Адам Нэвилл "Судный день"

Десять

Кан, Нормандия.

16 июня 2011 года. 05.00

Здесь не было солнца. Черные тучи затянули небо от горизонта до горизонта, а под ними темнела вода и иссушенная равнина. Здесь ничего не росло. Холодный ветер гонял серую пыль, пепел и головешки, шевелил стоячую воду.

Его появление в такой пустоте сразу заметили. Потрепанные существа на соленом берегу, куда накатывали и отступали, накатывали и отступали маслянистые волны, с трудом поднялись на тощие ноги. Тонкие руки, кое-как прикрытые лохмотьями, вскинулись к небу, а из невидимых ртов вырвался тонкий визг.

В воздухе не было птиц – они, как мусор, лежали у мертвой воды. Тысячи тел вздымались и опадали в ритм прибоя. Черная стая костей и перьев, на которую накинулись оборванцы, загребали трупики костлявыми руками и протягивали их перед собой, будто нищие попрошайки, подносящие драгоценности своему королю.

Кайл очнулся. Почувствовал дорожки от высохших слез на лице.

Он спал несколько часов, но запомнил только кусочек длинного кошмара про огромное мертвое море. И еще толком не проснулся. Не смог.

Ошеломленный странным видением и темнотой вокруг, Кайл не мог понять, где находится. Где-то далеко от него приоткрылась дверь, сквозь щели вокруг нее просочился слабый желтый свет. Через порог лился пульсирующими волнами аромат огня. Осеннего костра из листьев, потрескивавшего очага под холодным дождем, дыма от подгоревшего, но уже остывшего мяса. И еще запах прохлады, что идет от влажных камней.

Кайл попытался пошевелиться, но не вышло.

Он не чувствовал собственных конечностей – лишь онемение, пустоту в суставах. Дышал коротко и судорожно, перед глазами клубился мрак, как будто что-то пережало дыхательное горло. Или просто объема легких не хватало.

В мозгу вспыхнуло какое-то странное ощущение. Как будто он спускался в холодные глубины темного океана, под лед, под беззвездные небеса, непонятная сила притяжения тащила его вниз и вниз, выдергивая из самого себя.

Борясь с небытием, пытающимся загасить крошечную искру лихорадочно мечущегося сознания, он вдруг ошеломляюще резко ощутил собственные конечности. Они как будто проявлялись из темноты, почти не двигаясь, но по их размеру, весу, незнакомой длине пальцев он чувствовал, что это не его руки. И не его ноги. Слишком длинные и тонкие, громоздкие безжизненные ступни свисают с матраса, как будто он вдруг перерос кровать.