Вмешательство Лили.

Глава 22.

Лето перед вторым курсом.

С трудом сдерживая смех, Гарри, Сириус и Дадли ввалились в дом на Тисовой. И первым делом рухнули на диван в гостиной и от души расхохотались. Тут же появилась обеспокоенная Петуния.

— Что вы учудили на этот раз? — раздражённо осведомилась она. Опыт ей подсказывал, что если эта троица умирает со смеху, «шалость удалась».

— Ничего особенного, ма. Так, разбили сердце паре сотен женщин, — ответил Гарри.

— ЧТО?! Что вы сделали? — рявкнула хозяйка дома, боясь услышать ответ.

— Помолчи, Гарри, ты сильно преувеличиваешь. Давай-ка я объясню, пока твою маму инфаркт не хватил, — вмешался Сириус.

— Да уж, пожалуйста, — пробормотала Петуния.

— Есть в магическом мире такой писатель — Гилдерой Локхарт. Написал целую полку книг, как сразил кучу нечисти. Любит прихвастнуть, но масса ведьм по нему сохнут. Например, "Ведьмин еженедельник" несколько раз наградил его за самую обаятельную улыбку. В общем, наш мальчик подозревал, что этот тип — обычный мошенник, и решил вывести его на чистую воду.

— И? Что вы сделали?

— Ничего особенного. Просто сегодня у него была встреча с читателями в Косой аллее. А мы всего лишь добавили ему в стакан воды немного веритасерума.

— Веритасерум? Что это вообще такое?

— Абсолютно безвредная сыворотка правды. Заставляет человека говорить только правду, — пояснил Гарри.

— И ваш план сработал?

— О, да! Первым делом я спросил, как именно он победил оборотня, и самозванец рассказал, что в жизни их не видел. Оказывается, он всего лишь расспросил человека, который на самом деле с ним расправился, а затем подчистил ему память. Это надо было видеть — сначала женщины едва ли не слюни пускали, а уже через минуту Локхарт улепётывал от толпы разгневанных фурий, швырявшихся проклятьями.

— Да, это было потрясающе! — и Сириус снова рассмеялся. — Думаю, скоро его арестуют.

— То есть, сначала вы подлили знаменитому автору зелье, влияющее на разум, а потом оставили на растерзание разъярённой толпе? — уточнила Петуния.

— Хм... Ты так говоришь, будто я сделал что-то плохое, — выдавил Гарри, сообразив, что нажил неприятностей. — Локхарт присваивал себе заслуги других людей и стирал им память.