Самое время

12 глава

  «Лотте Ворлд» являлся самым крупным крытым парком развлечений в Сеуле. В своем составе парк насчитывал не только развлекательный центр, но и гостиницу, торговый центр и кинотеатр.

Уже от одного вида ворот – главного входа в развлекательный парк, – кружилась голова. Они были такими огромными и потрясающе красивыми.

– Готова? – Чунмён воодушевленно схватил меня за руку и улыбнулся во все 32 зуба, дожидаясь моего ответа.

– Готова,– уверенно ответила я, любуясь его ослепительной улыбкой и ощущая теплую ладонь на своем запястье.

Мамочки, только бы сердце не разорвалось сегодня от переполняющих меня чувств!

Мужчина кивнул и потянул меня за собой в развлекательный центр.

Только увидев парк аттракционов изнутри, я поняла, что и целого дня не хватит, чтобы обойти все его достопримечательности.

Здесь можно было жить – настолько парк был оснащен удобствами: и фудкорты, и зоны отдыха, и детские комнаты. Не успел прокатиться на всех аттракционах? Не беда – переночуй в гостинице и возвращайся завтра!
Предприниматели создали целую Империю в одном месте. И этому нельзя было не подивиться.

У нас ушло целых пять часов, чтобы обойти только первый этаж, а таких здесь было еще три! А когда мы узнали, что позади развлекательного центра достроен еще один открытый комплекс, не на шутку испугались.

– Мы не успеем все посмотреть, – разочаровано произнесла я, когда мы сделали перерыв, чтобы покушать.

Чунмён сидел напротив меня и все еще продолжал улыбаться. За это время он ни разу не изменил эмоцию. Казалось, что у него заклинили лицевые мышцы. Но даже если бы он не улыбался губами, я все равно поняла бы, что мужчина счастлив. Его глаза лучились и выдавали с потрохами чувства мужчины.

– Тогда придется сделать выбор. Прокатимся только на самых крутых, – он открыл карту парка и стал перечислять названия аттракционов, чтобы я выбрала лучший.

– В этом нет смысла, мы все равно не знаем, какие из них нам понравятся больше.
Чунмён задумался, а потом утвердительно кивнул, соглашаясь со мной.

– Тогда сделаем проще, – он достал телефон и кому-то позвонил.

Я искоса наблюдала за мужчиной, возя ложкой по тарелке с супом. Первый голод был утолен, и есть уже совсем не хотелось, хотя это был первый прием пищи для меня за сегодняшний день.

Запахи еды различных кухонь летали по воздуху, смешивались друг с другом и нависали густым облаком над каждым столиком. Я не могла разобрать вкус своего супа, так как нос забивался сотнями ароматов, и мозг отказывался их анализировать.

Наблюдая, с каким наслаждением ребенок за соседним столиком уплетал сочный гамбургер, я внутренне поежилась. Неужели никто вокруг не обращает внимания на эту вонищу?

– Итак, – Чунмён закончил разговор, отвлекая меня от созерцания ребенка. – У меня есть список самых крутых аттракционов в этом парке.

– Что? Откуда?

Сухо победительно взглянул на меня и отодвинул свою тарелку с рисом в сторону. Похоже, он испытывал такие же чувства к еде, как и я.

– Позвонил своему знакомому.

– Он часто здесь бывает?

– Угу, – мужчина поднялся, и я следом за ним. – Он является одним из владельцев этого парка.

Мои глаза полезли на лоб, когда я представила, что один из знакомых Чунмёна такой влиятельный человек. Хотя погодите, Чунмён ведь и сам является влиятельным бизнесменом. Тут нечему удивляться.

– Второй раунд? – он протянул руку ко мне ладонью вверх.

– Давай, – я вложила свою руку, и Чунмён сжал мои пальцы, внезапно притягивая меня к своей груди.

– Спасибо, что делаешь это со мной, – мужчина наклонился, и на какой-то момент мне показалось, что он сейчас поцелует меня. Но вместо этого Сухо положил свою голову на мое плечо и крепко обнял.

Растерявшись, я сначала удивленно распахнула глаза и уставилась на мужчину, который находился за столом напротив нас и весело наблюдал за разворачивающимися событиями. Весело подмигнув, этот мужчина вернулся к своей еде, а я подняла руки и неуверенно обняла в ответ Чунмёна.

Мы замерли, тесно прижавшись друг к другу, прямо посреди фудкорта. Каждый второй заинтересовано поглядывал на нас и понятливо ухмылялся. Но мне не было стыдно или неловко. Мне было хорошо в объятьях мужчины. С наслаждением вдыхая аромат Чунмёна, я радовалась, что он смог перебить запахи еды, от которых меня начинало подташнивать.

Когда Сухо все-таки отпустил меня, захотелось сбежать. Эти спонтанные объятия смутили меня, чувства снова взбунтовались, а сердце затрепетало в груди. Но мужчина не позволил побегу случиться. Он все еще держал в своей руке мою ладонь, и когда направился к новому аттракциону, потянул меня за собой.
До самого вечера мы продолжали изучать «Лотте Ворлд». Теперь, имея в распоряжении список самых крутых аттракционов, мы двигались быстрее.

Уже к девяти вечера нам удалось, наконец-то, выбраться из основного здания «Лотте Ворлд» и отправиться по монорельсовой дороге на «Волшебный остров» – ту часть парка, которая находилась под открытым небом.

Я уже прилично устала, в то время как Чунмён был полон сил. Мужчина хотел прокатиться на каждом аттракционе острова, но из-за нехватки времени мы остановились только на прогулке вокруг живописного озера и катании на лодке по бурной реке в ущелье Юрского периода.

Мне казалось, что эта поездка окажется самым романтичным моментом этого вечера, так как вокруг нас царила легкая темнота, и мы тесно сидели рядом друг с другом в лодке. Но все, что удалось мне испытать на последнем аттракционе – ужасную тошноту. Если бы организаторами не были предусмотрены специальные пакеты – меня стошнило бы прямо на пол. Конечно, ни о каком развлечении и речи не было. Сухо постоянно чертыхался и силой мысли пытался ускорить окончание этого путешествия. Если бы в лодке находились весла, он незамедлительно использовал бы их и доставил нас к выходу.

Едва лодка причалила, он подхватил меня на руки и вынес на твердую землю.

Смотритель аттракциона уже звал врача и протягивал мне стакан холодной воды.

Вся еда вышла из желудка еще во время пребывания в лодке, теперь меня просто мутило, и немного кружилась голова. Пришедший врач поставил диагноз – обычное укачивание. Однако его смутила повышенная температура тела, поэтому он посоветовал обратиться в больницу, чтобы исключить другие предположения.

Вняв его совету, Чунмён отвез меня в ближайший медпункт, где потребовал немедленно вызвать дежурного врача. И если бы медсестры услышали такое требование со стороны обычного жителя города, то дипломатично попросили бы пройти в зал ожидания и дождаться очереди, однако перед ними стоял сам Ким Чунмён, и поэтому врача действительно подослали к нам немедленно.

Я начинала чувствовать себя все хуже, глаза слипались, и я почти не реагировала на вопросы терапевта. Взяв у меня кровь для анализа, а также сунув в рот какие-то таблетки, медперсонал сообщил, что меня оставят здесь до утра. Ничего большего, чем кровать в данный момент мне нужно не было, поэтому я без вопросов согласилась остаться, лишь бы меня поскорее уложили спать и избавили от тошноты.

Сухо все это время не отходил от меня ни на шаг. Он позаботился об отдельной палате, и когда меня уложили спать, остался рядом.

Утром меня разбудила медсестра. Она снова дала мне таблетку, а когда я поинтересовалась у нее, что все-таки со мной творилась, девушка не ответила.

– Господин Ким сейчас разговаривает с врачом. Он придет и все вам расскажет, – медсестра удалилась, оставив после себя массу вопросов.

Такая скрытность меня настораживала, но не могло же все быть слишком плохо. Скорее всего подозрения врача из «Лотте Ворлд» подтвердятся, и у меня окажется банальная «морская болезнь».

Ожидая возвращение Чунмёна, я прислушивалась к своему организму. Сегодня голова не кружилась, и меня не подташнивало. Единственное, что осталось – температура. Я чувствовала, что щеки теплее обычного, да и лоб был горячеват.

– Доброе утро, – в палату вошел Сухо, приветливо улыбаясь и складывая руки за спиной.

– Доброе. А врач не зайдет?

Чунмён отрицательно покачал головой и присел ко мне на кровать.

По выражению его лица я пыталась угадать, с какими новостями прибыл мой вестник.

Когда мужчина протянул руку и сжал мою правую ладонь, я не на шутку насторожилась.

– У тебя выявили... – он сделал продолжительную паузу, еще больше пугая меня, – обычное отравление.

– Ух! – облегченный стон вырвался из моего рта, а свободная рука несильно ударила Чунмёна в плечо. – Разве можно так прискорбно это сообщать?!

Мужчина довольно рассмеялся, радуясь своему розыгрышу.

– Прости, но видела бы ты свое лицо.

– Еще бы! Медсестра как-то неестественно себя вела, врач придти отказался. Многое покажется странным, когда ты одна находишься в больничной палате, – попыталась защититься я.

– Медсестру я подговорил, а врач ушел на операцию.

– Когда-нибудь я тоже тебя разыграю!

– С удовольствием буду ждать, – Чунмён мило улыбнулся, поднял мою правую руку, которую до этого сжимал, и оставил на ней легкий поцелуй.

– Гм... – откашлялась я, испытывая неловкость рядом с ним после этого, – мне можно теперь домой?

– Да, тебя выписали. Врач оставил таблетки, – Сухо указал мне на обычную баночку с белыми таблетками, – будешь пить по утрам.

Я взяла ее в руки и нахмурилась. Она была даже не подписана.

– А почему без рецепта?

– Не знаю. Ты ему не доверяешь? – он забрал у меня баночку и тоже стал пристально смотреть на нее. – Может, обратимся к моему врачу?

Представив, что Сухо придется снова тащиться со мной в больницу, я отрицательно покачала головой. И так заставила его поволноваться вчера, и наверняка он почти не отдыхал этой ночью. Если врач выписал такие таблетки, значит, буду их пить.

– Они и для ребенка безвредны, – заметил Чунмён, возвращая меня мыслями к вечеру пятницы.

– Ты не сдашься, пока гинеколог не подтвердит очевидное? – мягко поинтересовалась я.

– Ты знаешь, что нет, – его голос был сильным, словно для мужчины казалось невозможным иное мнение.

– Что будет, если в понедельник...

– Разберемся в понедельник со всеми сопутствующими вопросами, – перебил меня он, прекрасная зная, что я имею в виду.

Конечно, я хотела услышать о том, что из-за неудавшейся попытки Сухо разорвет нашу сделку, вернется к своей жизни, а я к своей. Но он ведь мог предложить и еще одну операцию, снова поставив меня в безвыходное положение.

Теперь понедельник не казался мне таким хорошим днем. Сейчас я поняла, что худшее могло быть впереди.

– Ладно. Надо собираться, – я вылезла с кровати, а Сухо вышел за дверь, чтобы мне не мешать.

Уже днем я вернулась в его пентхаус, проведя остаток воскресения за работой.

В эту ночь мне не удалось уснуть, температура скакала, и болела голова. Не сообщая Чунмёну о своем состоянии, я бесцельно каталась по кровати, подсчитывая время до рассвета. Отравление, похоже, было серьезным, и мне хотелось написать гневное сообщение администрации парка аттракционов, чтобы те следили за работой своих фудкортов. Но поняв, что три часа ночи – не лучшее время для отправки серьезной претензии, я не стала этого делать.

К утру, слава Богу, мне стало легче. На работе все тоже было хорошо, хотя я могла просто отвлечься и не заметить болезненных симптомов. Когда я приехала к гинекологу, Чунмён уже находился в больнице.

Только я вышла из машины, как мужчина подошел ко мне и обнял за талию.

Ах, да. Мы ведь все еще разыгрывали влюбленную парочку.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – Сухо осмотрел мое лицо, обращая внимание на темные круги под глазами, которые даже тональный крем скрыть не смог.

– Отравление дает о себе знать. Но чувствую я себя сносно.

– Тебе надо больше отдыхать.

– Конечно, – только для вида согласилась я, понимая, что никакого отдыха не увижу до самого окончания проекта.

Кажется, мужчина не поверил мне, однако спорить не решился. На это у нас еще будет время, сейчас важным было совсем другое.

Мне потребовалось всего полчаса, чтобы пройти осмотр у гинеколога. Когда я оделась, доктор пригласил в комнату Чунмёна и усадил нас на диванчик. Предстояла решающая беседа.

– Мы готовились к двум вариантам, – издалека начал врач. – Даже не смотря на то, что вы оба лишены каких-либо отклонений в репродуктивном смысле, не стоило исключать неудачный исход событий. Однако, – мужчина сочувственно посмотрел сначала на меня, а потом на Сухо, – это случилось. Эмбрион не прижился, – он опустил глаза, не решаясь взглянуть больше на нас. Видимо, не часто ему приходилось сообщать такое влюбленной паре.

Я посмотрела на Сухо, не зная, как он отреагирует, и на всякий случай положила ладонь ему на предплечье. Как бы огорчительна не была эта новость, я все-таки успела себя морально подготовить к ней, в отличие от потенциального отца.

Он склонил голову, скрывая от меня выражение глаз, и сжал в кулаки ладони.

– Я выйду ненадолго, – врач быстро ретировался, оставляя нас наедине. Конечно, его успокоительные речи все равно не подействуют на убитую горем пару.

– Сухо, – впервые открыто обратилась я к нему другим именем, – мне жаль, что у нас не получилось, – я присела перед ним на корточки, желая заглянуть в глаза, и положила ладони поверх его кулаков.

– Возможно, причина во мне, и тебе стоит обратиться к помощи другой женщины? Кончено, это снова потребует твоего времени, но вдруг все получится?

Сухо покачал головой, не соглашаясь.

– Ты была идеальна.

Мне польстили его слова, но вид убитого горем мужчины беспокоил сильнее комплимента.

– Мне, правда, жаль.

Не зная, что еще сказать, я потянулась к его лбу и мягко поцеловала.

Чунмён громко выдохнул и обхватил меня руками за талию.

Он поднял голову, отклоняясь на спинку дивана, и потянул меня за собой, впиваясь в губы отчаянным поцелуем. Мне пришлось поставить коленки на диван, в проем между широко расставленными ногами мужчины, и принять его.

Я чувствовала, что это единственный способ для него справится с ситуацией. Через поцелуй Сухо пытался выплеснуть все эмоции, бурлившие в нем после вердикта врача. Он сжимал меня, покусывал, облизывал и всасывал. Мои губы начинали болеть, воздуха не хватало – но Чунмён продолжал исступленно целовать меня.

Мы были так близко друг к другу, что наши грудные клетки соприкасались. Я не сомневалась, что Чунмён чувствовал, как бешено стучит мое сердце, и как остро упирались в него вершинки моих грудей. Соски ныли, молили о прикосновениях, и когда я неосознанно двинулась, стон сорвался с губ.

Словно читая мои мысли, Сухо протиснул между нами ладонь и сжал одну из грудей, вызывая новый звук, умерший на его устах. Когда пальцы сжали мой напряженный сосок и чуточку оттянули, я зашипела, мечтая, чтобы одежда исчезла с наших тел.

Похоже, Сухо думал о том же, потому что, отпустив меня, его ладонь стала забираться под блузку, снова ища упругий комок.

– Простите, – внезапно позади меня послышался голос доктора.

Мы с Чунмёном резко остановились и дико взглянули друг другу в глаза.

– Дам вам пару минут, – док поспешил смотаться, чтобы мы привели себя в порядок.

Едва он закрыл за собой дверь, как я тут же отпрыгнула от мужчины, одергивая задравшуюся деталь одежды. Мой взгляд случайно упал на пах Чунмёна, и я тут же отвернулась, скрывая алый цвет смущения на своих щеках. Вот до чего доводят такие поцелуи!

– Сядь рядом со мной, – хрипло приказал мужчина. – Мы строим из себя почти женатую парочку, так что ничего такого в нашем поступке нет. Обычные семейные дела.

Со стороны доктора, и правда, наше поведение не казалось странным. Мы все-таки о детях задумывались, а значит, имели право на интимную жизнь. Но ведь на самом деле это все было неправдой. Мы разыгрывали пару, а целовались по-настоящему.

Подавив смущение, я вернулась на диван к Чунмёну и откашлялась.
Хорошо, что он облокотился на колени, скрывая свое возбуждение.