полночь.

— Ничего такого. Просто не хочу возвращаться домой, но это лишь пока, так что я ненадолго.

— Ты же раньше жил один и все было нормально, а сейчас?

— В том то и дело, что раньше один, а сейчас с Джулией, — поник Колин.

— И в чем проблема? — не поняла я.

— Помимо её вечных истерик по поводу и без, то ещё она не ладит с ...

— С тобой? — помогла ему я.

— Что?

— Не ладит с тобой, так?

— А... да.

Поменяв позу на более удобную, так что нашли плечи соприкасались, я продолжила:

— Мой персональный совет тебе: если ты действительно её любишь, то следует потерпеть. Девушка не была бы девушкой, если бы хотя бы изредка не устраивала истерик. Так что я думаю просто стоит потерпеть.

Я не знала на сколько верны мои советы в любовном плане, ведь я сама не встречалась ни с кем ни разу.

Проснувшись от того, что мне было жарко, я обнаружила себя в объятиях мужчины. Колин несильно посапывал, и его правая рука обнимала меня чуть ниже груди. Из-за небольшого дивана я прижата к учителю так, что не различить, где заканчивается моё тело и начинается его. О незаметном уходе речи вообще не шло. Я же даже не помню, что случилось после того как мы поговорили о Лукасе и предстоящих каникулах, думаю, что поцелуй или нечто большее я бы точно запомнила.

Я лежала, почти не дыша, не зная, что делать, когда Колин ещё плотнее прижал меня к себе так, что дышать стало совсем не чем. Как бы я хотела насладиться этими объятиями хотя бы ещё минутку, но мне придётся его разбудить.

— Колин... Колин проснись, — прошептала я.

На моё удивление, мужчина ответил:

— Да, любимая, — слова, сказанные таким тоном, от которых я была готова растаять, предназначались не мне, так как в следующую секунду он подскочил как током ударенный.

— Лив, извини ради Бога, я не хотел, то есть хотел, нет, подожди не так. Извини за это всё, — взглядом он обвёл диван и посмотрел на меня, — правда, наверное, это случайно получилось, я так устал после разговоров, что не помню, как отключился. Ещё раз извини. Прошу тебя не рассказывай никому об этом, люди просто неправильно нас поймут, — с ноткой горечи и волнения сказал учитель.

Я уже хотела ответить, что мне даже и рассказать-то некому, не говоря о том, что я даже не собиралась, но меня прервал пиликающий будильник на телефоне Колина. Шесть часов утра, замечательно.

Мужчина сполз с дивана и отправился на кухню готовить завтрак, не сказав ни слова. Тем временем я лежала на диване под пледом, все ещё хранящим еле уловимый запах его одеколона.

Последним уроком на сегодня стояла физкультура. Вместе со своими одноклассницами, которые обсуждали последние сплетни, я переоделась и вышла в зал на разминку. Поймав на себе взгляд Колина, я сделала вид, что не заметила. Зал постепенно заполнялся, и почти все ребята уже выползли из раздевалки, готовые к очередной порции пота от прыжков, упражнений и бега.

— Все построились! Быстро! — в обычной манере поприветствовал нас мистер Таннер.

Заняв своё место в середине строя, я снова поймала на себе взгляд, только уже не молодого учителя, а Аларика. Друг смотрел на меня, жестом показывая, что нам нужно поговорить, надеюсь, что у него есть оправдание на свою выходку. Но сколько бы я пыталась не думать о нём, мои мысли время от времени всё равно возвращались к нему, я не могла без друга. Никто не может без друзей, без тех, с кем можно посмеяться, с теми, с кем можно поговорить, иначе это не жизнь, а просто существование.

— Сегодня сдаём кросс на дистанцию два километра, и это касается всех. По традиции тот, кто прибежит первый освобождается от физкультуры на месяц, в то же время худший месяц будет помогать нашему практиканту, — повертев секундомер в руке, тренер кинул его Колину.

Обычно прибегая где-то в пятёрке «лидеров» с конца, я не стала волноваться о том, как пройдёт урок.

Во время небольшой разминки я заняла место рядом с Алариком, выполняя наклоны под счёт практиканта.

— Привет, ты хотел поговорить? — спрашиваю я и наклоняясь к полу, почти касаясь его ладонями.

— Привет, да. Я хотел извиниться за тот случай, возможно, я погорячился. Ты представь себя на моём месте. Придя к тебе после ссоры с отцом, который в очередной раз был мной не доволен из-за пустяка, угрожая, что если я не поменяю своё поведение и не начну учиться лучше, то он лишит меня всего и о месте в его компании мне можно будет забыть, я увидел мист...

— Ш-ш-ш, не здесь, вдруг кто-то услышит. У нас могут появиться проблемы, — перебила его я.

— Вы что, и правда встречаетесь?! — изумился Рик.

— Нет, я не это имела в виду, я всё позже тебе объясню.

— Ещё раз извини за слова, а за то, что я ударил тебя, мне нет прощения. Я не хотел. Олив, мне так жаль, — искренне извинился друг, заканчивая делать упражнения.

Закончив делать упражнения, цепочка недовольных одноклассников поплелась на выход за мистером Таннером и Рэвисом.

«Два километра, всего лишь двадцать раз по сто метров, ты справишься, ты сможешь. К тому же задача из лёгких — нужно прибежать не последней и дело в шляпе», — напомнила себе я.

— Ну что, все готовы? — спросил молодой учитель, осматривая шеренгу из решительно-настроенных одноклассников, уже готовых бежать.

К сожалению, я таковой не являюсь.

— На старт! Внимание! Марш!

Кучка ребят начала со среднего темпа, и я устроилась немного позади них, но уже после четверти дистанции у меня закололо бок.

В это время одноклассники наматывали круги по стадиону, а я, держась в самом конце пыталась не упасть от боли в боку и голове.

— Вдох, выдох. Вдох, выдох. Ты сможешь, Олив. Ты справишься, — как мантру повторяла я.

Когда мне оставался один круг до финиша, за мной уже никого не было.

«Все прибежали», — подумала я и тут же сникла.

Надежда вернулась, когда я увидела фигурку девушки впереди меня на приличном расстоянии, но всё ещё не завершившей кросс. Это та самая девушка, которая каждую ежемесячную пытку прибегала последней.

Трезво оценив свои шансы, я резко прибавила, хотя бок уже в прямом смысле разрывало, а ноги отказывались бежать. Я бежала из-за всех сил, почти нагнав свою соперницу, но та, повернувшись и заметив меня, тоже прибавила скорости.

Увидев, как она перегибает черту финиша, я поняла, что это конец. Вроде бы всего лишь месяц помогать Колину в спортзале после уроков, но мне почему-то не показалось это хорошей идеей.