⚜️Не покидай меня⚜️

Part III

Я все еще размышляла над словом «приют», пытаясь найти связь между начальными словами надписи, когда кашель за моей спиною заставил меня обернуться. Поблизости, на каменной скамье, сидела девочка; она склонилась над книжкой и была, видимо, целиком поглощена ею. Перевертывая страницу, она случайно подняла глаза, и я сейчас же спросила:

-Интересная книжка?
Я уже решила попросить ее дать мне почитать эту книгу.
-Мне нравится,- ответила она после небольшой паузы, во время которой рассматривала меня.
-А о чем там написано?- продолжала я.
Не знаю, каким образом у меня хватило смелости заговорить первой с совершенно незнакомой мне девочкой. Это противоречило и моей природе и моим привычкам. Вероятно, ее увлечение книгой затронуло во мне какую-то созвучную струну: ведь я тоже любила читать, хотя и чисто по-детски,- серьезное и сложное я плохо усваивала и плохо понимала.

-Если хочешь, посмотри,- сказала девочка, протягивая мне книгу.
Я так и сделала. Полистав книгу, я убедилась, что ее содержание менее заманчиво, чем заглавие. Книга, на мой детский вкус, показалась мне скучной, там не было ничего ни про фей, ни про эльфов, а страницы сплошного текста не сулили ничего занимательного. Я вернула книгу ее владелице, и та спокойно взяла ее и уж намеревалась снова погрузиться в чтение, когда я опять решила обратиться к ней.
-Ты можешь мне объяснить, что это за надпись над входом, что такое «Приют Ангелов»?
-Это та самая школа, где ты будешь учиться.
-Отчего она называется «приютом»? Разве она отличается от других школ?
-Это вроде убежища для бедных сирот: и ты, и я, и все остальные девочки живут здесь из милости. Ты, вероятно, сирота? У тебя умерли отец и мать?
-Не знаю
-Странно,но здесь у каждой девочки умер отец или мать, а некоторые совсем не помнят ни отца, ни матери. Это приют, где воспитываются сироты.
-Разве мы не платим денег? Разве нас держат даром?
-Наши друзья или близкие платят за нас пятнадцать фунтов в год.
-А отчего же ты говоришь «из милости»?
-Оттого, что пятнадцать фунтов - это очень мало за обучение и содержание. Недостающую сумму собирают подпиской.
-А кто же дает деньги?
-Разные добрые леди и джентльмены - здесь, в окрестностях, и в Лондоне.
-Кто это Наоми Бротсбейн ?
-Это дама, построившая новую часть дома, как написано на доске. Ее сын здесь всем управляет.
-Почему?
-Потому что он казначей и директор.
-Значит, этот дом принадлежит не той высокой даме с часами, которая приказала дать нам хлеб и сыр?
-Мисс Миллер? О нет! Если бы он принадлежал ей! А так она должна за каждый свой шаг отвечать перед мистером Бротсбейном. Мистер Бротсбейн сам покупает нам провизию и одежду.
-Он тоже живет здесь?
-Нет, в двух милях отсюда, в большом доме.
-Так высокую даму зовут мисс Миллер?
-Да.
-А как зовут других учительниц?
-Ту, с румяными щеками, зовут мисс Софр. Она учит нас рукоделью и кройке,- ведь мы сами себе шьем платья, юбки и все остальное. Рослая брюнетка - это миссис Берроуз,она преподает историю, грамматику и репетирует второй класс. А та, что носит шаль и носовой платок сбоку на желтой ленте,- мадам Пьеро, она из Лилля, из Франции, и преподает французский язык.
-А тебе нравятся эти учительницы?
-Да, ничего.
-Тебе нравится черная и эта мадам?.. Я не могу произнести ее фамилию правильно, как ты.
-Мисс Берроуз очень вспыльчивая,　- смотри, не раздражай ее: мадам Пьеро в общем не плохая...
-Но мисс Темпль лучше всех, правда?
-Мисс Темпль очень добра и очень умна; она на голову выше остальных, она гораздо образованнее их.
-Ты здесь давно?
-Два года.
-Ты сирота?
-У меня умерла мать.
-А тебе хорошо здесь?
-Ты задаешь слишком много вопросов. Пока я тебе ответила достаточно, теперь я хочу почитать.
Но в эту минуту зазвонили к обеду, и все вернулись в дом. Запах, наполнявший столовую, едва ли был аппетитнее, чем тот, который щекотал наше обоняние за завтраком. Обед подали в двух огромных жестяных котлах, откуда поднимался пар с резким запахом прогорклого сала. Это месиво состояло из безвкусного картофеля и обрезков тухлого мяса. Каждая воспитанница получила довольно большую порцию. Стараясь есть через силу, я спрашивала себя: неужели нас будут так кормить каждый день?
После обеда мы немедленно вернулись в класс. Уроки возобновились и продолжались до пяти часов. Единственным достойным внимания событием этого вечера было то, что девочку, с которой я разговаривала на веранде, мисс Берроуз прогнала с урока истории и приказала ей стать посреди комнаты. Кара эта показалась мне чрезвычайно позорной, особенно в отношении такой большой девочки,- на вид ей можно было дать не меньше тринадцати лет. Я ожидала, что она будет проливать слезы стыда и отчаяния, но, к моему удивлению, она не заплакала и даже не покраснела. Спокойная и серьезная, стояла она посреди класса, под устремленными на нее взглядами всей школы. «Откуда у нее такое спокойствие и твердость духа?- спрашивала я себя.- Будь я на ее месте, я, кажется, пожелала бы, чтобы земля разверзлась подо мною и поглотила меня. А у нее такой вид, словно она размышляет о чем-то, не имеющем ничего общего с наказанием, которому она подверглась, о чем-то, далеком от того, что вокруг нее и перед ней. Я слышала о снах наяву,- может быть, ей снится такой сон? Ее взор прикован к полу, но я уверена, что она ничего не видит,- этот взор словно обращен внутрь, в глубину души. Она как будто поглощена своими воспоминаниями и не замечает, что перед ней в действительности. Хотела бы я знать, хорошая ли она девочка, или дурная?»
После пяти часов нас опять покормили,- каждая получила по маленькой кружке кофе и по ломтику серого хлеба. Я с жадностью проглотила хлеб и кофе, но могла бы съесть еще столько же,- мой голод нисколько не был утолен. Последовал получасовой отдых, и снова начались занятия. Затем нам дали по стакану воды с кусочком овсяной запеканки, была прочтена молитва, и мы стали укладываться спать. Так прошел мой первый день в Приюте Ангелов.