– Го'эль, ты когда-нибудь проходил обряд поиска видений? – спросила Гейя однажды ночью, когда они делили простую пищу из тушеного копытня и хлеба. Тралл ел с жадностью; день выдался длинным и сильно утомил его как морально, так и физически.
Этот день он провел, не помогая элементалям этой земли и не общаясь с ними, а уничтожая их.
Тралл увидел, что очень немногие духи стихий были уравновешены и находились в гармонии с собой и другими стихиями. Некоторые по-настоящему были стихией, хаосом. Другие были больны и искажены. Спокойная, но твердая рука могла вернуть их прежнее состояние. Но иногда сущности были слишком испорчены. Такой была та небольшая искра в Оргриммаре, которая не слушала уговоры и мольбы.
Шаман не может быть эгоистичным. Он должен проявлять к элементалям почтение и уважение, смиренно просить у них помощи и с благодарностью принимать ее. Но шаманы также несут ответственность за защиту мира от зла, и если это зло исходит от бесконтрольного элементаля, им надлежит исполнить свой долг.
А Запределье было явно переполнено такими элементалями.
Аггра ввязывалась в бой с такой уверенностью, будто она делала это десятки, а то и сотни раз. Она не получала от этого удовольствия, но и не колебалась, когда необходимо было защитить себя или его, своего подопечного, даже если она и не желала видеть его в такой роли. Это грустная битва, думал Тралл, ведь шаман использует силу здорового элементаля, чтобы убить его испорченных... сородичей? Коллег? Он не мог подобрать подходящее слово, но у него щемило сердце. Глубоко внутри его терзал вопрос: неужели таким станет будущее элементалей Азерота? И есть ли способ предотвратить это?
Он повернулся к Гейе, чтобы ответить на ее вопрос.
– Когда я был молод и учился у Дрек'Тара, я встречался с элементалями, – сказал Тралл. – Я не ел и не пил целый день. Дрек'Тар отвел меня в некое место, и я ждал, пока элементали не приблизились ко мне. Я задал каждому из них вопрос, что было частью моего испытания, и пообещал служить им. Это... очень впечатлило меня.
Аггра и Гейя обменялись взглядами.
– Хорошо, – сказала Гейя, – хоть это и не традиционный обряд посвящения. Дрек'Тар сделал то, что мог в сложившихся обстоятельствах. Он был одним из немногих оставшихся, и когда ты пришел к нему, Снежные волки были слишком заняты борьбой за выживание, и поэтому он не смог подготовить для тебя принятый обряд поиска видений. Ты преуспел и сам, Го'эль, преуспел на удивление хорошо, но возможно теперь, когда ты вернулся на свою родину, чтобы учиться, для тебя настало время пройти правильный поиск видений.
Аггра кивнула. Она выглядела серьезной, и во взгляде ее не было обычного едва скрываемого презрения. На самом деле, как раз наоборот – она, казалось, почти обрела к нему новое уважение, если полагаться на язык ее жестов.
– Я сделаю то, что должен, – сказал Тралл. – Ты думаешь, из-за того, что у меня не было этого особого обряда, я не могу научиться тому, что прибыл узнать?
– Поиск видений помогает постичь себя, – сказала Аггра. – Возможно, тебе это необходимо, и после этого ты будешь готов принять новое знание.
Было трудно не обидеться на ее оскорбительные слова.
– В отличие от некоторых, я добился всего сам, – сказал он сухо. – Я думаю, что уже многое знаю о самом себе.
– И все же могущественный Раб не может найти то, что ищет, – сказала Аггра, немного напрягшись.
– Не ссорьтесь, – сказала Гейя мягко, хотя и нахмурилась. – В мире достаточно хаоса и без двух шаманов, язвящих друг другу. Аггра, ты говоришь то, что думаешь, и это хорошо, но придерживать язык время от времени послужит для тебя хорошим упражнением. И, Го'эль, ты, конечно же, согласен, что любому, даже вождю Орды, будет полезно узнать себя получше.
Тралл слегка нахмурился.
– Мои извинения, Бабушка. Аггра. Я расстроен, потому что ситуация ужасна, а я пока ничего не могу сделать, чтобы помочь. Никому не станет лучше, если я буду выплескивать свое раздражение на вас.
Аггра кивнула. Она выглядела раздраженной, но каким-то образом Тралл почувствовал, что в этот раз не из-за него. Казалось, она злилась на себя.
Ему стоило признать, что молодая шаманка приводила его в замешательство. Он не знал, что она собой представляет. Траллу было весьма привычно общаться с умными, сильными женщинами. Он знал двух – Тарету Фокстон и Джайну Праудмур. Но они обе были людьми, и он начинал понимать, что место, из которого они черпали силу, очень отличалось от того, где женщины орков брали свою. Он слышал рассказы о своей матери, Драке, которая родилась слабой, но с помощью своей воли и решимости она стала столь же сильной физически, какой была разумом и чувствами.
– Ставшая воином, – однажды с восхищением выразилась Гейя о Драке. – Легко быть хорошим воином, когда предки одарили тебя скоростью, силой и здоровым сердцем. Не так легко, когда ты должен вырывать эти вещи у мира, который не хочет отдавать их тебе, как сделала Драка.
Теперь она говорила с Траллом, хотя ее пристальный взгляд был направлен на Аггру.
– Дух твоей матери внутри тебя, Тралл. Как и она, всего, что у тебя есть, ты добился самостоятельно. То, что ты дал своему народу, далось тебе нелегко, ты должен был сражаться за это. Ты сын своей матери, так же как и своего отца, Го'эль, сын Дуротана и Драки.
– Я прибыл сюда, чтобы сделать все необходимое, чтобы узнать, как помочь моему миру, – сказал Тралл. – Но я приступил бы к этому поиску видений как можно скорее.
– Ты останешься настолько, насколько это потребуется, и ты это знаешь, – сказала Аггра.
Поворчав немного про себя, Тралл ничего не сказал, потому что он действительно знал это.
